Девушка и дракон - Яра Вереск

уже могла разглядеть смутные очертания фигуры напротив, смазанное пятно лица.

— Нет.

Голос собеседника звучал подчеркнуто ровно.

Сэни растерялась.

— Как же вас называть?

— Не знаю. Впрочем, забудьте, Сэни. Называйте меня принцем, Гортом, наследником, каким-нибудь прозвищем. Или продолжайте звать Яшмой. Это уже не имеет значения.

— Разве королевского отряда камней больше нет?

— Вы задаете вопросы, на которые мне не хочется отвечать. Сэни, вы хотели что-то рассказать.

— Да, про шкатулку. Нэнги хотел, чтоб я ее вам отдала. Она лежит у меня в тайнике… я уже не надеялась, что когда-нибудь вас увижу.

— Вот как…

Карета остановилась.

— Уже гостиница. Яшма, как вы…

Она хотела сказать «Как вы доберетесь», но не успела. Дверца распахнулась, Лэт протянул ей руку, чтобы помочь спуститься. Из темноты в карете не доносилось ни звука, ни дыхания. Да есть ли там кто? Сэни спрыгнула на булыжник, каблуки звонко щелкнули о камень.

— Вас проводить?

— Нет. Справлюсь. Отдыхай, Лэт.

В гостиничном номере темнота подружилась с тишиной и начала уговаривать Сэни побыстрей забраться в постель. Но она слишком переволновалась, чтобы согласиться на уговоры. Побродив немного от окна к двери, Сэни все же спустилась в гостевой зал. В этот час там никого не было, догорала всего одна свечка. Сейчас догорит, и вся власть перейдет в руки темноты и тишины.

Очень хотелось есть, должно быть, тоже от волнения.

Ну, вот, Сэни? Поговорила с принцем? И что? Что дальше?

Впрочем, ты снова торопишься. Пусть все идет своим чередом.

Лошади захрапели и остановились. Снаржи послышался звук копыт, какие-то голоса.

Не выспавшийся Оверт выскочил из кареты, намереваясь обругать и Лэта, и того, кто стал причиной остановки. Но ругательство застряло у него в горле, уступив место доброму приветствию:

— О, полковник! Рад вас снова видеть! Я думал, вы удостоились особого внимания принца и еще погостите во дворце!

— Долг, мой друг! Я не могу оставить этих сорвиголов без присмотра.

Сэни, только поняв, с кем беседует двоюродный брат, решила из кареты не выходить. Она слышала, как полковник бранит какого-то своего проворовавшегося фуражира, как Оверт сочувственно поддакивает ему. Гинрад направлялся в полк.

— Может, составите мне компанию, а, Оверт? Или вы спешите? Посидели бы, вина попили, а?

— Не спешу. Лэт! Езжайте без меня! И уж нигде не задерживайтесь! Полковник, но как быть? Я без лошади…

Что ответил Гинрад, Сэни так и не услышала: Лэт тронул поводья.

Когда карета пошла в гору, а по обочинам дороги деревьев стало меньше, лошади встали во второй раз.

— Лэт, что случилось? — окликнула Сэни.

— Да бродяга какой-то на дороге стоит. Эй, тебе чего?

Ответа Сэни не услышала, открыла дверцу, вышла.

Бродяга — не бродяга. Непонятный мужик в темном плаще до пят, покрытый пылью по самые плечи. Неужели от самой Ихарны пешком так и идет? И никто не подвез…

В капюшоне, не смотря на жару. Горбится. В одной руке сучковатая палка вместо посоха, в другой — небольшой узел.

— Уйди, говорю, с дороги! — неуверенно прикрикнул Лэт, — добром прошу, уйди!

— Кто вы?

Сэни побоялась отойти от дверцы кареты, тем более что солнце светило ей прямо в лицо, мешая толком разглядеть человека на дороге.

Тот меж тем медленно снял капюшон, распрямился и спросил:

— Не узнали, Сэника Диньяр?

— Вы?!

На дороге стоял и едва заметно улыбался не кто иной, как принц Горт собственной персоной. Нельзя сказать, что Сэни сильно удивилась. После предыдущей встречи она ждала чего-то подобного. И все же…

— Вы знакомы? — облегченно пробормотал Лэт, — кто это, госпожа?

— Это наш давний сосед. Ты не можешь его помнить, он жил в этих местах раньше.

— Десять лет, как дело продал, а усадьба племяннику отошла, — не моргнув глазом, соврал Яшма. — Дом вниз по реке, с мельницей. Может, видел?

Сэни улыбнулась. Речка Ивла неглубокая и быстрая, вьется по лесам, крутит петли, что змея. Вдоль нее расположилась не одна усадьба, и почти повсеместно подле таких усадеб стоят водяные мельницы.

— Видал, — согласился Лэт, — Вы не Икарта ли торговца дядюшка?

— Нет, не Икарта, Его дом к вам поближе.

— А… так может, вас подвезти?

— С позволения госпожи Сэники… только до перекрестка.

Сэни, конечно, согласилась. Яшма галантно подал девушке руку, потом забрался в карету сам. Лэт только глазами хлопнул. Он-то думал, что бродяга или рядом с ним устроится, либо вовсе откажется от поездки. Впрочем, раз хозяйка не возражает…

Некоторое время оба молчали, потом Сэни спросила:

— А как вы догадались, что я в карете одна?

— Я видел вашего родственника на дороге, в компании полковника Гинрада.

Сэни невольно вздрогнула при упоминании имени полковника, и это не осталось незамеченным.

— Вам не нравится полковник?

Не нравится. Сказать почему? Вот прямо сейчас взять и сказать.

— Я не хочу о нем говорить.

— Что ж, не будем. — Принц замолчал. Показалось, что он не знает, как начать разговор. Может быть, стоит самой что-то сказать? Как-то сгладить паузу?

Но нет. Горт заговорил первым.

— Сэни, я хотел вас попросить. Я понимаю, это слишком странная просьба, столько лет прошло. И все же. Расскажите мне о Нэнги.

Он снова надолго замолчал, чтобы через паузу словно оправдываясь, добавить:

— Я виноват перед ним: тогда казалось, что у нас впереди вся жизнь, успеем и поговорить и… но меня никогда не было рядом. Я не помню лица собственного сына. Да что там. Я с трудом могу вспомнить лицо его матери. Самое страшное, что до вчерашнего дня я был уверен, что все, что от них осталось — это моя память. А она. Ненадежна.

Корткие фразы. Сухие, как осенние листья. Яшма, должно быть, никогда и ни с кем не говорил о своей погибшей семье. Не с кем было…

Сэни поспешно кивнула.

— Я расскажу. Мы часто играли на балке. Там было наше любимое место. То лето выдалось сухим и знойным, и мы иногда бегали на озеро купаться, но чаще бывали на обрыве. Нэнги очень быстро всему учился, и если узнавал что-то новое, обязательно хотел, чтобы я тоже это узнала. Он жутко злился, если мне не удавалось то, что сам он делал с легкостью. Зато он совершенно не умел устраивать засады и прятаться… И боялся прыгать с обрыва. Там внизу был мягкий песок, я над ним смеялась, я бежала впереди, а он всегда спускался по тропке…

Сначала слова трудно было подбирать и сплетать одно с другим. Да, Сэни часто вспоминала, как когда-то играла с приятелем, но вспоминать для себя совсем не то, что рассказывать об этом вслух.