Черное солнце (ЛП) - Халле Карина

Я, конечно, сказала им «нет», но с тех пор чувствую себя чертовски виноватой из-за этого, и теперь, после всей истории с Мэттом, возможно, это не самая худшая идея.

— Я не знаю, — осторожно отвечаю я.

— О, будет весело. Обещаю. Мы присмотрели один из классных домов для аренды посреди пустыни, в «Джошуа Три6». Тебе нравится это место.

Это правда. Я была на Коачелле7 несколько раз, и однажды после фестиваля мы с Элль арендовали место для глэмпинга8 в центре национального парка «Джошуа Три». Я по уши влюбилась в это место. Нечто в отдаленности, суши, звездах и этом вечно простирающемся ночном небе, как будто ты на связи со Вселенной… Клянусь, я чувствовала, как моя кровь поет луне.

— Ты уверена, что хочешь отвезти меня в центр пустыни?

— Конечно! — восклицает она. — Мы можем разжечь костер, потанцевать вокруг него, напиться.

— Да, точно, — говорю я ей. О, они точно будут танцевать вокруг костра и выкрикивать благословения богине Луны или еще какую-нибудь чушь, но мои родители очень редко пьют. Они не любят терять контроль. Они даже не курят травку, хотя это то, что я делаю регулярно. Помогает немного притупить восприятие мира и заснуть.

— Давай, будет весело. Может, это будет наша последняя поездка всей семьей.

Я допиваю остатки своего кофе и пристально смотрю на нее. Она улыбается, но в глубине глаз она абсолютно опустошена по причинам, которых я не понимаю.

— Мама. Не драматизируй. Я все равно буду жить внизу. У меня впереди еще два года учебы, и даже тогда я закончу здесь магистратуру и докторскую диссертацию, я никуда не собираюсь уезжать.

Она шмыгает носом и нежно проводит пальцами под глазами.

— Я знаю. Просто ненавижу то, что ты становишься старше.

Ох. Разговоры о том, как задеть сердечные струны.

— Прекрати. Слушай. Если я соглашусь на день рождения в пустыне, ты перестанешь так печалиться?

Она улыбается. Хотя все еще выглядит грустной.

— Да. Я обещаю, — она прочищает горло. — Ты все еще хочешь ту сумку от Александра Маккуина на свой день рождения?

На самом деле, я не любитель дизайнерских товаров, большую часть своей одежды я покупаю в «AllSaints» и «Free People», когда могу себе это позволить, и у «Poshmark», когда не могу. Но пару недель назад я увидела черную сумочку Александра Маккуина с рисунком в виде черепа и камня и не могу перестать думать о ней. Она чертовски дорогая, поэтому, когда я упомянула об этом своим родителям, я действительно не думала, что из этого что-нибудь выйдет. Большую часть лета я буду работать во Дворце Почетного легиона, так что я решила просто потом накопить и купить сама.

— Да, но это не обязательно, — говорю я ей. — Я знаю, что это чертовски дорого.

— Тебе исполняется двадцать один год только один раз, — говорит мама. — Сиди здесь.

Она уходит по коридору в спальню, а я остаюсь в недоумении, что происходит. Вскоре она возвращается с коробкой от Александра Маккуина в руках.

— Я тут кое-что прикупила.

У меня отвисает челюсть.

— Что?! — я немедленно тянусь к коробке. — Ты купила мне сумку?

Она отодвигает коробку от меня.

— Да. Мы вдвоем. Но, наверное, следует подождать, пока твой отец не вернется домой, прежде чем открывать.

— Но… но мой день рождения будет только через две недели.

— Я знаю, — она вертит коробку в руках все больше и больше. — Но зачем ждать? Почему бы не насладиться этим сейчас? Ты можешь брать ее на занятия, когда будешь сдавать выпускной экзамен. На удачу.

— Я не знаю, что сказать, — мои родители всегда баловали меня на протяжении всей жизни. Из-за этого я работаю очень усердно, потому что всегда стараюсь быть достойной их. У них есть деньги, папа получил огромное наследство от своего отца, с которым у меня так и не было возможности познакомиться до его смерти.

— Сумка великолепна, — говорит мама. — У тебя хороший вкус. К тому же череп и черный камень тебе отлично подойдут.

И она только что дала мне идеальный переход на другую тему.

— Как думаешь, что это за камень? — невинно спрашиваю я.

