Загнанная для дракона - Кристина Юрьевна Юраш

оставив ее в рубашке, почти обнаженной прямо в центре зала.

Рыжие волосы прикрывали плечи, в глазах — ужас, руки дрожали, стыдливо сжимая рубашку на груди.

Я почувствовал, что дракон внутри шевельнулся.

— Хассен… — прошептала она.

И в этом имени — не мольба. Последний вопрос: «Ты — человек или зверь?»

Он колебался. На миг.

Я видел, как дрогнули его пальцы. Как сжалась челюсть.

Но он уже принял решение.

Потому что он не герой. Он — скот в человеческом обличье. А животное всегда выбирает выживание. Даже если для этого нужно принести в жертву то, что еще недавно грело тебе постель.

Это не жертва — это сделка, выверенная до последней капли крови. Он знал: если не отдать жену — его самого сожрут. А если отдать её… он выживет.

И даже выиграет. Потому что графиня — не просто тело. Она — символ. Символ его уважения к присутствующим.

И её падение — его триумф.

Он отошел от нее в сторону, и… я понял, что графиня обречена.

Графиня смотрела на них — на своих «друзей», «гостей», «достойных людей», которые теперь слизывали её взглядом, как слуги — десерт с хозяйской тарелки.

И это прозвучало так гладко, так изящно… так лживо, что мне захотелось сорвать с него кожу и повесить её на стену вместо охотничьих трофеев.

Когда заместитель председателя совета в маске волка — тот самый, что подписывает указы о милосердии днём и насилует прислугу ночью — схватил её за плечо, я почувствовал, как под кожей зашевелилась чешуя.

О, как мило. Убийца, подписывающий указы о защите морали, теперь мечтает сорвать с неё последнюю нить приличия.

Её плечи дрожали. Руки сжимали ткань, будто это последняя нить, связывающая её с человечностью.

А я… я почувствовал боль.

Не свою. Её.

Неожиданно для самого себя, дракон внутри взревел от ярости.

Как они смеют?

Она — не их игрушка!

И это меня разозлило. Потому что я не должен был замечать её. Я пришёл за своей вещью, а не за женщиной.

— Разумеется, вы можете делать всё, что хотите. Я ничего не запрещаю, — ответил граф. — Правила охоты не меняются. Даже в виде исключения. В этом-то и вся прелесть охоты!

Глава 13. Дракон

Ее выволокли на улицу, а потом дали фору. Что это за фора в десять минут против всадников? Это не охота. Это издевательство. Театр жестокости, поставленный самолюбивым трусом.

Я видел, как она бежала босиком, оставляя цепочку следов на снегу. Как ветер трепал ее волосы и рубаху.

— Ах, граф, — заметил хриплый голос Падали. — Вы нас напугали!

— О нет. Это было всего лишь частью представления! — тут же нашелся Хассен, улыбаясь гостям.

— А вы умеете удивлять! — одобрительно захлопали гости, распивая вино.

— Все выглядело так реалистично, что я поверил! — хохотнул королевский министр финансов в маске медведя. — Клянусь! Я поверил!

И снова взрыв азартного хохота.

— У меня есть племянница, — заметил Труп с титулом, пряча свои язвы под кружевом манжеты. — Как насчет брака? Я привезу ее в замок, чтобы вы познакомились! Только вот она мне слегка мешает. И я был бы не прочь однажды поохотиться и на нее!

Слуга с песочными часами стоял и ждал, когда последняя песчинка упадет, чтобы тут же объявить о начале охоты.

— Знакомьтесь, его недавно назначили! — слышал я голос Гнили, представляющую новое лицо. — Он у нас новенький! Поэтому стесняется!

— Очень рад знакомству, граф! — послышался незнакомый голос. — Я в восторге от праздника и охоты… А вы не боитесь, что… глава тайной канцелярии узнает об этом?

— Ну, мы же здесь не заговоры плетем против короля? — спросил Хассен, попивая из бокала. — Мы просто отдыхаем. А его задача — распутывать заговоры против короны.

— Но все же… — сглотнул незнакомый голос. — Мне кажется, что это… немного противозаконно… И если об этом узнает глава тайной канцелярии, нам всем… простите… не поздоровится.

— А кто ему расскажет? — спросил Хассен с улыбкой. — Может, вы?

— О нет! Что вы! — задохнулся новенький. — Я… тишина. Я… эм… могила… Но мне не хотелось бы… сгнить в тюрьме… Особенно когда меня только-только назначили…

— О, если ты попадешь в руки главы тайной канцелярии, тюрьма — это не самое страшное. Если ты переживешь допрос, то я буду весьма удивлена.

— О, господа и дамы! — послышался еще один голос судьи. — Давайте не будем портить никому настроение!

— Я же говорила, что он еще не в курсе дела! Так что не судите строго! — послышался хриплый гортанный смех. — Ничего, скоро и он освоится!

Слуга замер. Песчинка уже упала, но он молчал, словно пытаясь подарить своей бывшей госпоже пару лишних секунд жизни.

— Время! — объявил слуга, а все тут же бросились к коням. Затрубил рожок, послышался смех и крики: «Ату ее! Ату!».

Кони поскакали в сторону леса.

— Значит, заняться вам нечем, господа и дамы, — усмехнулся я. — Ничего, я сейчас придумаю, чем вас занять! Обещаю, весело не будет, но будет интересно!

Глава 14. Дракон

Я тоже вскочил на коня, устремляясь в лес, повинуясь внезапному порыву дракона.

“Убей!”, — чувствовал я пульсирующее внутри, когда я настиг первого охотника и перерезал ему горло.

Давно пора очистить королевский совет от этой гнили. А завтра в газетах напишут: умер в своей постели. Так трогательно и мило. На радость родственникам.

Все чувства обострились.

Я втянул носом воздух, ловя ухом хруст веток справа.

Еще один. Рядом. Попался, дружочек.

Я впервые почувствовал себя животным.

То, что я всегда контролировал, вдруг вырвалось на волю, а я не знал, что со мной. Почему дракон так жаждет крови!

Мой кинжал влетел в спину дамы, а она завалилась на бок, проскакав еще несколько метров. Конь остановился, а я вытащил кинжал из мертвой всадницы и вытер его о кружево ее роскошной юбки.

— Не переживай, дорогая. Вы с мужем жили долго и счастливо, пока не умерли в один день. Сегодня.

Я убивал всех, кого видел, не считая, что этим людям стоит жить. Срывал с них маски, смотрел в искаженные ужасом лица.

Маска ворона валялась на снегу, я видел, как отползает еще один