Кресли Коул - Макрив

Но даже сейчас он не удержался от вопроса:

— Так ты видела мою подругу в будущем?

— Ой! Вот же мой поворот! — с мастерской точностью Никс перестроилась через второй ряд к съезду с магистрали. Они повернули, по-прежнему задом-наперёд, на маленькую просёлочную дорогу.

Прежде чем он смог повторить свой вопрос, Никс спросила:

— Так что ты собираешься надеть на апокалипсис? Я думаю, что-то блестящее и ошеломляющее.

— Апокалипсис?

— Мы все должны объединиться, враги и союзники, боги и люди. Или они победят.

— И кто эти "они", валькирия?

— Мориор. Приносящие смерть. К тому времени, как я смогу их увидеть, будет уже слишком поздно.

Звучит зловеще.

— Ты не можешь вот так вот менять цену.

— Я только что это сделала, недотёпа!

— МакРив!

— Где? — ахнула она, бросив взгляд на обочину дороги. Она резко дёрнула руль, прежде чем выровнять машину. Они заработали очередной протяжный гудок.

— Никс, ответь мне

Она снова повернулась к нему, отмахиваясь от его вопроса:

— Скажем так: иди перекури, если есть что.

Уилл попытался должным образом озаботиться грядущим апокалипсисом. Но если ты уже прожил так же долго — и так же хреново — как он, то надвигающиеся сценарии конца света в конце концов теряют свою остроту.

Лицо Никс оживилось:

— Наш поворот.

Он, наконец, повернулся на сиденье, чтобы взглянуть через плечо. Это была грунтовая дорога, заросшая банановыми деревьями и кустами кудзу. И пока они всё глубже вторгались в эту мрачную, покрытую туманом болотистую землю, Уилл снова пожалел Бэнтли.

Забуксовав — задом-наперёд — уже в четвертый раз, Никс заехала на небольшую поляну и припарковалась.

— Ой, мы приехали слишком рано.

— Рано для чего? — Она хотела ему что-то показать здесь? — Где мы?

— В нашем месте назначения. Считай, что это отправная точка.

— Почему? Я должен отправиться куда-то ещё? — спросил он, чувствуя, как поднимаются волосы у него на загривке. Угроза? Он ничего не чуял, и его Инстинкт оставался спокойным

С другой стороны, последние дни он был спокоен всё время.

В любом случае, Никс предвидела бы любые неприятности, а ведь она специально привезла его сюда.

Она повернулась к нему, демонстрируя весть свой сумасшедший вид. Из-за расположения летучей мыши на футболке казалось, что это Бертил — СЕКСУАЛЬНАЯ УНИКАЛЬНАЯ КРАСОТКА-АНГЕЛОЧЕК.

Никс была так прекрасна и так…разбита.

— Давай посекретничаем, только ты и я. Расслабься, разве ты мне не доверяешь? — игриво спросила она.

— Без шуток, Валькирия. Есть немногие в Ллоре, кому я доверяю, и ты — одна из них. — Она проверенный и надёжный союзник клана.

— Как мило, Алломиум…

— МакРив, Никс. — Оттого, что ей можно было доверять, она не переставала быть занозой в заднице. — Ты можешь называть меня МакРив? Или волк, или придурок, но только не по имени? Теперь давай вернёмся к моей подруге. Когда я её найду?

— Раньше, чем Манро свою.

— Это мне ни о чём не говорит. Речь идёт о десятилетиях, веках?

— Как невежливо с моей стороны: выдать тебе всё, в то время как ты не выдаёшь ничего.

Она наклонилась к нему ближе.

— Смотри мне в глаза. Дай мне увидеть твою историю.

Историю? Значит, не только предвидение?

— Я не знаю об этом…

— Руэлла внесла свою лепту, — мягко произнесла она. — Но это я уже знала.

Он отдернул голову

— И что же ты слышала? — Среди старших членов клана оборотней ходили сплетни о его позорном времени, проведённом с суккубом.

Если и другие фракции узнали об этом?

— Не слышала, волк. Видела…

Он сглотнул. Могла ли Никс видеть, что он уничтожил большую часть своей семьи, поддавшись паразиту? Могла ли валькирия видеть, что Руэлла, похоже, всё ещё контролирует его разум и тело даже из могилы?

Эта сука вонзила в него свои когти, когда он ещё не достиг и двухзначного возраста. И с тех пор я так или иначе чувствую их в себе.

Она разрушила мальчика, которым он был, и извратила мужчину, которым он стал. Никс смотрела на него с жалостью, и он знал, что она могла видеть. Боги, он ненавидел жалостливые взгляды! Он их столько уже получил в своей несчастной жизни! Неужели он настолько жалок? Только потому, что я ненавижу себя и не могу контролировать своего зверя?

— Да, волк, я вижу всё. И под "всё" я подразумеваю "кое-что".

На его верхней губе выступили капельки пота.

— Что нимфы говорят о тебе? Я помню! Ты "хороший и облажавшийся", "тёмный и искорёженный". Но они не знают почему.

Он числился у них в списке "пока не сыграла в ящик" — среди тех, с кем нужно переспать до конца жизни, зная, что секс с ним не будет ванильным.

Он не мог дать ничего, кроме темноты и искорёженности.

Внезапно ему стало трудно дышать, словно какая-то тяжесть сдавила грудь. Словно его грудь сдавила Руэлла.

Ему хотелось оказаться подальше от прорицательницы, от этой машины, этого болота и этого чёртова штата. Его недавняя беспечность исчезла. Может, пришло время вернуться на север.

— А потом, словно бы одной Руэллы оказалось недостаточно, — медленно продолжала Никс, — тебе пришлось выдержать пытки доктора Диксон.

Уилл замер. Он не знал этого человека.

— Никогда не слышал о докторе Диксон.

— О сумасшедшей смертной учёной? Из тюрьмы на острове Ордера?

На его непонимающий взгляд она ответила:

— Неужели ты не помнишь все эти эксперименты, которые она проводила над тобой, когда ты попал в плен к людям? Электрический ток, побои, испытание оружия, вивисекция? Как ты мог забыть, как она вскрыла твою грудную клетку и вырезала твоё ещё бьющееся сердце? Она сияла гордостью, показывая его тебе. Конечно, она лишь исполняла приказ Уэбба, но, кажется, и сама испытывала к тебе больной интерес.

Волосы у него на загривке встали дыбом.

— Никс, этого со мной никогда не случалось. Я никогда не встречал эту Диксон или кого-то по имени Вэбб.

Валькирия выглядела озадаченной.

— Ты не помнишь, как тебя подстрелили электричеством, а затем неделями держали в клетке, словно животное? После разрушения тюрьмы, когда ад и смерть были повсюду, ты возглавил перевёртышей Вертаса, спасая их от массового истребления! Это одна из причин, по которой тебя туда отправила мудрая женщина.

— Ты меня пугаешь, валькирия.

— Ой. — Она нахмурилась, гладя летучую мышь. — Должно быть, я перепутала будущее с прошлым. — Она пожала плечами. — Бывает.