Жена двух генералов драконов (СИ) - Кристина Юрьевна Юраш

— Войди! — произнёс я, не отрывая взгляда от книги. Мой голос прозвучал твёрдо, но в нём проскользнула нотка усталости.

Служанка вбежала в кабинет, бледная, растерянная. Она остановилась у порога, тяжело дыша, словно только что пробежала марафон.

— Господин генерал… Леди Моравиа… Она не спустится к завтраку, — произнесла она дрожащим голосом. — Она… Она отказывается.

Я нахмурился, вставая из-за стола. Моё сердце сжалось от тревоги.

— Что значит — отказывается? — спросил я, стараясь скрыть раздражение в голосе.

— Сейчас её пытается уговорить дворецкий, но у него плохо получается! Может, получится у вас? — с надеждой спросила служанка. — Обычно мы начинаем уговоры с утра, и вечером она соглашается на ужин.

— Так вот чем у вас тут в доме занимаются всё это время, — вздохнул я.

— Она сказала… — Горничная запнулась. — … Что уже вышла за вас замуж. Это не обязывает её выходить к завтраку. Может, вы поговорите с ней?

Я направился к двери, чувствуя, как внутри меня поднимается волна гнева. Служанка шла рядом, её шаги были неуверенными, словно она боялась, что я её остановлю. Остановившись возле двери жены, я обернулся к служанке и кивнул, чтобы она постучала. Дворецкий отошёл в сторону и вздохнул.

— Убирайтесь все! — послышался слабый голос из-за двери. — Я сказала, что не спущусь к завтраку! Передайте этому трусу, который не смог спасти самое дорогое, что у меня есть, что я не собираюсь выходить! Пусть этот трус, который пожертвовал своим братом, ест один!

Служанка бросила на меня взгляд, полный отчаяния и ужаса. Она шумно втянула воздух, словно пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями, и опустила глаза. Так всегда делают слуги, когда слышат то, чего слышать не должны.

Я замер. Не от гнева. От боли. Потому что в её голосе, донесённом сквозь дверь, не было злости. Был убитый тон, как у человека, который больше не видит смысла даже в утреннем свете. Я почувствовал, как моё сердце сжалось от боли за неё.

Горничная растерялась. Её взгляд метнулся ко мне, словно она ждала приказа: «Заставьте её», «Сломите», «Покажите, кто здесь новый хозяин».

Но я не мог этого сделать. Я знал, что за этой дверью сейчас моя жена, которая потеряла всё, что было ей дорого.

Я только кивнул:

— Пусть принесут завтрак в её комнату.

Служанка поспешно кивнула. Я остался стоять у двери, чувствуя, как боль внутри меня становится всё сильнее. Я знал, что должен был сделать что-то большее, но не знал, что именно.

Спустившись в холл, я остановился перед портретом своего брата. Его лицо на портрете казалось строгим и неприступным, но в его глазах я видел тень сочувствия. Он знал, о чём я думаю.

— О, господин генерал! — раздался голос доктора Меривезера, который стоял у лестницы, прислонив к перилам мокрый сломанный зонт. Его пальто промокло насквозь, а на лице отражалось раздражение от внезапного дождя, начавшегося, как только он собрался уезжать. — Ну и погодка разыгралась! Только собрался уезжать, как тут такая буря началась! Там лошадей сдувает! Я боюсь, что в такую бурю по Берфольскому мосту я просто не проеду!

Доктор Меривезер должен был уехать утром, но я видел его карету у ворот, и сердце моё сжалось от тревоги. В тот момент, когда я взглянул на него, он отводил штору, и его лицо, обычно спокойное и уверенное, было омрачено тревогой. Ветер яростно швырял капли дождя, словно природа сама хотела помешать его отъезду.

— Я был уверен, что вы уехали с утра, — заметил я, наблюдая, как доктор отводит штору и с тревогой смотрит в окно, где ветер яростно швырял капли дождя.

Доктор обернулся ко мне, и его взгляд был полон сочувствия. Он нахмурился, словно обдумывая что-то важное.

— Да это было бы сумасшествием! — ответил он, и в его голосе я услышал нотки усталости. — Там такая буря назревает! Разрешите, я побуду у вас ещё денёк? Если, конечно, это вас не обременит.

Я кивнул, чувствуя, как груз на сердце немного спадает. Теперь я рад этому. Потому что я не знал, что делать с Элис. Её состояние меня тревожило.

— Раз уж вы остаетесь, то осмотрите мою жену, — сказал я, когда он следом вошёл в кабинет. — Что с ней? Может, у неё что-то болит?

Доктор Меривезер вздохнул. Не как врач. Как друг. Как человек, который знал, что некоторые болезни не лечатся зельями и магией. Он подошёл ко мне и посмотрел мне в глаза так, словно я был наивным маленьким мальчиком, который только что осознал, что мир не всегда справедлив.

— Душа болит у неё, — тихо сказал он. — Физически она здорова, но душевные дела — всё хуже и хуже. Её подтачивает боль. Каждый день — как удар. Каждая мысль — как нож. Скоро она совсем ослабеет. И быть может… уйдёт вслед за своим драгоценным мужем. Подозреваю, что ей недолго осталось.

Глава 12

Дракон

Я сжал кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу. Я хотел кричать. Требовать: «Сделайте что-нибудь! Спасите её!» Но слова застряли в горле, и я лишь молча смотрел на доктора, чувствуя, как мир вокруг меня рушится.

В комнате повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь тихим тиканьем часов. Я с трудом поднял взгляд и посмотрел на доктора, чувствуя, как внутри меня разгорается гнев и отчаяние. Я был бессилен, и это осознание разрывало меня на части.

Наконец, я нашёл в себе силы задать вопрос. Он прозвучал медленно, словно каждое слово давалось мне с огромным трудом, как будто это был последний глоток воздуха:

— А можно ли что-то сделать?

Доктор Меривезер вздохнул, его плечи опустились, и он развёл руками, словно признавая своё бессилие.

— К сожалению, нет. Если бы я мог… я бы давно попытался. Но эта боль… она не лечится. И я уверен — если бы все близкие, кто её знает, могли бы взять немного её боли… ей стало бы легче. Но, к сожалению, это невозможно.

Его взгляд был прямым, серьёзным и полным сочувствия. Он посмотрел на меня, и я почувствовал, как его слова проникают в самую глубину моей души, оставляя там неизгладимый след.

— Единственное, что мы можем сделать для неё, господин генерал… это оставить