Шеррилин Кеньон - Ночная игра

Когда Брайд осознала, как по-настоящему сильно она любит Вэйна, у нее на глазах выступили слезы.

– Думаю, что если я должна выбрать между человеком и животным, я выберу животное. Так что, предупреждаю, Брайани. Если ты снова начнешь угрожать Вэйну или его братьям, я точно покажу тебе, какой я человек. Я надену камуфляж, выслежу тебя и сдеру кожу, пока ты будешь орать. Ты уяснила?

 Позади Брайд раздался гул массового одобрения, испугавший ее. Развернувшись вокруг, она увидела весь клан Пельтье плюс еще тех, кто сумели втиснуться в дверной проем и стояли рядом.

Но ее внимание привлек только Вэйн. Гордое выражение на его лице согрело ее.

– Проклятье, Вэйн, тебе досталась опасная жена, – высказался один из четверни Пельтье.

Брайани сделала выпад в сторону Брайд. Ее рука высунулась из клетки, и она попыталась схватить ее.

– Ты не сможешь остановить меня, человек.

– Нет, она не сможет, а я смогу.

Брайд отошла в сторону, когда из толпы вышел Ашерон и встал перед Брайани.

Он присел у клетки и поймал ее взгляд.

– Я перенесу тебя домой, Брайани, и удостоверюсь, что ты никогда снова не сможешь покинуть свое время. Больше никаких путешествий на чьих-то еще закорках.

Брайани ответила ему угрюмым взглядом.

– Нет, – произнес Эш, будто смог прочитать ее мысли. – Аластор больше не поможет. Ваш контракт аннулирован.

– Ты не можешь сделать это, – огрызнулась она. – Он не может освободиться, пока все они не встретят свои пары.

Эш наградил ее ядовитой усмешкой.

– Ты должна чаще тусоваться среди богов, Брайани. Они здорово обучили меня лазейкам в законах. Представь себе, все твои сыновья уже встретили своих женщин. Только они еще не знают об этом.

– Что, простите? – спросил Фьюри.

Эш проигнорировал его.

– Аластор свободен от тебя, и из боязни моего возмездия он не станет заключать с тобой новых соглашений.

– Что насчет моего воздаяния? – завопила Брайани, сотрясая прутья своей клетки. – Где мое правосудие?

Эш встал и устало вздохнул.

– Вот что я тебе скажу. Как насчет сделки? Ты возвращаешься в свое время и делаешь все, чтобы Дэр оставался там, где он есть, а я даю тебе то, что ты желаешь больше всего в жизни.

Брайани подняла голову, пристально разглядывая Атланта.

– Ты клянешься в этом?

– Да, клянусь.

Она сделала жест рукой от сердца к губам.

– Идет. Теперь дай мне выйти из клетки и исполнить мою месть.

Эш покачал головой.

– Я не позволю тебе убить своих сыновей, Брайани.

– Но ты сказал…

– Твое самое заветное желание не имеет к ним никакого отношения. Теперь я отсылаю тебя домой и обещаю, что с наступлением ночи ты станешь самой счастливой женщиной.

Брайани исчезла из клетки.

– Что ты собираешься сделать с ней? – спросил Фьюри.

Эш сложил на груди руки и повернулся к ним лицом.

– О какой единственной вещи публично заявлял ваш отец, утверждая, что готов отдать за нее все, что угодно?

У Вэйна отвисла челюсть.

– Вернуть свою женщину назад. Но это была ложь, которую он говорил, чтобы вызвать в стае жалость к нему.

– Ну, – протянул Эш. – Вы должны быть осторожны со своими желаниями. Они могут исполниться.

Вэйн тихонько присвистнул.

– Напомни мне, чтобы я никогда с тобой не ссорился.

– Ты же не собираешься свести их вместе, правда? – уточнила Брайд.

Эш пожал плечами.

– Им было предначертано быть вместе. Пора им договориться друг с другом. Что бы ни случилось между ними, это их дело.

– Что я должен тебе за такую услугу? – спросил Вэйн.

– Это бесплатно. Выручив Тэлона, ты заплатил более высокую цену, чем кому-нибудь когда-нибудь придется. Считай это свадебным подарком от меня и Сими. Ни твоя мать, ни твой отец никогда больше не будут угрожать твоим детям.

– Ты предсказываешь будущее, Ашерон? – спросила Николетта.

– Не совсем. Я не говорю им, что произойдет. Только то, чего не будет.

– Спасибо, Эш, – сказал Вэйн.

– Поскольку ты сейчас в уступчивом настроении, – заговорил стоявший у двери Фьюри. – Может, скажешь мне, кто моя пара?

Эш одарил его плутоватой улыбкой:

– Это в твоих силах, найти ее.

– Да, но…

– Заканчивай, волк, – отрезал Кольт, хлопнув его по спине. – Великий Ашерон не собирается отвечать.

– Ах, приятель, это сводит меня с ума. Тебе известно, что за свою жизнь я встретил тысячи женщин, верно?

– Да, – подтвердил Эш. – Но не со всеми ты спал.

У Фьюри был такой вид, как будто он испытывал страдания.

Вэйн шагнул вперед и притянул Брайд к себе.

– Спасибо, – поблагодарил он ее и крепко обнял. – Когда Кайл сказал мне, что моя мать здесь, с тобой…

Она обвила руками его шею и ее переполнила любовь.

– Я не позволила бы ей навредить тебе.

Эш выгнал всех из комнаты, так что они могли целоваться в приватной обстановке.

Через несколько минут Вэйн перенес их из офиса Карсона назад в Санктуарий. Стефан сидел на стуле и выглядел слегка ошеломленным. Он все еще истекал кровью.

Бедный волк. Но он будет жить.

Кто-то включил «Любимый Дом Алабама».

– Слишком поздно, – воскликнул Кольт. – Мы уже знаем, что Эш здесь.

– Итак, – заговорил Эш, неспешно подходя к Вэйну и Брайд. – Кого ты собираешься поддерживать при выборе нового вожака твоей стаи?

– Не моя проблема. Меня изгнали.

– Да, но так как Маркус исчезнет примерно через час, им будет нужен кто-нибудь, чтобы возглавить стаю.

Вэйн посмотрел на Стефана, который хотел быть вожаком в течение многих лет. К сожалению, волк был идиотом, отсюда и его неудавшийся договор с матерью Вэйна.

Его пристальный взгляд перешел на Фьюри и Каджо.

– Фьюри? – позвал он. – Как ты относишься к тому, чтобы возглавить стаю волков?

По лицу Фьюри расползлась хитрая улыбка.

– Мне бы это понравилось.

– Бред собачий! – со злостью воскликнул Стефан, пытаясь подняться на ноги, но все еще был слишком слаб. – Он недостаточно силен, чтобы руководить стаей.

Вэйн взглянул на брата, потом на Стефана.

– Нет, он сильный. Поскольку мне известно, что мой брат собирается снова переселить стаю сюда, в Новый Орлеан.

– Я не встану на вашу сторону, – зарычал Стефан.

– Ты вообще не можешь стоять, кретин, – парировал Фьюри.

Вэйн проигнорировал вспышку Фьюри:

– Ты сделаешь это. Если нет, тогда ты и я разрешим этот спор окончательно. – Вэйн отозвал заклинание и открыл метку на своем лице.

Стефан побледнел еще больше.