Невестка слепого барона - Полина Ром

молодую жену он поведет представлять герцогу. И не хмурься, радость моя, не хмурься. Нас никто не заставит регулярно топтаться при дворе его светлости, а один раз вполне можно потерпеть.

Я вздохнула, представив себе эту нудную кутерьму, и как-то сразу смирилась, понимая, что все равно не избежать: нам в любом случае придется действовать через церковь.

-- Хорошо, герцог так герцог… Но легенду нашу расскажем мы тогда епископу. И пусть уже высшие власти решают, что с этим делать.

-- Про герцога, Клэр, разное говорят. Со мной, как ты понимаешь, не сильно откровенничают, но я так слышал, что он человек настроения. Хозяйством особо не занимается: на это у него есть стюарды*, сенешали** и бальи***. Герцог у нас больше с егерями и доезжачими**** общается. Так что на бал мы с тобой скатаемся. А вот беседу, точно лучше будет вести с кардиналом Марионе.

Был еще один вопрос, который сильно волновал меня: я не представляла толком, как должна пройти наша свадьба. По сути, до нее оставалось меньше месяца, и я, даже понимая, как сильно загружен Освальд, все же решила признаться:

-- …понимаешь, я ошибиться боюсь. С баронетом мы ездили по соседям и развозили подарки. Неужели графу тоже это нужно делать?

Освальд задумчиво подергал себя за мочку правого уха и решительно помотал головой:

-- Не-а… с визитами точно не нужно. Я два раза был на графских свадьбах, как представитель короля. Первый день венчание и пьянка до ночи, как и положено. На второй день мужикам охоту организовывали, а дамы оставались в замке вместе с новобрачной и чем-то там занимались. На третий день все от обжорства так уже устали, что целый день торчали в замке, пили вино, лопали сладости и слушали каких-то там сказочников и менестрелей.

-- Господи, Освальд! Где же я менестрелей возьму? А как я на второй день останусь?! Одна без тебя? Да эти тетки и их дочери меня просто сожрут! – от вывалившейся на меня информации я действительно перепугалась, не представляя, как целый день проведу наедине с разочарованными баронессами и их озлобленными доченьками.

В отличие от Освальда, я прекрасно представляла, как эта стая может целый день пить мою кровь, с ласковой улыбкой говоря завуалированные гадости. К моему удивлению, Освальд только усмехнулся, совершенно не проявляя сочувствия, и, поманив меня к себе пальцем, почти шепотом сказал:

-- У меня есть одна идея, Искра! Я думаю, что после такого более почтительных соседней и подданных ты не найдешь во всем королевстве! – он как-то шкодно улыбнулся и потер руки, как будто предвкушая хорошую проказу. – Только пообещай мне, что обязательно расскажешь, как все прошло! В мельчайших подробностях!

***

В день нашей свадьбы небо было изрядно хмурым, но, к счастью, дождя так и не пролилось. Помогая мне утром одеться, Мирин даже прослезилась, выговаривая младшей горничной:

-- Аккуратнее ты, бестолочь! Не дай Бог, этакую красоту порушишь!

Платье для свадьбы я выбрала совершенно непохожее на местные туалеты. Точнее, по покрою оно было вроде как правильным: нижнее из плотной ткани, верхнее – некое подобие шнурованного сарафана. Обычно его шили из еще более плотной ткани. Только вот материалы я взяла достаточно необычные.

Если нижнее платье, как и положено, было сшито из прочного и тяжелого белоснежного шелка, то верхнее – из нежно-розового полупрозрачного шифона. Розовый цвет был мягким и очень теплым, с кремовым оттенком и прекрасно подходил к моей смугловатой коже. С прической я заморачиваться не стала: собрав волосы в обычную косу, завернула ее в улитку на затылке и заколола шпилькам с розовым жемчугом.

Ожерелье на шее, которое накануне мне преподнес Освальд, приковывало к себе внимание. Это было довольно тяжелое пятирядное жемчужное колье, подобранное из удивительно ровных бусин. Верхний ряд был самым мелким, и бусины были едва-едва пять-шесть миллиметров. Нижние же достигали в диаметре сантиметра. К колье полагались еще несколько перстней, парные браслеты и серьги. Серьги мне Мирин вдела лично, а вот от браслетов и перстней я отказалась: на мой взгляд, они были лишними.

Костюмом Освальда я занималась лично. Потому сегодня граф выглядел значительно наряднее, чем в день бала.

Все же он владыка местных земель, а одежда здесь – показатель статуса. Поэтому черный бархатный камзол был отделан золотой вышивкой. На груди, на очень широкой цепи, каждое звено которой было украшено ярко-синим сапфиром, лежал массивный графский медальон с эмалевым гербом.

Моя вторая свадьба отличалась от первой только моим настроением. В этот раз у меня не было страха и чувства безнадежности. Напротив, мне казалось, что Освальд закутал меня в кокон своей любви так, что даже неприязненные взгляды, которые бросали на меня бывшие знакомые, не могли пробить эту защиту. Во время венчания я искоса посматривала на него, с радостью ловя ласковые взгляды мужа.

Пусть я и не хочу торопиться, но после той драки в Хагенбурге я совершенно точно знаю, что он единственный мужчина, которому я в этом мире верю. Единственный, при взгляде на которого у меня начинает частить сердце и кровь приливает не только к щекам, но и к ушам.

«Невеста с красными ушами – это безобразие! – хихикнула я про себя. Так что успокаивайся, милая, и не позорь мужа!».

Пир был как пир. Скучноватый и не слишком приятный для меня из-за нескольких легких, еле заметных шпилек, которые прозвучали в тостах. Муж даже не заметил эти укусы. Мужчина… Что поделаешь?

Возможно, раньше бы меня это расстроило. Но, вспоминая разговор с Освальдом, я просто предвкушала следующий день, когда мужчины уедут на охоту, а я останусь руководить этим змеиным клубком. С улыбкой поглядывая на недовольное лицо баронессы Штольгер, я улыбалась ей еще нежнее и про себя думала: «Вам понравится, дамы! Вам обязательно всё понравится!».

Глава 18

ОСВАЛЬД

Пожалуй, меня сложно назвать трепетной натурой. По сути, я самый обыкновенный скучный работяга: уже не пацан, уже изрядно потертый жизнью и умеющий только работать, работать и работать.

Я прекрасно помню хмельную и чуть дурную первую свою свадьбу. Я ведь тоже был безумно счастлив: во мне бурлили гормоны, впереди лежала долгая жизнь и ожидали невиданные свершения. Я хорошо помню, чем это закончилось. Как медленно и методично жена отрывала от меня дочку, как капала ей и мне на мозги, считая нашу жизнь недостаточно красивой и легкой. Как я по юношеской дури считал, что раз есть крыша над головой и