Небесные всадницы (ЛП) - Лоу Керри

— Извините меня, — сказала Эйми.

Мужчина встал и обернулся.

— Я…, - начала она, но череда его проклятий оборвала её.

— Искры! Что не так с твоим лицом, девочка?

— Я ищу попутчиков в северные города-государства. Мне всё равно, в какой именно, — продолжила она, игнорируя его вопрос и ругань, — Я буду работать, чтобы оплатить проезд, и я смогу…

— Эй, отойди! — заорал мужчина.

Она поняла, что сделала несколько умоляющих шагов вперёд. Темноволосая женщина высунула голову из повозки.

— Грендон, к чему все эти крики?

— Возвращайся внутрь, Робана, я не хочу, чтобы ты приближалась к этой девушке, — приказал мужчина и втолкнул женщину обратно в отверстие в брезенте, — А ты, — он снова повернулся к Эйми, — убирайся отсюда.

Он замахнулся, чтобы ударить её ногой, и, поскольку он стоял на фургоне, удар мог бы раздробить ей челюсть. Она отскочила назад как раз вовремя.

Стыд горел внутри неё, заливая щеки. Вместо того, чтобы спорить, она поползла прочь, но отчаяние не позволило ей спрятаться. Выбраться из города казалось ей единственным выходом. Она споткнулась о собственные ноги, направляясь к следующей повозке в очереди, ожидавшей отправления.

— Не подпускай к себе эту девчонку, Дарт, — крикнул мужчина у неё за спиной. Она оглянулась и увидела, что он свисает с края своей повозки. — У неё какая-то уродующая болезнь.

— Я не больна, я клянусь, — настаивала Эйми, подбегая ко второй повозке, — У меня просто кожа немного другая, но я такой родилась. У меня нет никаких болезней, и я могу быть полезна. Что угодно, я соглашусь на любую грязную работу, мне всё равно.

Мужчина, Дарт, во второй повозке, был моложе, возможно, всего на несколько лет старше Эйми, и его губы скривились от отвращения, когда она приблизилась. Эйми ухватилась за край его повозки.

— Пожалуйста, просто позвольте мне пойти с вами. Я побегу рядом с повозками, мне всё равно.

— Отпусти мою повозку, — Дарт вытащил из-за пояса длинный кинжал и присел, направив острие на белую щеку Эйми. Он вздрогнул, — Ух, как будто кто-то окунул половину твоего лица в смерть. Ты отвратительна.

— Искры, Дарт! Отойди от неё! — крикнул мужчина из первой повозки.

Эйми посмотрела в лицо Дарта и увидела там жестокость. Такую она видела всю свою жизнь. на знала, что если останется, то получит ещё одну взбучку, а то и похуже. И не осталось никого, кто мог бы стереть кровь с её лица или обнимать её до тех пор, пока не прекратятся слёзы.

Она повернулась и убежала, оставив все мысли о новой жизни в городах-государствах разбросанными позади неё, как хлебные крошки.

Она побежала обратно в город. Каждый раз, когда она видела толпу или оживлённую улицу, она сворачивала на меньшую и более тихую. Вскоре её шаги эхом отдавались от высоких стен глухих переулков Бартера. У неё перехватило дыхание. Завернув за угол, она поскользнулась на луже и ударилась локтем о стену. Руку пронзила боль. Ей хотелось закричать, выплеснуть гнев и отчаяние, которые нарастали в ней, как чайник, близкий к закипанию, но она не могла. Целая жизнь, проведенная в том, чтобы быть незаметной, привила Эйми спокойствие. Поэтому она подавила свои эмоции и побежала дальше.

Она выскочила из-за двух складов для дерева и замедлила шаг, затем остановилась, почувствовав траву под ногами. Впереди были серые утёсы Кольцевых гор. Она зашла в тупик. Её легкие ощущались так, словно кто-то сжал и скрутил их, выжимая, как мокрую тряпку. Тяжело дыша, она постояла, упершись руками в колени, прежде чем сдаться и рухнуть на траву. Затем слезы перешли в громкие рыдания, которые сотрясли её тело, заставив свернуться в маленький комочек на земле.

Наконец, у её уставшего, изголодавшегося тела не осталось сил для ещё большего горя, и она затихла, слёзы медленно капали на спутанные локоны её волос. Она задавалась вопросом, не погасла ли это её искра. Ей хотелось, чтобы был способ заглянуть в свою грудь и увидеть, насколько яркой была её искра, увидеть, сколько жизни ей ещё осталось выстрадать.

