Академия сумрака. Пыльца лесных фей (СИ) - Тиро Томое

В дол клинка были помещены прозрачные шарики, которые свободно перекатывались по жёлобу, стукались и звенели, усиливая песню голубой стали. Меч замелькал в воздухе с такой скоростью, что постепенно утратил собственные очертания, превращаясь в поющее колесо смерти.

Волна гулей нахлынула, но взметнулся зелёный плащ и лорд Нейс, член ордена Бешеных, затанцевал изящный танец молчаливой гибели. Меч уже не пел, со свистом рассекая мертвенно-синюю плоть нечисти. Движения лорда-ардала размазывались в воздухе. Он мелькал как призрак среди нападающей нечисти, оставляя после себя только пустоту. Голубой меч вспыхивал яркой молнией, но никак не мог утолить жажду, потому что чёрная гниль никого не сможет напитать.

Я крепко прижимала к себе бесчувственную Ласку, и отслеживала зубастые болванки, которые продолжали ухать, скрываясь и проявляясь в тумане. Одна уже пару раз выскакивала в опасной близости, но тут же пряталась, заслышав свист меча. Забив на гулей, которые всё равно не могли прорваться сквозь яростную атаку лорда Нейса, я попыталась просчитать путь зубастых болванок.

Двигались они по двойной траектории. Вперёд — вперёд — остановка. Два раза назад. Остановка. Три раза вперёд. Получается, что с каждым разом болванка приближалась на один шаг к нам.

Не отрывая взгляда от глазастых морд, расстегнула крючки куртки, и осторожно положила Ласку за пазуху. Это было совсем не сложно. Риани всё продолжала уменьшаться, теряя магическую энергию. Сейчас она уже стала размером с ладонь взрослого мужчины, превратившись в сову-сплюшку. Убедилась, что с Лаской всё будет нормально и она не выпадет во время боя, застегнула крючки, подтянула ремни. Выпрямилась, становясь в боевую стойку. Досчитала до трёх и нажала на пятиконечную звезду, клеймо моего рода, выбитое на костяной ручке ножа.

Лезвие ножа распалось на секции, скреплённые между собой тонкой цепочкой и мастерством горных троллей.

Отвела руку назад, примерилась, отсчитывая путь болванки.

— Три…два…

Резко выбросила руку вперёд. Звенящая плеть взметнулась вверх, закрутилась петлёй, но тут же выпрямилась и устремилась к цели. Конец металлической плети — бывший кончик ножа, острый как клык тахронга — угодило точно в темечко болванки.

Дёрнула костяную ручку и снова бросок, пока зубастые болванки не опомнились и не изменили траекторию движения. Плеть метнулась и вонзила свой единственный зуб в висок следующей болванки.

— Один…— закончила я, нажимая на звезду.

Плеть взвилась в воздух, складываясь на глазах. Через секунду у меня в руках снова был обычный нож.

Раненные болванки ещё несколько мгновений растерянно моргали, но внезапно взорвались, как переспевший арбуз. В воздухе понесло болотным газом. Оставшиеся болванки зашлись испуганным визгом и разом спрятались в густой пелене тумана.

Поглотитель взвыл, как раненный вепрь.

Зато ржать перестал и хлопать в ладоши. А главное, отвлёкся от подбирающегося к нему Селтана. Большего мне и не нужно было.

Поглотитель вдруг начал расти. Он закрутил одноглазой башкой, выискивая того, кто взорвал его обманки. И наткнулся на мой наглый взгляд.

— Эй! Чудило! Я тут, — нагло проорала я, даже не надеясь, что он меня услышит, а потом сложила из пальцев оскорбление-заклятие, которым каджуны запечатывали логово уничтоженных поглотителей.

Я знала, что мне ничего не грозит. Относительно конечно. Сам поглотитель не может покинуть то место из которого вылез. Он способен направить ко мне болванки и даже паразитов, но сам может только орать и хлопать в ладоши, творя свою чёрную волошбу.

Сдвинуться он не в состоянии, потому что вся поляна это его основа. Суть, если можно так сказать. Под нами, прямо в глубине чёрной земли, протекали каналы-связки, которые собирали магию из любого магического существа и отдавали её хозяину, торчащему в центре поляны. Так корни, расползающиеся в стороны, питают ствол и крону дерева.

Поглотитель щёлкнул пастью, медленно поднял руки и звонко хлопнул в ладоши. Его единственный глаз смотрел точно на меня.

Я злорадно усмехнулась, повторила жест-заклятие и снова нажала на пятиконечную звезду, превращая свой нож в опасную плеть.

Надо ещё немного отвлечь тварь. Тонга, если судить по разлетающимся кускам мёртвой плоти, уже совсем близко. Главное, перетянуть внимание поглотителя. Позволить Селтану подобраться к дебелому брюху…

Я терпеливо ждала нападения болванок, раскачивая плеть и готовясь к броску.

Густой туман зашевелился. Поглотитель снова хлопнул в ладоши и нагло захохотал.

Из тумана, откликаясь на призыв хозяина, показались головы.

Но совсем не те, что я ожидала.

Вместо болванок из-под земли полезли альгули.

— Демонова задница, — прошептала я, раскручивая плеть, — доигралась…

Склизкие, как клопсы в месяц невест, сизые, как нос запойного гнома, альгули поднимались в полный рост, показывая себя во всей красе. Поджарые тела, лишённые шеи, украшали две головы — одна с вечной улыбкой смерти, вторая сплошь поросшая диким волосом. Первая голова весело посматривала по сторонам, вторая — жадно хлюпала хоботком присоской, втягивая воздух и запах живых.

Полностью проявившиеся альгули определили цели, опустились на трёхпалые руки, опёрлись на единственную ногу с огромной ступнёй. На спинах нечисти раскрылись острые костяные гребни с капельками трупного яда на кончике каждого острия.

Над поляной, перекрывая и хохот поглотителя, и визг напирающих гулей, и шум боя, понёсся свист, предвещающий атаку альгулей и их ручных тварей-симбиотов.

— Только не это. Только не призыв… — простонала я и наотмашь хлестанула плетью.

Хлыст понёсся, разрезая воздух, вцепился в склизкую плоть ближайшего альгуля, отсекая обе головы твари. Я резко дёрнула оружие на себя, одновременно нажав на звезду, а потом прыгнула в сторону, опустилась на колени, и снова выпустила плеть, хлестнув в то место, где только что стояла.

Попала.

Две серебристые костяные птицы как раз проявились, чтобы воткнуть в меня свои острые, как пики, когти, но столкнулись с пустотой, а плеть разнесла магических помощников альгулей в прах.

Снова нажала на звезду, убирая плеть, перекатилась в сторону, присела и резко подпрыгнула, направив острие ножа под ноги, нажала звезду. Плеть со свистом понеслась вниз и воткнулась в улыбающуюся голову альгуля, который вылезал из-под густого тумана. Нажала на звезду, приземляясь точно на кривые плечи твари, придавливая хлюпающий хоботок каблуком тяжёлого ботинка. Ударом кулака вогнала нож в башку, навсегда стирая улыбку с лица первой головы. Снова нажатие на звезду, прыжок — резкое движение рукой. И оторванная голова полетела в сторону ещё двух костянок, возникших совсем близко от того места, где я только что была.

Задерживаться на одном месте было нельзя, поэтому хлестанула плетью наотмашь, ни в кого конкретно не целясь. Бросилась вперёд, резко опускаясь на колени и отдаваясь инерции. Проехала несколько шагов, раскручивая плеть над