Шелк и пар (ЛП) - Макмастер Бек

— И как же?

— Словно семья. Хоть их не связывают узы кровного родства, они все равно что родные. И, кажется, я теперь тоже для них своя. — По ее лицу пробежала тень; Лео понял, что сейчас Мина подумала о своих погибших родителях и брате. Она как-то ему призналась, что оправиться от их смерти у нее так и не получилось.

— Напомню тебе твои слова, когда ты в следующий раз назовешь Кейна заносчивым старым психом. — Он погладил ее нежную кожу чуть выше запястья. — Или когда будешь возмущаться, что Блейд блокирует твои предложения в Совете.

— Что ж, его ждет небольшой сюрприз.

— Вот как?

Мина взглянула на него с коварной улыбкой.

— Он уверен, что покорил меня своей дочерью. Но подожди, пусть только приедет на следующее заседание Совета, тогда и увидит, что его жалкая коалиция разваливается на части.

— Что же, ты с кем-то подружилась?

— Я разобью его в пух и прах, — усмехнулась она. — Не всем нравится его дурацкий план насчет анклавов.

— Ты про Розалинду?

Поначалу они с Миной друг к другу присматривались, но потом выяснилось, что их многое объединяет. И если Мина перетянула на свою сторону Розалинду, то логично предположить, что и Линч ее поддержит…

— Угадал. — Мина положила голову ему на плечо и потянулась к Эмме погладить животик. — Сначала разделаюсь с Блейдом, потом твой отец получит при дворе по заслугам, и я окажусь победительницей.

— Но ты ведь понимаешь, что пока нужные голоса не получила.

— Получу. У меня грандиозные планы насчет анклавов.

— Я даже не сомневаюсь.

Его жена стойко верила, что права практически во всем, и уж хотя бы с этим не спорила.

— А что если Совет склонится к другому решению?

— Кейна никто не любит. Все будут голосовать против, только бы его не поддерживать.

— Возможно, но тот, кто отныне будет его представителем, имеет на некоторых членов Совета большое влияние.

Она недоуменно замолчала, потом вдруг села прямо, повернувшись к нему с сияющим лицом.

— Ты все-таки примешь его предложение!

— Да, наверное, приму.

Они с отцом снова встречались за шахматами раз в неделю — как ни странно, на этом настояла Мина. Время от времени Кейн сообщал Лео массу интересного о разных предприятиях, к которым был причастен, и, похоже, даже следил за коммерческими успехами сына. А ведь прежде герцогу было совершенно наплевать на перевозку товаров на дирижаблях.

Лео поймал ее пальцы и коснулся их губами.

— Ты же понимаешь, мне придется воевать против тебя.

— Знаю, но мне нравится спорить с тобой на Совете. — Жена прильнула к его груди. — Это так заводит, — прошептала она, придвинувшись ближе.

Он прекрасно понял, о чем речь.

— Давай так… если ты проиграешь голосование, я привяжу тебя к кровати и сделаю с тобой невероятно дурные вещи.

— Не очень-то похоже на поражение.

Она рассмеялась.

— Ну а если ты победишь…

Ее слова разжигали воображение.

— Тогда то же самое я сделаю с тобой.

Они пристально посмотрели друг другу в глаза. Лео видел улыбку у нее на губах и чувствовал, что и сам улыбается.

— Прекрати, — сказал он. — У меня ребенок на руках.

— Так ты согласен?

— Господи, конечно.

— Великолепно. — Многозначительный и хитрый взгляд. — Обожаю политику, но должна признать, теперь все стало куда интересней.

Это точно. Лео смотрел на девочку, дремавшую у него на плече, и старался не думать о том, о чем только что говорил с Миной.

— Вернемся к этому позже, — прошептал он хрипло.

— Позже, — согласилась она с довольной улыбкой.

Господи, как же сильно он ее любит!

***

О том, что было позже.

Лео вывел Мину во внутренний двор позади Логова. От выпитого бренди в груди разливалось тепло. Он взглянул в ее глаза и увидел в них то же нетерпение, что ощущал и сам. Им не требовалось слов. В тот вечер, столь долгий и приятный, было предостаточно бладвейна, веселья, подарков… и жарких взглядов, брошенных через комнату. Прижав жену к кирпичной стене, он запустил ладонь ей в волосы и приник губами к ее губам.

Лео целовал Мину неистово и жадно. Возбуждение разжигало его плоть, он прижимался бедрами к ее бедрам, его рука скользнула вниз и сквозь плотную ткань турнюра обхватила ее ягодицы.

Она чуть слышно застонала, сжав в пальцах грубую ткань пальто у него на груди.

— Мне весь вечер этого хотелось… — Ее голос оборвался под его натиском и угас. Лео и сам не понимал, что с ним произошло и почему ее слова словно выпустили на волю бушующий в нем голод так, что в глазах темнело и едва удавалось сдержаться, чтобы не впиться зубами ей в шею.

Рука в узкой перчатке скользнула по его животу и, обхватив поднявшийся член, приступила к сладкой и мучительной пытке. Из горла вырвался сдавленный стон, Лео тонул в колдовском омуте глаз любимой.

— Уже наступило позже? — Он сглотнул, просунул руки ей под жакет, через платье погладил жесткие пластины корсета на талии, осыпал поцелуями подбородок жены и мочку уха. — Потому что я хочу взять тебя прямо здесь, — прошептал Лео.

— Хочешь?

— Медленно и глубоко, — пообещал он.

— Не здесь, — тихо сказала Мина и, вцепившись пальцами в ворот пальто, попыталась оттолкнуть мужа. Она прервала искусную ласку рукой, и у Лео снова вырвался недовольный вздох.

— Отвези меня домой, и там сможешь сделать со мной все, что захочешь.

Господь Всемогущий. Низ живота болезненно ныл.

С неба падали снежинки и ложились на ресницы Лео. Сквозь арку, ведущую со двора, пробивался скудный свет от газового фонаря, висевшего на золоченной паровой карете, что привезла их к Логову.

— У меня есть идея получше. — Он наклонился и подхватил ее на руки. — Я наброшусь на тебя в экипаже.

— Лео! — засмеялась Мина, запрокинув голову. Из прически выбилась прядь блестящих волос.

Именно такой она ему и нравилась — когда не пряталась за броней, а становилась обычной женщиной — страстной, чувственной и чуть порочной. Лео ухмыльнулся при мысли о том, что только он знал ее настоящую, и, перекинув через плечо, понес к карете.

Лакей не подал виду, что происходило нечто необычное. Распахнув перед ними дверь, он отступил в сторону, а Лео, нежно прижимая Мину к себе, не спеша опустил ее на откидную ступеньку.

— Эй, Джон, — позвал он кучера.

— Да, сэр?

— Езжай домой по длинной дороге, — велел он, а затем закрыл за собой дверцу и, повернувшись к жене, стал целовать ее смеющееся лицо. — С Рождеством тебя, любимая. — Он распахнул ей жакет и толкнул назад на сиденье.

Она обольстительно улыбнулась.

— Давай же, возьми свой подарок.

— Иди ко мне, — ответил он, привлекая ее к себе и нежно целуя в губы. — Что еще нужно человеку для счастья?

КОНЕЦ