Истинная в бегах - Елена Сергеевна Счастная

честно. Даже если бы захотела. Моя магия уже не вынесет такой нагрузки, и я просто отключусь. Поэтому пришлось оставаться Легаром – так я хотя бы пойму, что они все задумали.

Королеву тем временем оттеснили в сторону, да и она сама попыталась слиться со стенами, чтобы не привлекать внимания стражи. Скосив взгляд, я заметила, как за окном промелькнула знакомая птица. Илестия уже понеслась докладывать принцу, а скорее, даже Рикарду о новых обстоятельствах.

– Думаете, вы сможете победить, если продолжите войну? – Я сложила руки на груди.

Сейчас самое худшее, что я могу сделать, – это растерять уверенность или выдать себя. Если королю могут сохранить жизнь, то альезе – точно нет.

– Мы посмотрим по обстоятельствам. Когда принц Дартас придёт сюда, он наверняка начнёт карать тех, кто когда-то принимал участие в ваших интригах. А если мы сдадим вас ему добровольно как пленника, то это будет залогом нашей лояльности к нему и отведёт от нас подозрения.

– Хотите выставить меня крайним?! – я искренне изумилась.

Каким бы мерзавцем Легар ни был, а своим приспешникам он дал многое, как минимум более высокое положение, чем то, что было у них раньше. Вот и благодарность.

– Вы же хотели сохранить всем жизнь, – развёл руками Заврейн. – Я лишь хочу увеличить наши шансы на это. Устранение соперника Дартаса нам зачтётся.

Так… Что значит устранение? Прямо совсем?!

Утешало одно: что это не собираются делать прямо сейчас.

Я всё-таки успела подумать над тем, в кого можно обратиться, чтобы сбежать. Но, пожалуй, из камеры это сделать будет проще. Поэтому, когда меня скрутили, я не стала слишком сильно сопротивляться. Пусть оставят меня одну, а там разберусь.

Лишь бы Рикард прилетел сюда поскорее!

Глава 22

Пока меня вели в камеру, я всеми силами пыталась избежать лишних прикосновений ко мне со стороны стражников. Неизвестно, как защитная сущность среагировала бы на это и хватит ли её сил, чтобы совладать сразу со всеми стражниками. Вопрос открытый и неизученный. Дать Совету преимущество, чтобы шантажировать Рикарда мной, – значит запороть общее дело.

Поэтому я решила не провоцировать конвоиров на грубость.

Оказывается, до этого момента и не подозревала, насколько далеко находятся темницы королевского дворца: мы шли бесконечно долго, и за это время я успела подумать о том, что камеры в этой тюрьме наверняка как-то магически защищены. Что, если эта защита как-то повлияет на мои способности к метаморфозам? Тогда облик короля рассеется…

От такого предположения мой вполне себе оптимистичный настрой как-то подустал, и мне банально стало страшно. Может, всё-таки сбежать, пока не поздно? Я же обещала Рикарду. Советник Заврейн шествовал впереди и даже не пытался больше со мной заговорить. Стража контролировала меня со всех сторон. Поблизости – ни единого окошечка, через которое можно было бы вылететь птицей…

В общем, обстановка неблагоприятная.

Противоречивые желания просто разрывали меня на части. Ещё недавно решение казалось очевидным, а теперь я перестала понимать, как поступить будет правильнее. Чтобы справиться с волнением, принялась подсчитывать, успели ли подручные Дартаса доставить ему мою записку. Наверняка уже да. Если они сразу отправились обратно, значит, должны быть на подлёте к столице…

Это тоже ничем мне не помогло.

И пока я пыталась найти для себя хоть какую-то лазейку в этой непростой ситуации, вдоль коридора, по которому меня вели, вдруг пронеслась призрачная тревожность. Ничего как будто не изменилось, но стражники почему-то резко напряглись. Я постаралась не подать вида, что вообще заметила это, только стрельнула взглядом по сторонам.

Из мрачных глубин хода навстречу нам повеяло сильным сквозняком. Он принёс с собой запахи затхлости и сырость, от которой озябло сразу всё тело. Я содрогнулась. Взметнулись плащи стражи и полы одежды советника. Все остановились. Создалось полнейшее ощущение, что где-то там, вперди, сидит огромное ледяное чудовище и гневно дышит.

Магические огни, которые зажигались по ходу нашего движения вглубь, вдруг начали меркнуть, и скоро всё вокруг погрузилось в холодноватый сумрак. Затем тусклый свет совсем погас, и я окончательно перестала видеть, что творится поблизости от меня.

Возня, грохот, глухие удары, сдавленные вскрики. Меня пару раз толкнули.

Я вертелась вокруг своей оси, пытаясь уловить, откуда налетит опасность, но меня никто не трогал. Наконец всё стихло. Я замерла, не зная, что теперь делать в полнейшей темноте, сделала осторожный шаг – и на кого-то наступила.

– Мама! – выкрикнула неожиданно для самой себя и зажала рот ладонью. Вообще-то королю не пристало так верещать.

Хотя удивиться этому, похоже, было уже некому.

Магические огни начали разгораться снова, их желтоватый свет озарил тёмные стены, затем пол. У моих ног лежали все стражники – то ли без чувств, то ли погружённые в глубокий сон. Но живые – я облегчённо выдохнула. Советник Заврейн был тут же: он раскинулся чуть в стороне в такой позе, будто ему было сейчас очень хорошо и, возможно, даже снился какой-то приятный сон.

И тут до меня начало доходить. Вернее, поначалу это было смутное ощущение тепла, которое в противовес окружающей меня промозглости начало окутывать плечи, а затем поползло вниз, пока не накрыло полностью. Затем проснулась метка. Лёгкий жар в ней нарастал, перемешиваясь со щекотным покалыванием. Я вновь обернулась, и ко мне из полумрака вышел Рикард.

– Это ты всё сделал, да? – уточнила я на всякий случай, хоть всё было, казалось бы, очевидно.

– Ты обещала сбежать, – с лёгкой укоризной в тоне напомнил генерал. – Но почему-то позволила повести себя в темницы.

– Я выбирала подходящий момент, – прозвучало не очень убедительно, согласна.

Мы одновременно ускорили шаг и через миг оказались в объятиях друг друга. Как же хорошо – вот теперь всё на своих местах!

– Честно говоря, – вдруг произнёс Рикард, – обнимать Легара я не стал бы ни при каких условиях.

Тогда-то я только вспомнила, что забыла сменить облик на свой настоящий. Я отпустила магию, и по мышцам разлилось приятное расслабление. Одежда повисла на мне мешком, а штаны и вовсе едва не соскочили с талии. Выглядела я сейчас, конечно, удручающе и нелепо.

Но Рикарду было всё равно, какое на мне облачение. Он прижал меня к себе крепче, мягко поддел пальцами подбородок, призывая посмотреть на него. Но мы так ничего друг другу и не сказали – просто качнулись навстречу, и через мгновение наши губы соединились.

Надо сказать, это было немного странно – целоваться посреди спящих на полу мужчин. Но об этом я задумалась, только когда мы смогли оторваться друг от друга.

– Дартас здесь? –