Пепел жизни - Рина Харос

– Что-то случилось? – спросил взволнованным голосом Мулцибер, хотя у самого блестели в глазах лукавые огоньки.

– Да, это.

Я демонстративно поднял выдраный клок шерсти и помахал перед лицом демона, насколько позволял рост. Они переглянулись с Касандрой – фея недовольно нахмурила брови, а Мулцибер виновато шмыгнул носом, понимая, кто это сделал.

– Мы компенсируем.

– Да? И как же? Родите мне еще одного несносного ребенка, на этот раз демона?

– Нет, – лукаво ответила Касандра и поправила выбившийся из копны волос локон, – думаю, тебе наша затея понравится.

– Фея, говори. Твои сюрпризы никогда не заканчивались добром.

Но Касандра только пожала плечами, поцеловала Мулцибера в плечо и удалилась в покои, прикрыв за собой дверь и оставив нас вдвоем с демоном в коридоре.

– Ты точно знаешь, что эта крылатая задумала.

– Да, – не без удовольствия ответил правитель, поправив ткань на бедрах.

– Я готов сидеть с Аретой и позволю ей еще два раза выдрать мне клок, если ты сейчас все расскажешь.

Мулцибер приглушенно рассмеялся и мотнул головой, присел на одно колено и обхватил меня за плечи, взглянув в глаза.

– Поверь, даже моя дочь не сравнится с тем, что мы для тебя приготовили.

– Ааааа, я понял, – я гордо задрал голову вверх, демонстрируя обиду, – вы собираетесь найти Арете другую няньку, да? Больше не нуждаетесь в сатире, не так ли? Ясно, все ясно…

Я хотел было еще пустить слезу, но Мулцибер не поверил в мою наигранную драму. Я фыркнул ему в лицо, скрестив руки на груди.

– Пожалуйста, не стоит обижаться. Просто иди отдохни, сходи на источник, чтобы смыть усталость дня, и наберись сил для вечера. С Аретой я сейчас схожу и поговорю, чтобы подобного она не вытворяла.

– Мулцибер, – я вновь хотел задать вопрос, который озвучивал неоднократно, – как думаешь, Хлоя действительно переродилась в твою дочь?

Демон нахмурился и пожал плечами:

– Я не знаю. Все, что мне известно – что сирена вернула долг и подарила нам с Касандрой ребенка. Даже если Хлоя и переродилась в теле Ареты, то…

– То что? – подтолкнул я правителя к ответу, когда тот замолчал.

– То мне стоит благодарить судьбу, что позволила Смерти познать жизнь.

Какое-то время мы молча смотрели друг другу в глаза, пытаясь отыскать ответы на все вопросы. На поляне слуги начали накрывать все для большого праздника – дня рождения маленькой феи. Вечер, когда ее магия должна проснуться и определить дальнейший исход судьбы континента.

– Ступай, мой друг, и отдохни. Вечер будет долгий, не трать энергию впустую. Попросить Касандру, чтобы она нарастила шерсть?

Я посмотрел на Мулцибера как на умалишенного.

– Будем считать, что это рана, полученная в бою. Зная твою дочь, я имею полное право так говорить.

Демон усмехнулся, на мгновение прижал к своей груди и поцеловал в шерсть с колтунами на макушке.

– Я так рад, что однажды нашел тебя, Клерс.

– Вот же ты размазня, – я уперся руками в грудь демона и вдохнул воздух, откинув морду назад, – совсем тебя Касандра своими розовыми облаками удушила.

– Так разве смысл любви не в том, чтобы видеть мир в ярких красках?

– Не знаю, – я пожал плечами, отойдя на безопасное расстояние от демона, – никогда не сталкивался с подобным. Пойду я, а ты распорядись, чтобы Арету нарядили как следует, а то злая козлиная нянька будет недовольна и устроит бойню прямо во дворце.

Демон склонил голову, едва сдерживая смех.

– Будет исполнено, мой повелитель.

Я ударил демона по плечу, отчего тот не сдержался и рассмеялся.

– Не паясничай.

Я развернулся и гордо удалился. Вернулся в комнату маленькой феи и увидел ее, сидящую на кровати. По ее лицу текли слезы, она перебирала остатки шерсти, которую я не успел вытащить из ее пальцев.

– Арета, красота моя, ты чего удумала?

Я забрался на кровать, мотая копытами в воздухе, чтобы не упасть на пол. Сел рядом с феей и обхватил ее дрожащие плечи.

– Я обидела тебя.

Девочка всхлипывала. Слезы вперемешку с соплями текли по лицу. Дети – это, конечно, счастье, цветы жизни, но не когда ревут.

– Да прекрати, отрастет быстро. Я, конечно, уже не так молод, как хотелось бы, но шерсть пока в состоянии регенерироваться.

– Правда? – Арета перевела на меня красное лицо – нос опух, кожа пошла пятнами. Да, за такое мне гости точно спасибо не скажут.

– Конечно! – заверил я фею, мысленно обдумывая план побега от Касандры, которая наверняка решит узнать, почему ее дочь в свой день рождения похожа на спелый помидор. – А давай с тобой забудем про это недоразумение и пойдем готовиться к празднику?

– Давай! – Девочка радостно хлопнула в ладоши, моментально забыв про шерсть, что опоясывала тонкие пальчики. – А с чего начнем?

– Твоему отцу я наказал приготовить наряд, так что, думаю, через час нам принесут самое красивое платье, которое только может быть. А пока… может, попробуем накрасить твое прекрасное личико?

Девочка снова поникла.

– Я выгляжу ужасно, да?

– Нуууу, – протянул я, не желая обманывать фею, – для заплаканной девочки ты выглядишь великолепно, а вот для именинницы, к которой скоро прибудут гости, – не очень. Прости.

Арета кинула на меня испепеляющий взгляд. Я был готов покляться, что острие пера коснулось копыт. Фея прикусила губу, обдумывая, а потом выпалила:

– Ладно, давай, Клерс, готовь меня к приему гостей.

Мулцибер не подвел. Приготовил для дочери поистине прекрасное платье – оно крепилось на шее, атласные ленты опускались за спину и волочились по земле. Селестия, которая прилетела с семьей пораньше, помогла Арете приукрасить наряд – при помощи магии воссоздала маленьких золотисто-бирюзовых бабочек, порхающих около виновницы торжества. Рядом с ней постоянно ходил Дамионис, сын и будущий правитель континента. Я не сводил с мальчишки пристального взгляда, чувствуя в его странном желании помочь какой-то подвох. Арета в его присутствии вела себя непринужденно, словно Дамиониса и не было вовсе, а он только и пытался отыскать возможности подойти поближе – то принесет матери цветы, из которых она воссоздавала бабочек, то спрашивал маленькую фею, нравится ли ей ее платье.

В общем, вел себя подозрительно. Крайне подозрительно.

На поляне уже вовсю веселились существа и смертные.

Я посеменил в сторону приготовленного для празднества места – рядом с Касандрой и Мулцибером. Супруги держались за руки, как молодожены, и любовь, что не угасала, таилась в их взглядах, отчего на сердце становилось тоскливо. С правой стороны сидели Михаэль и Селестия – дриада отчитывала дочь за то, что та пыталась поджечь брату наряд. Какова была причина, я так и не понял