Дневники фаворитки - Татьяна Геннадьевна Абалова

все такой же подтянутый, с едва тронутыми сединой висками. Мазнула по красивому лицу взглядом.

«Жаль, все в прошлом. А ведь могло получиться…»

За поворотом, когда из крепости никто не мог видеть, королевская карета остановилась. В нее нырнул неприметный мужчина.

— Ну что там, Варс?

— Есть! — произнес шепотом мужчина и вытащил из-за пазухи завернутый в тряпицу предмет. Донна задвинула занавески и щелчком запалила светоч. В руках доверенного человека блеснул лезвием кинжал, рукоятку которого украшала голова беркута. — На нем кровь. Я думаю… нет, я уверен, кровь убийцы.

— Откуда это известно?

— Сам проверил, — похлопав по карману, вытащил амулет. Пусть тот был проще и гораздо меньших размеров, чем королевская «Купель», но указывал на родную кровь с большой точностью. — Я у каждого живого и мертвого в замке взял по капле. Ни одного совпадения.

— У мертвых? — королева нахмурилась. Понятно, что живые укололись, порезались, а то и вовсе не заметили, как у них во сне сцедили каплю крови — на то у Варса были всякие способы, вплоть до сонного порошка, но рыть могилы, пусть и свежие?

— Пришлось постараться, — хмыкнул Варс, и Донна невольно посмотрела на ногти своего собеседника, под которыми ожидала увидеть землю. Тот понял, ухмыльнулся. — Я ж не пес, чтобы когтями скрести. Я еще до похорон успел в замок проскочить.

Щелкнул замочек, и круглый амулет распался на две части.

— Здесь кровь, что поможет нам вычислить убийцу. Ну, или приведет к нему, — Варс ласково погладил пальцем одну из половинок. — Я кинжал в соседних с Его Высочеством покоях нашел. У самой стенки. Его, должно быть, чужак обронил. Потом смотрю, а на лезвии засохшая кровь. Дай, думаю, проверю.

— И что нам это дает? — в голосе Донны слышалось разочарование. — Всех в королевстве не проверишь.

— Зачем всех? — Варс светился гордостью. Из другого кармана, коих в его одежде пряталось немало, достал новую тряпицу. С довольным видом развернул и ее.

— Ты меня убить хочешь? — раздосадованная тем, что на ладони сыщика лежала всего лишь небольшая красная чешуйка, Донна откинулась на спинку сиденья. — Ты бы еще рыбью голову мне принес.

— Никак нет, Ваше Величество. То не рыбья чешуя! — мужчина бережно завернул «ценность» и спрятал. — Я сразу задался вопросом, каким способом посторонние смогли проникнуть в охраняемую крепость? А когда узнал, что хозяин содержал черную виверну, которую после той ночи никто не видел, отправился осмотреть ее пещеру. И что я обнаружил?

— Кто-то увел ее. Это я уже знаю.

— Знаете, да не все! Я нашел следы не одного ящера, а двух! Они топтались по кругу, точно танцевали! Но откуда взялся второй ящер? Кто на нем прилетел? И тут меня осенило, что та светловолосая су…, простите, девка, наверняка заодно с убийцей! Почему их дракона никто из живущих в крепости не видел? Черную виверну, однако, над морем заметили, хотя небо тучами затянуло, и ветер высокую волну поднял. По всему выходило, что прилетели враги со стороны гор. В ветреную погоду задача трудная и опасная, но для опытного наездника вполне выполнимая. Полез я осмотреться на скалы и вот тут понял, какое счастье мне привалило: я выколупал меж камней красную чешуйку. И теперь…

Донна вскинулась, как гончая, учуявшая след.

— И теперь мы сможем вычислить всех владельцев красных виверн!

— И проверить их кровь! Нам даже не нужно цедить ее у убийц, чтобы не спугнуть до поры до времени. Достаточно взять у любого родственника, чтобы понять, какое из семейств вступило в заговор. А там уже тайно и до старухи Санары добраться!

Довольная Донна сняла с пальца перстень. Варс прав. Брата убил кто-то из приближенных ко двору: содержание виверн слишком дорогое удовольствие. Такие траты немногим знатным людям по карману. Тем более опасно оставлять повитуху на свободе. Эх, если бы не клятва на крови, данная в минуту слабости! Жди теперь, когда старуха загнется под тяжестью лет.

— Прими мою благодарность, Варс Лузерий.

— Служу Велирии, моя королева!

Как же она была довольна, что отец прислал к ней верного человека, который подчинялся только ей. Гванер знать не знал, что неприметный конюх — один из опытнейших сыщиков Велирии. Вот и пригодился в тяжелый час.

Он приоткрыл занавесочку, выглянул в окно.

— Я здесь сойду.

Донна постучала, чтобы кучер остановился.

— Сегодня же начну сличать кровь. Тут недалеко имение лорда Церзи, а у него аж две виверны. И причина убить вашего брата имеется.

— Он соблазнил Фьюррен? — королева в сомнении приподняла бровь. Переспелая дочь надменного лорда не отличалась ни красотой, ни сколько-нибудь выдающимися данными. Рыхлая, с нездоровым цветом кожи и с вечным недовольством на лице. Совсем не во вкусе брата.

— Хуже. Жену.

Донна не сразу вспомнила улыбчивую леди Алетту Церзи — уже третью или четвертую супругу страдающего хромотой и отдышкой старика. Ожидаемо, та была блондинкой.

— А я навещу главу Тайного ведомства. Он быстрее добудет нужные сведения. Есть у меня к нему ключик.

Глава 15. Первый полет лорда Асдиша

Летать на ящере без седла совсем не так просто, как представлялось: жестко и холодно. Софью била крупная дрожь. Впереди сидящий Шезган обернулся.

— Держись за меня крепче! Милорд первый раз в воздухе, боюсь, кувыркнется! — крикнул он, решив немного слукавить. Понятно же, что, прижавшись друг к другу, можно хоть как-то сберечь тепло.

Соня тут же откинула всякий стыд и прилипла к Шезгану, крепко уцепившемуся за роговые пластины на холке ее недавнего любовника. Софья знала, что Эрли — дракон, но такого не оборота не ожидала. Нет, если посмотреть со стороны, то ящер выглядел великолепно — гибкое тело, красиво переливающаяся под лучами Лейрены красная с золотым чешуя, но, боги, как же на звериной шкуре неудобно сидеть голой попой!

— Сейчас согреешься! — утешил довольный Шезган попутчицу. Когда еще представится полетать на хозяине? И девчонка хороша. Мяконькая. — Я горячий!

Зря он это сказал. Дракон издал недовольный рев, крутанулся и… превратился в человека.

— А-а-а-а! — закричали в унисон два неудачливых седока. Правда, Шезгана тут же скинуло и, он продолжил полет самостоятельно, а Соня успела обхватить Эрли ногами.

Растерянность на лице лорда Асдиша быстро сменилась сосредоточенным выражением. Он крепко прижал к себе Софью и закрыл глаза.