Огонь для Проклятого - Айя Субботина

— Какие-то официальные бумаги? Я, прости, ничего не знаю о твоих делах.

— Некоторые дела носят неофициальных характер, наместник. И призваны изучить всю ту кропотливость, с какой слуги Империи радеют о ее низменном процветании. Понимаю, я не произвожу впечатления опытного дознавателя, но, в качестве небольшого отдыха после собственной трагической кончины, согласился с Императором Эром, что могу оказать всем нам небольшую услугу и разузнать о некоторых странностях с поставками синалума из отдельных месторождений Й Севера.

— И?

Вот теперь Магн'нус выглядит так, как и должно выглядеть человеку, чьи яйца вдруг оказались на наковальне с занесенным над ней молотком.

— И я нашел странности. Не скажу, что это был отдых, с комфортом как-то сразу не заладилось, но, уверен, надолго я здесь уже не задержусь. Пора и погреться.

— А зачем тебе Хёдд?

— Хочу забрать ее с собой. Привязался к ней, не поверишь. Понимаю, звучит не очень красиво, все же ты ее законный муж, одобренный Императором, но Эр пошел мне навстречу. Скажем так, мы достигли договоренности, по которой я могу забрать и Хёдд и нашего с ней сына, если хорошо и качественно проделаю свою работу. Обрати внимание, независимо от того, каким будет мой рапорт. Что именно я принесу нашему Императору. А я хорошо потрудился, уверяю тебя.

— Это шантаж? Ты меня шантажируешь, заклинатель?

— Я предлагаю тебе вариант решения нашей маленькой проблемы. Я заберу Хёдд, скажу Эру, что в Лесной Гавани с синалумом нет никаких проблем. Власть остается у тебя, мне плевать, куда ты сплавляешь излишки синалума. Все тихо, мирно, без обид и крови.

Глава пятьдесят третья: Кел’исс

Магн'нус стучит пальцами по столешнице, выбивает нервную дробь. Лицо контролирует, но явно очень внимательно обдумывает услышанное. Хёдд у него, это очевидно, здесь или нет — это вопрос. Но он точно не удивлен моему появлению и моим вопросам.

Тоже усаживаюсь за стол. Правда, для меня удобного кресла здесь нет.

— Все это очень странно, Кел'исс, — медленно начинает наместник. — Я неплохо тебя знаю, ты никогда не бегал за юбками. Понял бы еще, если б речь шла только о сыне, но тебе зачем-то понадобилась и его мать. Поверь, я не слепой и не глухой — и знаю, как Хёдд была в тебя влюблена. Еще бы — Имперский заклинатель Костей, о котором ходят легенды, страх и ужас всех врагов Империи. Человек, почти овладевший тайнами Тени. И плевать, что на твоих руках кровь сотен ее соплеменников. Пусть не на прямую, это неважно. Ты ведь ученный, Кел'исс, и знаешь, что все мы, даже если до последнего будет это отрицать, недалеко ушли от своих диких предков. Женщинам по-прежнему нужен сильный самец, потомство от которого будет наиболее сильным и приспособленным.

— Не уверен, что готов слушать идиотские лекции.

— А ты послушай, — он странно щерится, подаваясь в мою сторону и опираясь руками о столешницу. — Ты имеешь достаточно наглости, чтобы прийти в мой дом и угрожать мне, бывший Имперский заклинатель Костей. Договоренность с Эром? Я даже готов допустить такую вероятность, знаю вашу некогда дружбу, но неужели ты действительно думал, что твои никчемные угрозы заставят меня сразу выбросить белый флаг? Мы оба с тобой знаем, что вокруг происходит нечто куда более серьезное и значимое, нежели потеря нескольких мешков синалума.

— Расскажешь подробности?

— Они знакомы тебе лучше, чем мне, — его губы растягиваются в кривую усмешку. Ощущение такое, будто он знает обо мне нечто такое, чего не знаю я сам.

— У тебя есть время играть в намеки? Я бы предпочел говорить напрямую.

Магн'нус деланно с разочарованием вздыхает, снова откидывается на спинку кресла.

— Мы не враги, Кел'исс, несмотря на все то, что ты сделал и продолжаешь делать. И я на самом деле не вполне понимаю, почему ты до сих пор сидишь по ту сторону стола, а не рядом со мной. Но этому наверняка есть какое-то веское обоснование. И мы его узнаем, рано или поздно.

— Хёдд, наместник, я хочу ее видеть.

Он снова делает вид, что очень сильно думает.

— Знаешь, нет. Я не знаю, где она. И раз уж мы это уяснили, не смею больше тебя задерживать, заклинатель. Полагаю, ты сегодня же вылетишь к нашему любимому Императору с подробнейшим докладом о моем небольшом недосмотре. Что ж, я преисполнен раскаяния и готов понести любое наказание, какое для меня изберет Император.

— Хороший у тебя дом. Могу я его осмотреть?

— Что за вопрос? — разводит руками наместник. — Разумеется, нет.

Признаться, я надеялся хотя бы немного его напугать, заставить нервничать. И поначалу вроде как даже получилось. Но теперь выходит, что нервничать приходится мне. Магн'нус слишком уверен в себе, чрезвычайно уверен. Неужели настолько верит в собственных покровителей? Ясно же, что никуда я сейчас не улечу.

— Позволю себе послать тебя в козью задницу, — поднимаюсь с места и иду к двери, откуда появился сам Магн'нус.

Наместник в мгновение ока тоже оказывается на ногах и бросается к двери. Со стороны это смотрится даже забавным. Так человек может защищать только нечто очень для него важное.

— С дороги, — говорю спокойно, хотя сдерживаться становится все труднее. Терпеть не могу неопределенные ситуации.

— Ты так ничего и не понял, знаменитый заклинатель Костей. Думаешь, держишь судьбу за яйца? Я полагал, ты куда умнее, Кел'исс. А оказалось, не в силах заглянуть в самого себя. Что уж говорить о более серьезных вещах? Ты к ним просто не готов. Застрял в собственной гордости, в собственном вымышленном мирке, в котором ты что-то да значишь. А реальность не стоит на месте.

У меня больше нет для него слов. Раздражение захлестывает. Толкаю его в плечо. С силой, с ядовитой желчностью осознавая, что его далеко не самое откормленное тельце не способно противиться даже унизительному пинку. Но что-то идет не так. Выжидающая ухмылка с его губ никуда не исчезает, он не разворачивается и не освобождает мне дорогу, я даже не касаюсь его рукой, потому что та замирает, точно попала в невидимую липку преграду, где и увязла без возможности продвинуться дальше.

— Что-то случилось? — заботливо интересуется Магн'нус. — Вроде бледновато выглядишь, Кел'исс.

Невольно отступаю на шаг. С рукой никаких проблем — она повинуется легко и непринужденно. Сжимаю и разжимаю пальцы в кулак. Но что-то случилось — это правда. Что-то внутри меня, в голове. Отчего-то та становится невыносимо тяжелая, перед глазами все плывет. Шум в ушах похож на отдаленный набат — неумолимый и торжественный,