Кристин Каст - Спрятанная

Хотелось нажать на кнопку, выключить страшное кино и отправиться спать, свернувшись калачиком рядом со Старком. Черт, хотелось бы мне закрыть глаза и вернуться ко времени, когда худшим стрессом, который у меня был, являлись переживания из-за любовного треугольника, и только это было по настоящему, чертовски скверно.

Я мысленно встряхнулась, приложив все усилия, чтобы отстраниться от хаоса, царившего вокруг и внутри меня, и сосредоточилась на Ленобии.

— Да, загорелись конюшни, — объясняла она нам. — Мы не знаем, кто или что вызвало пожар. Кто-нибудь из вас видел Неферет?

— Мы не видели ее лично, но наблюдали ее образ в духах, запечатленных на земле бабушки Зои. — Танатос вздернула подбородок, и сильным, уверенным голосом, который заглушал дождь, объявила: — Неферет связала себя с белым быком. Она принесла мать Зои ему в жертву. Она будет могущественным врагом, но врагом всем, кто следует путем Света и Богини.

Я заметила, что новость потрясла Ленобию, хотя я точно знала, что Хозяйка лошадей была в курсе того, что Неферет стала нашим врагом еще несколько месяцев назад. Однако существует большая разница между подозрениями и знанием худшего, что вы могли вообразить и, что вдруг это оказалось правдой. Особенно, будучи настолько ужасным, что казалось непостижимым. Тогда Ленобия прочистила горло и сказала:

— Высший совет изгнал ее?

— Я сообщила о том, свидетелем чего я стала этой ночью, — сказала Танатос, действующая Верховная жрица нашего Дома Ночи. — Высший Совет повелел Неферет предстать перед ними, где они вынесут вердикт за то, что она сбилась с нашего пути, и за предательство нашей Богини.

— Она должна была понимать, о чем вы можете узнать, если ваш ритуал пройдет успешно, — сказал Ленобия.

— Ага, вот поэтому-то она и послала того монстра за нами — убить Рефаима, разорвать наш круг и остановить ритуал, — сказала Стиви Рей, протягивая руку к Рефаиму, который возвышался за ее спиной.

— Как видно, это не сработало, — произнес Эрик Найт.

Он стоял около Шайлин. И как только я подумала об этом, поняла, что Эрик проводил много времени около Шайлин. Хм-мм…

— Ну-уу, это сработало бы, — ответила Стиви Рей, — но показался Дракон, на время, задержав Аурокса. — Она сделала паузу, оглянувшись на Калону. И одарила его своей коронной теплой, милой улыбкой прежде, чем продолжить, — Калона — вот, кто на самом деле спас Рефаима. Калона спас своего сына.

— Дракон! Так вот где он — с вами, — сказал Эрик, направив свой взгляд в нашу сторону, очевидно ожидая увидеть Дракона за нашими спинами.

Я почувствовала тошноту и крепко зажмурилась, чтобы не закричать. Когда никто ничего не сказал, сделав глубокий вздох, я огласила действительно дрянные, печальные новости.

— Дракон был с нами. Он сражался, чтобы защитить нас. Ну, нас и Рефаима. Но… — я затихла, не в силах произнести следующие слова.

— Но Аурокс смертельно ранил Дракона своим рогом, сломав тем самым заклинание, запечатавшее круг и высвободив остальных, таким образом, мы смогли прийти на помощь Рефаиму и защитить его, — у Старка не возникло проблем закончить за меня.

— Тем не менее, было уже слишком поздно, — добавила Стиви Рей. — Рефаим обязательно умер бы, если бы не появился Калона, чтобы вовремя спасти его.

— Дракон Ланкфорд мертв? — Лицо Ленобии ничего не выражало и оставалось спокойным.

— Да. Он умер как Воин, верный себе и своей Клятве. Он воссоединился со своей Супругой в Потустороннем мире, — сказала Танатос. — Все мы были тому свидетелями.

Ленобия закрыла глаза и склонила голову. Я заметила, что ее губы двигались, словно она шептала тихую молитву. Когда она подняла свою голову, ее лицо было искажено от гнева, а серые глаза метали молнии.

— Пожар в моих конюшнях был отвлекающим маневром, это и помогло Неферет сбежать.

— Похоже на то, — сказал Танатос. Тогда Верховная жрица сделала паузу, будто вслушиваясь во что-то, игнорируя дождь и шум, создаваемый лошадьми и пожарными. Она сощурилась и произнесла, — Смерть побывала здесь… совсем недавно.

Ленобия покачала головой.

— Нет, пожарные очищают конюшни. Я уверена, что никто не погиб.

— Я не ощущаю духов недолеток или вампиров, — сказала Танатос.

— Все лошади вышли! — Внезапно сказала Николь. Я была удивлена ее тону. По правде сказать, до этого момента я слышала лишь, как Николь глумилась или говорила гадости. Эта Николь казалась обычным подростком — одним из тех, кто нормально реагировал и расстраивался от подобных происшествий: когда лошади оказываются в огне или когда зло распространяется по миру.

Но Стиви Рей, как и я, знала совсем другую Николь.

— Какого черта ты тут делаешь, Николь? — спросила Стиви Рей.

— Она помогала Ленобии и Тревису выводить лошадей, — ответила Шайлин.

— Ага, уверенна, именно это она и делала… сразу после того, как устроила пожар, — сказала Стиви Рей.

— Сучка, ты не можешь это утверждать! — презрительно фыркнула Николь, и у ее голоса появились знакомые нотки.

— Следи за словами, Николь, — ответила я, становясь рядом со Стиви Рей.

— Достаточно! — Танатос подняла руки, и ее сила всколыхнулась, потрескивая и заглушая дождь, заставив тем самым всех нас подскочить. — Николь, ты — красная недолетка. Пришла пора выразить свою преданность единственной красной Верховной жрице. Ты больше не будешь оскорблять ее. Это понято?

Николь скрестила руки и кивнула, единожды. По мне, она совсем не сожалела, о чем и свидетельствовала ее поза, а в добавление ко всему произошедшему этой ночью, это действительно вывело меня из себя. Я обернулась к ней и высказала все, что было у меня на уме.

— Придется это принять, никто больше не собирается терпеть твое лицемерие. Теперь все будет по-другому.

— И еще, если захочешь навредить Зои, то сначала будешь иметь дело со мной, — произнес Старк.

— Однажды ты уже использовала меня в попытках убить Стиви Рей. Этого больше не произойдет, — подключился Рефаим.

— Зои, Стиви Рей, — резко оборвала их Танатос. — Чтобы вас уважали как Верховных жриц, вы должны вести себя соответственно, также как и ваши Воины.

— Но она пыталась убить нас. Обоих! — вспылила Стиви Рей.

— Не в последнее время! — Крикнула Николь Стиви Рей.

— Как мы сможем сражаться с великой и древней Тьмой, которая вновь была выпущена в этот мир, если мы не более чем препирающиеся подростки? — спокойно спросила Танатос. Это прозвучало не властно, мудро или решительно. Эта фраза сквозила усталостью и безнадежностью, и этот сценарий был страшнее, чем все произошедшее прежде.