(Не) Желанная герцогиня - Настя Любимка

(кормящим женщинам да детям), и всем хлеба да напиться, благо с последними проблем не было.

Та ночь не была единственной. Различие было разве лишь в том, что после моего праведного негодования дух в следующие разы сначала будил меня, давал собраться, брал морфа (которому также мое исчезновение из постели зело не понравилось) в сопровождающие и только тогда переносил на границу земель принимать новых вернувшихся на родину.

В какой-то мере я даже привыкла к этим выдергиванием, зная, что мои люди уже не пугаются этому обстоятельству, не переживала за сына, потому что ему ничто не угрожало. Однако в последние дни дух откровенно барагозил, перемещая меня по сущим пустякам.

— Верни меня обратно. Мне недосуг разнимать двух белок в разгар сбора урожая!

— Пи-пи-пи! — воинственно заявила одна из белок, мимоходом треснув соперницу по морде, вспушила свой хвост, выставив его трубой и явно указав мне направление. — Пи-пи!

Я бы рассмеялась, если бы не то обстоятельство, что у меня там были дети, которые соревновались, помогая мужикам и бабам в сборе урожая. Воодушевленные общей работой, они периодически поглядывали на меня, стоящую между двумя кучами (горищами!) овощей, с очень гордым видом. Не найдя свою Хозяйку взглядом на уже привычном месте, могли расстроиться.

А я подводить ребят не хотела. За это время мы с ними почти срослись, сжились, прикипели друг к другу. Конечно, без подводных камней не обошлось, как и без показного гонора, но… К детскому сердцу ключик хоть и не очень легко подобрать, однако если оставаться по отношению к детям честным, открытым, в меру балующим, то шаг за шагом все получится. С малышней мне было полегче, чем с подростками, но это и неудивительно. Впрочем, я была уверена в том, что однажды мне откроются даже сильно битые жизнью, у которых в душе осталась только кроха надежды, поверят в то, что я не желаю им зла и считаю своей семьей. Разношерстной, но своей.

— Ты вернешь меня? — спросила уже спокойно.

Появившаяся на моем лице улыбка адресовалась не духу, а моим ребятам, таким старательным, живым и энергичным. Нет, тут мне точно делать было нечего. Я нужна своим воспитанникам там!

В ответ взметнулся ветер, раскидал несчастных белок по разным сторонам, а мне в лоб прилетел тот самый орех — я едва успела прикрыться ладонью.

— Ну что ты творишь? — выругалась я, сжимая в руке чужой трофей и злясь, что речь Хранителю Колыбели недоступна.

Учитель предполагал, что как только дух войдет в полную силу, сможет говорить хотя бы мысленно, но пока этого чуда не случилось.

Поэтому я опустилась на траву, прислонилась к дереву, снова наблюдая за чередой картинок в голове, и отчаянно ни черта не понимала.

Смена сезонов, явно не одного. Огромная схронка из орехов. Куча белок (может, парочка одних и тех же, но передо мной они мелькали неоднократно), орехи, опять орехи, несколько грибов, которые выносила из схрона другая белка, прямо вот безжалостно выкидывала и тащила орехи, орехи…

— Это какие-то полезные орехи? — осторожно уточнила я. — Особенные?

И получила в лоб, но уже шишкой, и да, прикрыться не успела.

— Хватит драться! Я не понимаю! Чего ты от меня хочешь?

И не лукавила, мы, в общем-то, часто друг друга не понимали. Потому что, как я уже говорила, характер у духа был скверный, просто отвратительный. К тому же он был явно любитель пошутить по-черному (иначе воспринимать эти выдергивания меня из постели, чуть ли не в чем мать родила, я не могла. Да и последующие его выходки…). А еще дух не делал скидку на то, что я о магии этого мира практически ничего не знала. Тирхану лишь в лаборатории удавалось читать мне лекции, хотя он чаще отвлекался на то, что делала я, и требовал уже от меня объяснений.

Не очень у меня пока было с обучением… Просто некогда. Сначала посев, потом постройка домов, и много чего еще… Теперь вот сбор урожая.

С моими излишками магии успешно справлялся дух, явно перекачивая себе все, что ему требовалось. Впрочем, если мне понадобится, он в нужный момент свое без остатка отдаст.

— Объясни нормально, чего ты от меня хочешь. И почему прямо сейчас? Разве подождать не могло?

Я говорила с ним, как с маленьким ребенком, в очередной раз заставив себя успокоиться. Уподобляться этому ворчливому старикану я не собиралась.

— Мне нужно забрать отсюда орехи? — сделала новую попытку нащупать верный вариант.

Ответил не дух, а обе возмущенные белки, ринувшиеся на меня прямо с веток дерева, под которым я сидела (и когда они забраться-то успели?). Но навредить они мне не успели, ветер унес их в обратном направлении.

Новая картинка настигла меня в тот момент, когда я поднималась — заросли молодого орешника, у которого были поломаны ветки.

— А сразу попросить подлечить нельзя было? — вздохнула, совершенно не понимая ход мыслей духа.

Сказал бы сразу, что нужно помочь орешнику, который так варварски изломали. С другой стороны, а кто изломал-то? Это при условии, что дух бдит! Зачем было показывать белок и их драку? Где логика?

Интересно у духов бывает старческая деменция?

— Ай!

Шлепок, пришедшийся по ягодицам, мне не понравился. Видимо, как и мои мысли духу.

— Подожди, кто-то чужой обломал ветки орешника? Покажи их еще раз, пожалуйста.

Я сосредоточилась на картинке, чтобы понять примерное географическое положение. Внутри леса или ближе к границам моих владений растут орешки?

Судя по тому, что я видела, не самая граница, но близко к тому.

— У нас опять появились лошади? — предположила я (прямо гадание), думая про тех исполинов, которые достались мне даром.

Которые, на самом-то деле, жрали так, что мама не горюй! Ну реально все, до чего могли дотянуться — кора деревьев, овес, трава под копытами, листья… Таким лошадкам вполне было под силу навредить орешнику.

Однако где связь с этими треклятыми белками и орехами? Зачем все же нужно было тащить меня сюда?

На этой мысли меня впечатало в дерево. Прям вот р-раз — и впечатало. Больно не было, потому что дух не ставил это целью. Просто вот ткнуть меня носом во что-то…

Я смотрела на извилистые морщины на коре дерева, уходящие по стволу высоко к кроне, и пока совсем не понимала, что от меня хотят. Я откровенно запуталась и чувствовала себя слабоумной, у которой то лошади мародерством занимались, то белки отстаивали свою территорию, а истина так и не находилась.

Тут меня толкнули со всей силы в ствол, и я зажмурилась,