Она пожимает плечами.

— Покажи? Возможно, это просто бижутерия.

— Или это может быть черный турмалин, — говорю я.

Она на мгновение замолкает, хмурясь, затем кивает.

— Может быть.

— Мое ожерелье из черного турмалина? — спрашиваю я, поднимая череп. — А кольцо? — я киваю на черный камень между двумя колец с бараньими головами на правой руке.

— Это Петерсит. Камень Бури.

— Напомни, где ты это взяла?

— Не помню. Но они были на твой шестнадцатый день рождения.

— Знаю. Я помню, как учительница английского, миссис Прайс, говорила, что они считаются демоническими. Она не поверила своим ушам, когда я сказала, что ты подарила это мне.

— Некоторые люди не очень-то объективны, да? — она тянется к моей кружке. — Хочешь еще кофе?

Я киваю.

— Да, пожалуйста, — я замолкаю, когда она подносит мою кружку к френч-прессу. — А как действует черный турмалин?

— Защищает, — говорит она, повернувшись ко мне спиной.

— Почему мне нужна защита?

Она мягко улыбается мне через плечо.

— Все девушки нуждаются в защите, Ленор, — она снова поворачивает голову, сосредоточившись на кофе.

Я сразу перехожу к главному вопросу, внимательно наблюдая за языком ее тела.

— Мам, кто такой Атлас По?

Она на мгновение застывает, ее рука дрожит, кофе проливается.

— Кто? — спрашивает она, но ее голос звучит на регистр выше обычного. — Черт. Я пролила.

Она стоит ко мне спиной, тянется за кухонным полотенцем, чтобы вытереть пятно.

— Атлас По, — повторяю я. — Я видела его прошлой ночью. Он сказал, что пытался связаться с вами уже давно. Может быть, он отправил тебе электронное письмо.

Она громко прочищает горло и, наконец, поворачивается, ставя передо мной чашку кофе. У нее дрожат руки, и она быстро скрывает это.

— Ты не знаешь, чего хотел этот человек?

Я качаю головой. Ненавижу, что она лжет. Ну, не лжет… пока что. Но она определенно знает его, и не договаривает.

— Он просто хотел поговорить с тобой. Но думаю, что это важно, поскольку я увидела его в полночь. Прямо возле моей двери.

Ее глаза расширяются.

— Прошлой ночью?

— Да. Кажется, что он… не знаю, жуткий какой-то, — я не собираюсь упоминать о преследовании. — Но он сказал, что принадлежит к какой-то гильдии и что он ваш коллега. Конечно, я сказала ему просто позвонить, как нормальному человеку, но у меня сложилось впечатление, что он это уже сделал.

Она поджимает губы, кивая.

— Ах. Да, помню несколько электронных писем от него, но не помню, что в них говорилось. Так много спама рассылают.

Ладно, теперь она лжет. Ее глаза прищуриваются.

— Он… он сказал тебе что-нибудь еще? Он что-нибудь сделал?

— Нет. Он дал мне свою визитку и ушел. Она у меня внизу. Там просто его имя и номер телефона. Хочешь, принесу?

— Все в порядке. Просто… скажи мне, если увидишь его снова. Ладно? Ему не следовало подходить к тебе так поздно ночью. Особенно здесь.

— Он опасен? Стоит ли мне беспокоиться?

Мгновение она пристально смотрит на меня, и в свете ее глаз кажется, что в них отражаются полумесяцы. А потом все исчезло. Она улыбается.

— Он просто чудак. Я уверена, что все в порядке.

Чудак, да? Очень утешительно.

Звук шагов на лестнице нарушает странную атмосферу в комнате, а затем дверь распахивается, и заходит папа, нагруженный многоразовыми холщовыми пакетами от различных продавцов, из которых выглядывают великолепные малиновые розы.

— Ленор! — радостно восклицает он. Мой папа никогда не бывает недоволен, когда видит меня. Он никогда не злился на меня, даже когда я разбила бесценный египетский артефакт в пять лет. Теперь, учась на свою специальность, лично я была бы в ярости.

— Как поживает моя девочка? — говорит он, выкладывая все пакеты на прилавок, из которых высыпаются цуккини и спаржа. Он хватает розы и протягивает один букет мне. — Это для тебя, — затем он замечает коробку от Александра Маккуина и бросает на маму скандальный взгляд. — Что здесь происходит, Элейн?