По извиистым волнам - Вал И. Лейн

друг друга. И с моим собственным кораблем и командой, какими бы потрепанными они ни были, у меня было немного больше шансов добиться этого. Я не знал, сколько времени это займет, особенно учитывая, что Тейн все еще был полон решимости выследить меня.

Но у меня было все время мира.

44. Морская болезнь

Катрина

Я потеряла сознание, когда пыталась спрятать трезубец. Прямо перед тем, как мир вокруг меня погрузился во тьму, я вспомнила, как Беллами позвал меня по имени, а затем послышался всплеск. Но потом закрыла глаза и погрузилась в сон.

Когда проснулась, то обнаружила, что лежу в постели, укрытая прекрасными шелковыми простынями и одеялами. Лампы над головой светили достаточно тускло, чтобы я могла разглядеть изысканный интерьер комнаты, напоминающий интерьер отеля. Справа от меня сквозь щель в задернутых занавесках на окне пробивался свет. Я села, потирая голову и радуясь, что одета и могу чувствовать ноги, а не плавники. На мне была простая черная ночная сорочка, от которой пахло лепестками роз. Не в моем стиле, но это лучше, чем быть голой.

— Я так рада, что ты проснулась! — мелодичный голос МакКензи заставил меня подпрыгнуть. Я даже не заметила ее в кожаном кресле в углу. — Мы посменно сидели с тобой, — сказала она, вставая.

Ее потрепанная одежда 18-го века исчезла. Она выглядела чистой и свежей, одев новую, современную одежду. Интересно, как долго я была без сознания.

Должно быть, она заметила, что я разглядываю ее новый наряд.

— Одежда Корделии, — сказала она, указывая на себя и на меня. Это объясняло мой интересный наряд.

— Мы все еще на яхте? — спросила я, пытаясь заглянуть в щель между занавесками.

— Да, — кивнула она, присаживаясь на край кровати рядом со мной. — Прошло два дня. Беллами и шкипер говорят, что мы должны вернуться в Константин к завтрашнему вечеру. — Она сделала паузу, чтобы откинуть назад свои только что вымытые волосы. — Ты бы посмотрела, как эти двое справляются. Беллами каким-то образом удалось заставить его поверить, что то, что он видел, было нереальным, а всего лишь чудовищным штормом, а все остальное ему привиделось. Команда, похоже, уже не может отличить право от лево и постоянно спорит о том, что же произошло на самом деле. Это меня бесит. Но, по крайней мере, все они, похоже, согласны с тем, что их босс перестаралась, так что, я думаю, мы в безопасности.

Я попыталась улыбнуться и почувствовать облегчение, которое должно было прийти вместе с этим. На минуту это даже показалось реальным. Но я больше не могла найти ту частичку себя, которая умела смеяться. Все это было слишком свежо. Я потеряла Майло. Я потеряла себя. Я убила человека. Знала ли об этом МакКензи? Она должна была уже знать.

Она продолжила.

— Они думают, что ты тоже утонула. И, наверное, так будет лучше, если все останется по-прежнему, поэтому ты не сможешь выйти отсюда, пока мы не вернемся в Константин.

Согласна.

— Я… я просто рада, что все в порядке. — Я запнулась.

Выражение лица МакКензи смягчилось. Она взяла меня за руку.

— Знаю, что тебе будет нелегко вернуться к нормальной жизни. Но хочу, чтобы ты знала, я здесь ради тебя, и прости меня за все те разы, когда я заставляла тебя делать то, чего ты не хотела. С тебя хватит, — она опустила взгляд, и между нами воцарилась тишина. Я не привыкла видеть ее такой нежной, серьезной и красноречивой. Было почти неловко, пока я, наконец, не заговорила.

— Знаешь, ты спасла мир, — сказала я с лучшей полуулыбкой, на которую была способна. — Только настоящему крутому парню могло прийти в голову воспользоваться ракетницей. — Гордая улыбка, появившаяся на ее губах, вселила в меня надежду. Надеюсь, что, может быть, хотя бы один из нас почувствовал, что они выйдут из этого лучше, чем были вначале.

— Да, — сказала она, — это было довольно круто. Но это и близко не похоже на то, чтобы быть русалкой-разбойницей. — Ее хихиканье напомнило мне звук лопающихся мыльных пузырей. — Ну, в любом случае, я пойду скажу остальным, что ты проснулась. — Она встала и направилась к двери, обернувшись, чтобы добавить еще кое-что: — Беллами беспокоился о тебе.

Она закрыла за собой дверь прежде, чем я успела что-либо ответить. Я бы попросила ее, по крайней мере, дать мне возможность переодеться во что-нибудь более откровенное, чем это ночное платье на тонких бретельках, прежде чем предстать перед кем-либо еще, но я полагала, что все уже увидели все, что я могла предложить, когда они вытащили меня из воды.

Пока я ждала там, натягивая на себя одеяло, когда на улице стало слишком холодно, я почувствовала на пальце тонкое золотое кольцо. Я крутила его большим пальцем, думая обо всем, что заключало в себе это маленькое колечко, и о том, что оно будет служить постоянным напоминанием о том, чего я не смогу вернуть. На мгновение — просто тихое, сладостное мгновение — я снова оказалась в гроте у водопада, переплетенная с ним и чувствующая, что вечность на нашей стороне. Я моргнула, и все это исчезло.

Три удара в дверь заставили меня поднять взгляд. Беллами просунул голову в комнату, и его взгляд почти сразу же остановился на мне.

— Ты можешь войти, — сказала я, откидывая голову на спинку кровати, чтобы оставаться в вертикальном положении.

— Я же говорил, что ты заболеешь, прыгая в эту воду, дорогая. Я просто не думал, что это произойдет 300 лет спустя, — поддразнил он. — Как ты себя чувствуешь? — Он подошел ко мне, приоткрыв дверь всего на дюйм.

— Чувствую себя хорошо. Просто… устала. — Я выдохнула, бросив взгляд на задернутые занавески рядом с моей кроватью. — Я бы хотела полюбоваться видом.

— Конечно, — Беллами прошаркал к занавескам и отдернул их, позволяя комнате наполниться ярким светом. Я смотрела на мерцающий Атлантический океан, размышляя, как же мне теперь вернуться домой и начать семестр, будто ничего не случилось. Я не знала, как у меня получится, но я разберусь с этим позже. Беллами стоял молча, тоже глядя на воду.

— Знаешь, — сказала я, устраиваясь поудобнее на горе подушек, — наверное, тебе следует отдохнуть. Не могу себе представить, как это здорово — быть воскрешенным из мертвых.

Беллами повернулся ко мне с ухмылкой.

— Все не так уж и плохо. Я едва мог уловить разницу между воскрешением и утром после хорошей, долгой ночи в таверне. Я был гораздо пьянее.

— Рада слышать, что для тебя это так естественно, — пошутила я. — Но если серьезно,