В самом Сердце Стужи. Том III - Александр Якубович

старалась заработать авторитет среди городских жителей и представителей общин.

К нововведениям касательно уменьшенных налогов относительно объемов выданной земли, финансирования мастерских и закупки волов для нужд крестьянства, местные жители относились крайне настороженно, и я могла их понять. Виктор много вечеров потратил на то, чтобы объяснить мне принципы, как он сам это называл, пассивного налогообложения через пошлины и налоги на добавочную стоимость — то есть на доходы, которые он получает опосредованно. Нет, я прекрасно понимала принцип пошлин и их роли в пополнении казны баронства, но эти доходы всегда виделись мне косвенными. Главным источником благосостояния надела всегда были прямые поступления от крепостных в виде части урожая и отработанной барщины, а от мастеров — уплата налогов и прочих натуральных податей за право жить и работать внутри крепостных стен. Конечно же, значительная часть этих выплат шла на поддержание укреплений, чистку отхожих мест, обслуживание амбаров и зарплаты стражникам, но что-то в казне оставалось. Виктор же изо всех сил стремился не просто взять с людей как можно больше денег — он буквально боролся за то, чтобы люди сами начали больше зарабатывать. Как он сам мне говорил — чем больше прибыли, тем больше налоги, причем без повышения ставки. И он был готов вкладывать все до последнего фунта в оборот, как ушлый делец, у которого все его состояние лежит не по сундукам, а в товаре, векселях и долговых расписках.

Иногда мне казалось, что если бы в Халдоне, как в той же Витезии, было возможно многоженство, Виктору стоило бы самому жениться на Хильде. Просто чтобы получить доступ к грамоте и ресурсам семьи Мордел напрямую, минуя посредника в лице Ларса. И, как виделось это мне, он бы сумел распорядиться деньгами и привилегиями купеческой семьи намного лучше, чем его второй заместитель.

Но об одной мысли о том, что у барона Гросса может быть вторая жена, в груди поднималась волна какой-то глухой ревности. Я уже восемь жизней не испытывала этого чувства — просто запрещала себе не то что любить, даже привязываться к мужчинам. Трагичный опыт первой любви навсегда научил меня не доверять мужчинам, не смотреть в их сторону и не пускать этих плутов в свое сердце. Но умом я понимала, что если не решу вопрос с отстраненностью Виктора в ближайшие месяцы, он вполне может найти утешение в постели другой барышни.

Особенно меня тревожила перспектива того, что Виктор Гросс может летом лично отправиться в Патрино для того, чтобы наладить продажу своих консервированных продуктов. Поставки мяса от охотников уже шли полным ходом, и варка на четвертом этаже замка не прекращалась ни на день — только теперь это была не каша с мясом, а чистое вываренное мясо, которое ставили в специальных котлах, сделанных у городского кузнеца под заказ. Именно на это тушеное мясо и делал ставку мой муж.

Но что случится, когда Виктор окажется в столице? Патрино полно достойных женщин не только из числа аристократии, но и из числа купеческого сословия. И если мои братья по голубой крови могут смотреть на ушлого барона свысока, ведь он подался в торговлю, то какой-нибудь купец может и приметить моего мужа…

А что может быть надежнее, чем привязанность через кровь? В случае Барона Гросса для добрых отношений достаточно даже признанного бастарда — такого же по статусу, какой была я сама…

— Миледи, матроны придут уже через полчаса, — голос Хильды вырвал меня из тяжелых дум и вернул в реальность.

— Угощения готовы? — спросила я, поднимая голову от списка, который сверлила взглядом уже добрых четверть часа.

— Могу проверить на кухне, — ответила купеческая дочь.

Хильда вела себя удивительно кротко. Она работала моей служанкой уже вторую неделю, но пока ничего необычного за девушкой замечено не было. Хильда оказалась грамотна — что не новость для единственной дочери, ведь купчихи часто вели дела на местах в отсутствии мужей — довольно смышлена, но при этом своенравна. В отличие от Лили, которая хорошо была знакома с нравом Франчески Фиано, моей мачехи, Хильда не сталкивалась в своей жизни со старой западной знатью, а от этого временами позволяла себе лишнего.

Прямо как сейчас.

Если бы Лили посмела тронуть Франческу подобным образом — то есть привлечь внимание миледи, когда та размышляет — ее бы уже волокли на конюшни, всыпать розгами. И были бы по-своему правы.

Дело слуг — слушать, когда с ними говорят, молчать — когда их не спрашивают, и выполнять — когда им приказывают. Но уж точно не встревать в господские дела, даже если дело это заключается в непримечательном сверлении взглядом листка со списком имен на протяжении долгого времени.

— Проверь, — кивнула я. — И позови Ларса.

Рослая блондинка чуть присела в легком поклоне, после чего широким шагом направилась на выход из главного зала.

Да, для встреч с женщинами мне пришлось отвоевать часть главного замкового зала, просто за неимением других подходящих помещений.

Моя комната для шитья была слишком мала, чтобы вместить больше четырех-пяти человек, да и запускать посторонних на барский этаж — не лучшая затея. По этой же причине пришлось отказаться от идеи переоборудовать под мои нужды арсенальную комнату, которая по размерам приближалась к нашим с бароном покоям.

Так что единственное доступное помещение — общий зал. Тут для нас установили ширмы, отгородив часть пространства. Поставили столы, лампы, кресла. Я уже провела несколько встреч, за которыми мы с женщинами не только шили и беседовали, но и немного перекусили. В этот раз состав планировался почти тот же — жены видных цеховиков, пара матрон из числа окрестных общинников. В общей сложности восемь женщин, на которых я делала основную ставку, как на силу, которая поможет Виктору в его делах.

Ведь сильнее всего мой муж убивался, когда мастеровые отказывались брать его деньги на улучшение производства. Тогда мы пришли к выводу, что эти новые товары будет просто некуда сбывать, но когда будет открыта торговая гильдия, можно попробовать наладить попутную торговлю с южными районами через речные поставки. Те же изделия из северной древесины от наших плотников и бондарей, дешевая, но крепкая сосновая мебель и другие товары… Все это можно было попытаться продать на юге, где лесов было не так много, а обработка лиственных пород требовала больше времени и сил.

Но сработать это могло, только если будет, что продавать.

Прожив девять жизней, я четко уяснила, что мужчина в обществе главенствует, но в каждом