‍Невеста Пламени. Беглянка (СИ) - Анна Шаенская

его тела. Это было странно, непривычно и немного дико, но… приятно. Мне нравилась его близость, я снова вспомнила наш тренировочный бой и полёт. Тогда он тоже был непростительно близко, но это не воспринималось настолько остро. Он не касался шрамов…

– Ты не услышала главное из того, что я сказал, – продолжил Гаррет, – Зеркало – это не внешность.

– Твоя красота совершенна, – покачала головой, – тебе легко говорить…

– Внешность без души пуста, она не способна никого сделать счастливым. Но раз уж мы заговорили об этом… Если меня ранят в бою и на лице останутся шрамы, ты начнёшь меня бояться и избегать?

– Нет, конечно! – возмутилась.

– Тогда почему твои шрамы должны остановить меня? – уточнил он, касаясь губами моего виска. – Ответь, Сола. Почему я должен отказаться от той, кого ждал столько лет из-за каких-то отметин?

ГЛАВА 26: Феникс и Светлячок

Я с шумом втянула воздух. Гаррет говорил красиво, а я так устала бояться и убегать. Чувствовала себя диким зверем, которого приманили на тепло домашнего очага.

Мне хотелось открыться, согреться и не чувствовать себя такой одинокой… Но страх обжечься был слишком велик.

– Ты обещал дать мне время.

– Помню. Я думал, это пойдет тебе на пользу, а ты всё больше закрываешься.

– Я только попала в штаб, – попыталась отстраниться, но Гаррет держал крепко.

– Сола, ради чего ты сбежала?

Вопрос застал врасплох и я недоуменно заморгала.

– Так сложно ответить? Разве у тебя не было цели?

– Была. Месть.

– И всё? Больше тебя ничего не интересует?

– Я не совсем понимаю тебя, – покачала головой и вновь упёрлась руками в его грудь. На этот раз генерал не стал удерживать меня. – Моя цель очевидна. Я хотела жить, спасти сестру и подарить нам свободу…

– Тогда почему так упорно цепляешься за старые кандалы? – перебил Гаррет. – Не говори мне о времени, проблема не в нём. А в том, что ты ненавидишь себя. Считаешь виновной в грехах Ангаарха только из-за того, что вы одной крови.

– Он использовал мою магию...

– Разве ты могла что-то изменить? Только наложить на себя руки, но для Ангаарха ты всего–лишь одна из многих. Он бы просто заменил тебя.

Крыть было нечем. Доводы закончились, и чтобы я ни говорила, Гаррет всё равно чувствовал скрытое в душе. То, что я хотела утаить. Он потихоньку вытаскивал это на поверхность.

– Сола, я понимаю, что тебе больно и страшно. Я знаю, через что ты прошла. Но не позволяй прошлому превратить эти шрамы в цепи, иначе никогда не сбежишь от Ангаарха, – Гаррет вновь подался ко мне, подхватив выбившуюся прядь и мягко заправил за ухо.

Простой, невинный жест, но от него по телу растеклось приятное тепло. Воспоминания из снов оказались сильнее страха чужих прикосновений.

– Я больше не хочу убегать, – призналась. – Хочу стать сильнее…

– Ты не сможешь этого сделать, если продолжишь уничтожать себя изнутри. И сейчас ты ненавидишь не сами шрамы, а то, что не смогла за них отомстить. Они – напоминание о твоей слабости. Но если не примешь их как часть себя и своего прошлого, то увязнешь в этой трясине навечно.

– А ты… твои шрамы? – я протянула руку, робко касаясь его груди.

Я помнила все его отменены, но в отличие от моих, они не казались уродливыми.

– Я отомстил за каждый. И не стыжусь их. Они – моя история, напоминание о том, за что я сражался и побеждал.

– Значит и мне нужно побеждать, – вздохнула, обхватив себя за плечи.

От этого разговора мне стало чуть легче, хотя любви к себе пока не прибавилось. Будет сложно переступить через прошлое…

– Как тебе Эйса? – Гаррет неожиданно сменил тему и я снова растерялась.

– Она… очень добрая и благородная. Хорошо относится ко мне и Лисёнку…

– Она достойна любви?

– Что?

– Я спросил, как, по-твоему, она достойна быть любимой и счастливой?

– Конечно! Эйса замечательная…

– Но у неё протезы вместо ног, – ошарашил Гаррет.

Я умолкла, уставившись на него, словно видела впервые. Только сейчас начала понимать…

– Если рассуждать, как ты, она может рассчитывать только на уважение других воинов, но не достойна любви мужчины. Не может стать матерью…

– Я не говорила…

– Но думала так о себе.

– Да, – не стала спорить. – Но я…

– Что ты? Плохая? Недостойная?

– Глупая, – вздохнула и неловко улыбнулась. – Ты прав, я всё понимаю, но принять других проще, чем себя.

– У Эйсы есть муж, который её обожает, – продолжил Гаррет, – и для него она самая прекрасная женщина в мире. У Ядхи в шрамах вся спина и ноги. Кэйгар собирал её буквально из осколков, как сломанную куклу. Но он скорее умрёт, чем откажется от своего Зеркала.

– Зеркала? – встрепенулась.

– Ядвига – единственная, кто делает его по–настоящему счастливым. Дополняет его, уравновешивает, чувствует его сквозь все щиты.

– Как ты меня?

– Да, – улыбнулся Гаррет, – ты спрашивала, что я искал и хотел увидеть в своём Зеркале? Свет, Сола. Я искал свет, который сможет пробиться даже сквозь Тьму Мёртвого мира и заставит улыбнуться саму Смерть. И я нашёл его в тебе одной.

Он вновь коснулся моих волос, бережно скользя по прядям. Словно отгоняя дурные мысли и сомнения. Мне не хотелось отстраняться, рядом с Гарретом я забывала о страхе и пережитой боли.

– Если в ком и есть свет, то в тебе, – ответила смущенно. – Много, очень много света и огня, – добавила, всматриваясь в его янтарные глаза. Они напоминали солнце.

Гаррет рассмеялся. Мне нравился его смех – будоражащий, теплый. Он казался осязаемым. Я буквально чувствовала его кожей, словно прикосновения нежнейшего бархата.

– Я буду счастлив стать твоим солнцем, Сола. Моего света хватит, чтобы разогнать тьму, поселившуюся в твоей душе. Только позволь мне любить тебя.

От этих слов в груди защемило. Я чувствовала его искренность и нежность. Знала, что он сдержит обещание, но…

– Я не хочу лишь принимать любовь, – покачала головой. – Лучше научи меня дарить её.

На миг испугалась, что он поймёт неверно, но как сказать иначе – не знала.

Для меня пока всё было