Саша Суздаль - Блуждающий Неф

— Нет.

От его взгляда повеяло такой холодной и колючей вечностью, что у хабиба Бата забыл все слова, которые намеревался сказать. Отказ Мо задевал самолюбие короля, но тот понимал, что столкнулся с силами, с которыми спорить нельзя и благоразумно удалился, убеждая хабиба Бата в том, что кот прав – больную лучше не тревожить.

Проснувшаяся Онти ничего плохого не помнила, а от порезов давно не осталось и следа, поэтому она искренне удивилась, что Маргина больна, и сейчас же спустилась вниз. За ней, хвостиком, поплелась ватага зелёных. Она зашла в комнату и мысленно спросила: «Что с ней, Мо?»

«Ей предпочтительно спать, чем больше, тем лучше», — ответил Мо. Онти опустилась на коврик, рядом с Мо, и обняла его за шею.

«С ней всё будет хорошо?»

«Надеюсь».

«Я тебе верю, — сказала Онти, — с тобой легко и надёжно».

Их милую беседу прервал гомон во дворе. Онти выглянула в окно и крикнула: — Папа приехал! — она запоздало глянула на спящую Маргину: — Ой!

— Иди, — сказал Мо, — только сюда пусть пока не ходят.

Онти кивнула и понеслась во двор, где увидела отца, Хабэлуана и несколько кибиток. Она бросилась к Палдору и попала в его объятия. Рядом тёрся Хабэлуан, как будто повзрослевший, стесняющийся своего желания обнять сестру. Полиния, улыбаясь, медленно шла от крыльца. Палдор отвёл для гостей-артистов весь левый флигель и только потом подошёл к Полинии.

— Как ты тут? — спросил он, целуя её.

— Нам плохо без тебя, — ответила Полиния, обнимая его, потом добавила: — У нас ранили Маргину.

Анапис подстерёг её возле базара, когда она возвращалась домой. Он вскочил на переднее сидение и спросил, забирая вожжи у Альмавер:

— Не подвезёт ли меня красавица по пути домой?

— Кто ты такой? — сразу насторожилась она, выдёргивая свою руку.

— Тот, которого тебе не стоит бояться, — улыбаясь, ответил Анапис. 

— Я никого не боюсь, а тебе меня стоило, — сказала она, выпустив в него разряд. Анапис подскочил и громко засмеялся, обращая на себя внимание прохожих.

— Не следует, так делать на виду у людей, — посоветовал он, — ты можешь позже со мной расправиться.

— Что ты хочешь от меня? — рассердилась Альмавер.

— Я хочу предложить тебе путешествие, — сказал Анапис. Посмотрев ей лицо, он спросил: — Неужели ты смирилась?

Альмавер поняла, что собеседник осведомлён о её делах намного больше, чем она думала.

— Что ты хочешь? — вновь спросила Альмавер и Анапис, остановив лошадку, горячо зашептал ей на ухо.

Маргина пришла в себя на второй день. Она открыла глаза, увидела Мо и сразу же запустила руку в его гриву. Волна благодарности, колыхнувшаяся в ней, накрыла Мо и тёплой эхом возвратилась к ней. Воспоминания о недавно прошедшем вернулись к Маргине, наполнив тревогой за Онти и только потом о случившемся с ней самой.

— Что с Онти? — спросила она, не узнавая своего голоса.

— Онти совершенно здорова, и сейчас вместе с Хабэлуаном играет в саду, — подробно объяснил Мо.

Она попыталась встать, но рука неожиданно подломилась и упала.

— Что со мной? — спросила Маргина, удивляясь тембру своего мычания, которое в конце вопроса сорвалось на писк.

— Говори в уме, я услышу, — предложил Мо. Маргина подняла руку, которая странным образом потекла и опала каплями на постель.

— Что это? — ужаснулась она, глядя на вторую руку, поплывшую, как свеча, и тонкой струйкой стекающей на пол.

— Что это? — снова спросила она, захлёбываясь в растаявшем теле, в которое погружалась её голова. Её глаз, хлопнув веками последний раз, утонул в чёрной луже на кровати.

«Ничего не бойся, Маргина, — подумал ей Мо, — я с тобой».

«Мо, где я? — мысленно спросила Маргина. — Я ничего не вижу».

«Маргина, ты теперь такая, как я, — сообщил ей Мо, — и твоё тело может принимать любую форму».

«Мо, помоги мне», — попросила Маргина.

«Подумай о том, кем ты хочешь быть, — сообщил Мо, — и зафиксируй в памяти».

Растаявшая Маргина начала собираться в какую-то фигуру, внешне напоминающую женщину.

«Хорошо, Маргина, — похвалил Мо, — смотри на себя моими глазами».

Маргина увидела себя со стороны и медленно её фигура приобрела привычные очертания.

— Я ничего не вижу, — хриплым голосом сказала Маргина.

— Выключи внутреннее зрение и смотри через глаза, — объяснил Мол.

— Вижу! — воскликнула Маргина и поднесла свои руки к глазам. Руки тут же потекли, и снова от неё осталась одна лужа.

— Очень… трудно… удержать, — пробулькала Маргина из лужи.

«Тебе нужно тренироваться, — выложил в лужу Мо, — потом будет совсем легко».

Кот Дормадор, увидев расплывшуюся Маргину, соскочил из кровати на пол и принялся лакать её из лужи, насыщаясь хозяйкой до отказа.

— Дормадор, зараза, перестань меня лакать, — пробулькала Маргина, выныривая губами из лужи. Кот удивлённо отскочил в угол и протёк тёмным пятном, которое тут же поплыло к луже. Мо затрясся телом, хихикая внутри. «Никого сюда не пускай, — попросила Маргина, — я не хочу, чтобы меня видели такой».

«Я окружу тебя стеной», — сообщил ей Мо и исчез. Маргина поискала его внутренним зрением, но нигде не нашла. «Погоди! Вот научусь, я тебе тогда дам», — пообещала Маргина, и почувствовала тёплую смеющуюся волну.

Она мысленно показала волне язык и принялась усиленно тренироваться. Хабэлуан и Онти, подслушивающие под дверью, слышали звуки падения, какие-то возгласы и не знали, что думать и что предпринять. Попытки штурмовать дверь ничего не дали. Они не заметили, что за их действиями внимательно наблюдает ворон на дереве, застывший, как чучело.

Капитан Краббас собирался возвращаться домой, так как затянувшееся гостевание у короля начало его утомлять. Ещё он боялся, как бы Тартиф не разобрал их корабль на детали, выполняя своё обещание королю построить такой же. Они уже загрузились провизией, а капитан с утра собирался попрощаться с Маргиной и сразу же отчалить из города. 

Две фигуры, поднимающиеся по трапу, ничем не отличались от любопытных гостей, десятками бывавших на корабле. Мужчина и женщина поднялись на борт, и капитан уже собирался сказать боцману Даринту, чтобы он занялся гостями, как они сами подошли к нему. Девушка, шедшая впереди, закрывала от капитана мужчину. Она приблизилась к Краббасу и, улыбаясь, сказала:

— Капитан, мы отплываем, распорядитесь.

От неожиданности капитан растерялся, но слова мужчины отрезвили его.

— Я советую вам подчиниться, — сказал Анапис, — вы немного знаете меня, а вот с ней даже мне лучше не спорить.