В самом Сердце Стужи. Том IV - Александр Якубович

сейчас, чем потом с мечом в руках рубиться за украденный хлеб, который пришлось отправлять на соседские мельницы в разгар голода.

Такая простая мысль «лучше копать, чем воевать» довольно хорошо легла в головы дружинников. Наемники вообще по природе своей люди довольно циничные и даже немного трусливые, лишний раз рисковать своей жизнью и здоровьем они не хотят. А вся моя дружина состояла из вчерашних наемников — это их дети и внуки станут потомственными воинами с гонором и чувством собственной важности, а пока тут на бревне меня окружали бывшие крестьяне и авантюристы. И вот безопасно попахать на «комсомольской стройке» было как-то безопаснее и приятнее, чем потом рисковать своей жизнью ради прокорма жителей надела.

А то, что соседи попробуют отжать у нас зерно или как-то иначе обмануть, не сомневался никто. Наивных дурачков в этой эпохе не водилось, во всяком случае, в числе простых людей и солдат.

Когда я уже заканчивал с едой и меланхолично пожевывал полоску вяленого мяса, стараясь как-то размягчить высушенный до состояния подошвы продукт, откуда-то со стороны будущей дамбы затрещало.

Причем затрещало крепко, будто бы завалили сразу несколько высоких сосен.

— Беда!

— Беда! Рухнула! Рухнула!

— Твою дивизию… — прошипел я себе под нос, вскакивая на ноги.

Вместе со мной подорвались и все остальные бойцы, но я жестом осадил людей, выбрав двоих, которые пойдут со мной. Остальным коротко приказал идти в десяти шагах позади.

Мы еще не перегородили поток воды, но вокруг дамбы лежало немало тяжелых бревен, которые могли покатиться под откос и устроить тут очередную серию фильма «Пункт назначения», только без лесовоза. Так что двигаться стоило осторожно.

Да и по технике безопасности, если где-то что-то бахнуло, то пусть первым идет прораб, а работяги должны стоять и ждать приказов руководства в белых касках. Или двигаться на выход со строительной площадки до дальнейших распоряжений.

— Берегись!

Мои опасения, что бревна покатятся, к сожалению, оправдались.

Откуда-то из-за стволов сосен послышался треск и глухие удары, после чего я расслышал пару вскриков.

Аккуратно лавируя между деревьев, я двигался к месту строительства, постоянно озираясь по сторонам. Подставиться под катящееся бревно мне совершенно не улыбалось, но вот то, что у нас уже случилась травма на производстве — я знал точно. По глухим стонам, которые доносились из-за ближайшего кустарника.

Когда я наконец-то вышел к дамбе, обогнув тот самый кустарник, то понял, что дело совсем плохо.

Бревна, натасканные к самой дамбе и уже готовые к укладке перед щитами, покатились вниз. Уклон тут был небольшой, но собственной массы им хватило для того, чтобы набрать скорость и буквально намотать на себя пару крепостных.

По переломанным фигурам мужиков я видел, что даже если там что-то дергается, помочь им уже просто невозможно, даже с медициной моего родного мира. Скорее, это были просто предсмертные конвульсии. А вот один из рабочих отделался намного легче, чем его товарищи — молодого парня лет двадцати зацепило по касательной, по ногам. Сейчас он лежал на вытоптанной земле и старался отползти в сторону, из-за шока не понимая, что происходит. Сломанные ниже колена ноги волоклись за ним следом, а через левую штанину проступала белесая кость.

Твою-то…

Еще раз окинув взглядом площадку и убедившись, что все бревна, которые могли укатиться уже укатились, и больше никакой угрозы для людей на склоне нет, я отправил двух сопровождавших меня парней за подмогой — строительный лагерь находился чуть ниже от мельницы, потому что тут был уклон и разбивать палатки прямо на месте работы было не с руки — а сам двинулся к единственному выжившему.

— Эй! Эй! — я склонился над все еще куда-то ползущим парнем и схватил его за плечо.

Крепостной вздрогнул, попытался перевернуться с живота на спину, но только взвыл от боли в сломанных ногах.

— Тихо! — я с силой прижал раненого к земле, чтобы он лишний раз не дергался.

Вблизи сломанные ноги выглядели еще хуже, чем с дистанции. Скорее всего, этот молодой крестьянин останется инвалидом…

Я зло посмотрел на то место, где складировали древесину для стройки дамбы. Рогатина, которая должна была удерживать бревна, переломилась — просто не выдержала нагрузки, что привело к такой трагедии. А я ведь думал приказать закрепить бревна еще дополнительно веревками, но пожалел материалов… Дурак…

— Милорд! Милорд!

Вокруг в момент стало очень многолюдно. Дружинники, которые первыми вместе со мной сориентировались в опасной ситуации, обступили меня и раненого, спешили на место происшествия и строители. В целом, народ по округе был размазан тонким слоем — некоторые землекопы вообще были в метрах шестистах от основной дамбы, занимаясь проверкой боковых склонов будущего пруда — так что парню еще повезло, что беда случилась во время обеда. Так бы к нему на помощь могли прийти и через минут десять, за которые бы он истек кровью.

Я же времени зря не терял. Стянул с себя грязную рубаху, тут же распустил льняную ткань на несколько жгутов и с помощью простой ветки перетянул ногу с открытым переломом на уровне бедра, замедляя кровоток. Что конкретно нужно делать в этой ситуации я не знал — я же не полевой медик — так что действовал по наитию.

Раны ног опасны тем, что там проходят крупные сосуды и артерии, так что человек может быстро истечь кровью. Судя по тому, как промокла штанина парня, какую-то вену скорее всего зацепило, так что нужно сделать тугую перевязку…

Я задрал голову и попытался понять, где находится солнце, но увидел только сосновые кроны.

— Сколько сейчас после полудня⁈ — рыкнул я на ближайшего бойца.

— Что?..

— Время! Сколько⁈

— Часа два, милорд!

Заходит солнце сейчас поздно, темнеет после десяти, все же, начало лета. Сколько там безопасно держать тугую повязку? Часа два-три? Или можно дольше?

С такими ранами я еще не сталкивался. У всех парней, которых я выходил в рейде, раны были или резаные, или колотые. Там все было одновременно и сложнее, и проще — почистить, обработать, следить за инфекциями и температурой тела, чтобы позволить организму делать свою работу.

И ни разу, ни единого случая такого тяжелого перелома. Ломали пальцы — да! Еще как! Но что такое сломанный палец? Да даже сломанная рука? Да, подвижность хуже, но вправить и зафиксировать кость предплечья тут умельцы были и без меня.

Но вот ноги…

При виде торчащей белой кости перед глазами полетели воспоминания о прошлом. Больничные коридоры, инвалидное кресло. Самомассажи, тихо воющая в своей комнате мама — плакать у нее с определенного момента