Именно тогда, когда она вытирала сопли и слёзы рукавом, она заметила каменную статую. Это была Кьелли, поменьше, чем на Кворелл-сквер, но всё равно красивая, с длинными волосами, ниспадающими на резные складки платья. Эйми приподнялась на колени, чтобы лучше рассмотреть. Кьелли вытянула левую руку, указывая на скалы и маршрут к Небесным Всадникам. Эйми проследила за её указательным пальцем и посмотрела вверх, и выше, и выше. Встав, она запрокинула голову и уставилась на отвесные скалы Кольцевых гор во всю высоту. Был ещё один способ покинуть город, и Кьелли говорила ей, что именно туда она должна пойти.

Она подумала о мёртвой девушке, которую стражник Марк отнёс обратно к её матери. Если бы она упала, некому было бы обмыть и похоронить её тело. Некому было бы плакать. Затем она подумала о двух Всадницах, которых видела на стоянке караванов. Пьяные мальчишки или даже мужчины с ножами никогда бы не избили женщину с её собственным драконом. Эйми шагнула к скалам.

Глава 6. Восхождение

Она вспомнила все истории, которые слышала о Небесных Всадниках. Городские предания гласят, что Мархорн создал городскую стражу, только лишь из мужчин. Затем его дочь и соосновательница Киерелла, Кьелли, создала Небесных Всадниц, только лишь из женщин. Помимо этого, Эйми ничего не знала о жизни Небесных Всадниц. Однако, если она переживёт восхождение, то получит дракона. Она улыбнулась, представив, как её дракон откусывает голову Райнону. Может быть, для Пайрона она бы остановилась на том, что оторвала одну-две конечности. Эйми представила выражение благоговения на лице Нианны, когда она бы спустилась в Палас на спине своего собственного дракона.

— Я собираюсь стать Небесной Всадницей, — сказала она статуе Кьелли, — Я получу дракона, и тогда никто не будет меня запугивать.

Первая часть подъёма была лёгкой. У подножия скал уклон был менее крутым, и там было много опор для рук. Эйми сосредоточилась на участке серой скалы прямо перед ней и попыталась не думать о падении. Она пыталась не думать о том, насколько невозможным казалось остановиться сейчас и спуститься в безопасное место. И она действительно старалась не думать о девушке с разбитым лицом, которая попыталась подняться и поплатилась за это жизнью.

Она вышла из тени на нагретую солнцем скалу. Карабкаться становилось всё труднее, утёсы становились круче, а обрывы длиннее. Она поняла, что миновала точку, за которой могла отступить целой и невредимой. Но она не хотела отступать. Чем выше она поднималась, тем больше ей хотелось новой жизни, которую могли предложить горные вершины.

Затем скалы стали ещё более отвесными, и страх начал вытеснять все остальные мысли из её мозга.

Три часа спустя она всё ещё цеплялась за скалы. Она схватилась за острый камень слабыми, дрожащими пальцами и подтянулась вверх. Её правая нога поскользнулась, а бешено колотящееся сердце дрогнуло. Её дыхание с хрипом вырвалось из горла и просвистело сквозь стиснутые зубы. Она оттолкнулась ногой, отбрасывая осколки камня, которые посыпались в пустоту, внизу. Она нашла опору, оттолкнулась пальцами ног и поднялась ещё на несколько футов.

Краем глаза она заметила Киерелл, который теперь был далеко-далеко от неё. Ещё одна волна страха сотрясла её усталые кости, и она заставила себя снова посмотреть на острый серый камень утёса, позволив ему заполнить всё поле зрения. Мышцы ныли. Израненные пальцы умоляли её остановиться. Её колотящееся сердце умоляло её отпустить, просто сдаться и упасть. Она сделала глубокий вдох. Это никак не помогло развеять страх, но она продолжала, несмотря ни на что.

Она потянулась вверх дрожащими руками, пальцы искали новую опору, а дрожащие ноги сгибались, готовые оттолкнуться. Её левая рука нащупала небольшую трещину. Она пошевелила пальцами внутри, не обращая внимания на боль, когда сдирала кожу с костяшек пальцев, и поверила, что её рука выдержит. Она подняла правую ногу, а левой последовала за ней на крошечный выступ, где было достаточно места только для пальцев ног.