Проданная драконом, купленная Смертью - Кристина Юрьевна Юраш

Доктор Эгертон сжал руки на коленях.

— Ее убили вместе с моей дочерью. Неподалеку от поместья. Дочь бежала к матери с радостной и невероятной новостью о том, что к ней посватался сын богатого торговца, Джеймс Миллиган, которого она очень любила… И застала убийц. Они не могли оставить свидетеля. Потом всем объявили, что это были грабители. Но сами посудите? Какие грабители, если даже деньги не пропали? Короче, во всем виновата эта проклятая семейка!

О нет! Быть такого не может!

В комнате повисло неловкое молчание. Я пожалела, что затронула эту тему.

— Мне жаль, — искренне произнесла я, мысленно укоряя себя за свою бестактность.

— Тебя-то как зовут? — спросил доктор Эгертон.

— Нонна, — ответила я, быстро сориентировавшись.

Услышав историю доктора, я решила, что лучше помалкивать. Нонна и Нонна. Какое-то имя странное получилось. Ну да ладно!

Теперь я смотрела на лицо Эллы, запечатленное на портрете, — и понимала.

Меня спас человек, чью семью убили… из-за того, что его жена хотела спасти меня.

Она умирала — и думала обо мне. А я… Я даже не заметила, что она исчезла. Я была слишком занята своими делами и переживаниями по поводу отсутствия детей, чтобы замечать рядом кого-то кроме своей боли.

И теперь её муж спасает меня от смерти.

Такой иронии не хватило бы даже Смерти… На такое способна только жизнь.

Глава 14. Платье покойницы

— Ты можешь остаться здесь, Нонна, — предложил доктор. — Мне нужна помощница. Только не шаляй-валяй! А серьезная женщина. Чтобы я сказал — она быстро принесла. Чтобы умела бинты менять, кровь с пола вытирать, постельное и повязки стирать. Если надо — покормить пациента с ложечки… Но, боюсь, не каждой такое под силу.

— Нет, почему же? — возразила я, цепляясь за шанс начать новую жизнь и отплатить благодарностью за помощь. — Я готова вам помочь!

— Точно? — прищурился доктор. — Обмороков и «Ах, доктор, я на свидание! Пациенты, не умирайте, у меня любовь!», надеюсь, не будет?

Я кивнула. Медленно. Твёрдо.

— Нет. Не будет!

— Тогда ешь, — сказал он. — Потому что месть — дело голодным не под силу.

— С чего вы взяли, что я хочу отомстить? — удивилась я, глядя на доктора Эгертона, как на экстрасенса.

— Наверное, потому что ты сквозь зубы шептала проклятия, обещая отомстить кому-то за позор, — усмехнулся он.

Я покраснела до корней волос. Видимо, в бреду от яда я не только молилась Смерти, но и ругалась, как портовая грузчица.

На следующее утро доктор принёс мне платье — простое, льняное, с вышитыми по подолу полевыми цветами.

— Это было у моей дочери, — сказал он тихо, не глядя на меня. — Лили так и не успела его надеть. Она хотела на помолвке быть именно в этом платье.

Я провела пальцами по вышивке. Лепестки васильков были чуть кривоваты, но такими милыми — будто шила их девочка, которая мечтала о счастье, а не о том, как выжить.

Платье село как влитое. Словно сшито для меня. Только рукава были чуть-чуть коротковаты. Но это не страшно.

— Спасибо, — прошептала я, тронутая таким подарком.

— Не благодари. Просто не растяни его на костях, — буркнул он и тут же добавил: — Хотя… ты и так на костях. Надо бы тебя откормить. Иначе пациенты начнут думать, что я тебя кормлю исключительно травяными отварами и клизмами.

— Может, не надо? — спросила я, осматривая свою фигуру.

— Что значит «не надо»? — удивился доктор. — У тебя руки должны быть сильными! Тебе вон какая работа предстоит!

Согласна.

Глава 15. Нескромные вопросы

Так началась моя новая жизнь.

Три дня я ходила за доктором хвостиком. Запоминала, где стоят зелья: «Это — от жара. Это — от лихорадки. Это — для заживления! Видишь, оно мутное…

— Мутное, — написала я, вглядываясь с дотошностью сыщика на зелье. — Для заживления.

— А это — чтобы не умереть от дурацких мыслей. Последнее — самое востребованное, — усмехнулся доктор, а я увидела огромную бутылку, похожую на те, с которыми изображают пиратов. — У них есть свои поэтические названия. Хотя, что может быть поэтичного во внутренностях, боли и безысходности? Но маги есть маги. Так что записывай. Сердце Луны — обезболивающее. Сердце дракона — от кашля.

Я пыталась уловить хотя бы тень логики, но она не падала на девственный разум магов, когда они изобретали названия.

Если бы в нашем мире так называли лекарства, я бы до сих пор смеялась. «Мария Ивановна, вам «Последний вздох влюблённого дракона» от давления или «Слёзы старой ведьмы» от изжоги?

— Не понимаю, — ворчала я, записывая названия в тетрадь. — Зачем нужно придумывать такие названия? Нельзя просто написать «От кашля», «От головной боли»?

— О, ты едва ли не постигла великий смысл бытия. Будь осторожна. Еще немного и раскроешь великую тайну! — усмехнулся доктор Эгертон. — Зелья называются не просто так. Их изначально делали для аристократов. Представь, старому барону плохо. И на весь дом орут: «Молли! Неси зелье от поноса!» или «Долли! Срочно графине нужно принести средство от соплей!». А как звучит: «Молли, срочно принести господину «Звездную Ночь»!» или «Долли! Срочно беги за «Нежным касанием»!» Или ситуация в аптеке! Ты просишь «Поцелуй старой ведьмы», а не зелье от колик! В век нашей чопорности такие названия — необходимость. Смекаешь, в чем дело?

Вынуждена была согласиться.

Теперь надо все это как-то запомнить! Только меня до сих пор забавляло. «О, а «Нежное касание» не вызывают привыкание? Тогда мне… апчхи… «Слезы единорога», две упаковки «Улыбки невесты» и… апху… «Нежное касание», три флакона. Спасибо».

А тут ещё и доктор серьёзно: «Не забудьте «Поцелуй Смерти» — он от головной боли, но вызывает привыкание. Как кофе по утрам».

О боги… Я бы точно уволилась!

Да, мне еще многое предстоит узнать!

— Можно нескромный вопрос? Почему у вас так мало пациентов? — спросила я, глядя на несколько исписанных листов в руках. — Нет, вы не подумайте, это не упрек. Вы — чудесный врач, раз смогли вытащить меня… эм… с того света! Но меня поражает, что у вас нет очередей?

Глава 16. Санитарка

— Наверное,