Удача любит смелых - Татьяна Бродских

— Агна, что случилось? Тебе плохо? Где-то болит? Тебя кто-то обидел? — и тут мой милый и добрый муж замечает своего дядю. И начинает стремительно меняться, в его глазах отразилась смерть, серая дымка агрессивно выскользнула из Фердинанда, устремившись к Феджу.

— Солнышко мое, у меня все хорошо, — кинулась я с объятиями к супругу, пока он не убил своего дядю. — Не обижай Феджа, ему и так плохо.

— Он точно ничего тебе не сделал? — мой некромант не торопился убрать клубящуюся магию. За меня он теперь не опасался, его сила не могла навредить мне, как и моя ему.

— Точно. Он хотел, чтобы я ему помогла, — обняла любимого за шею, поцеловала, чувствуя, как уходит из него напряжение. Отстранилась и, улыбаясь, произнесла: — Какой ты у меня, оказывается, грозный.

— Зря ты его остановила, Агнесс, — донесся тоскливый голос лорда из-за моей спины. — Столько бы проблем решилось.

— Извиняться не буду. Сам виноват, что я тебе не доверяю, — резко проговорил Ферд, помогая сесть мне на место и присаживаясь рядом. — Так что тебя привело к нам, дядя? Агна сказала, что тебе нужна помощь? Денежная? Упокоить врагов? Или что-то еще?

— Он хочет, чтобы я сняла с него проклятие, — ответила я за лорда, когда убедилась в том, что сам он отвечать не будет. — Но это не проклятие, даже не знаю, как это назвать. Федж, я ничего не могу изменить, сказанные мною слова не повернуть вспять. Неужели, все так плохо? Вас угораздило влюбиться в замужнюю даму? Или может быть она из продажных женщин?

— Не смей так говорит об Ивон! — ярость вспыхнула в глазах мужчины. — Она чистая, нежная, самая прекрасная. Настоящий ангел с душой озорного бесенка. Юная, невинная девушка пятнадцати лет. Пятнадцати! Агнесс, почему так?! Я даже сделать ничего не могу. Я боюсь на нее смотреть, боюсь напугать еще сильнее. Можешь радоваться — она вздрагивает от одного моего взгляда. Ты себе не представляешь, каково это видеть, что единственная девушка, которую ты хотел бы назвать своей сжимается, замирает и стремится сбежать куда глаза глядят. Я не могу так больше, прошу, сделай что-нибудь!

— А что я могу сделать? Заставить ребенка полюбить великовозрастного мерзкого дядьку?! Да-да, ты именно такой Федж, мы тут все свои, я не собираюсь тебя жалеть и говорить, что все наладится и девушка в тебя влюбится, — меня просто трясло, стоило представить, что в мою несовершеннолетнюю дочь может влюбиться вот такой старый хрыч. Но так дело не пойдет, надо брать себя в руки и не вести себя, как базарная баба: — Нет, я знала, что с вами не все в порядке, но о таких извращенных наклонностях даже не подозревала. Это надо же, хотеть пятнадцатилетнюю девочку, практически ребенка. Вы окончательно пали в моих глазах, лорд Федж.

— Думаешь, я сам себе этого не говорил? Гадко осознавать, что я ничем не лучше наследника венценосного мерзавца, которого по долгу службы вынужден опекать. Как мне работать, если я готов задушить собственными руками принца, когда он в очередной раз поминает Ивон? Этот гад везде трезвонит, что влюблен в девушку и пишет ей любовные письма. Он порочит девушку своим вниманием, — лорд мельтешил перед глазами, раздраженно кружа по залу. Похоже, я зря его записала в извращенцы, он себя сильнее винит, чем кто-либо. Мне его даже жаль стало, с таким характером ему будет тяжело позволить счастью проникнуть в его душу. Бедная девочка еще не знает, как сильно она попала. Кстати, а это идея.

— Хорошо, вы меня убедили, что у вас нет в отношении этой юной леди нечистоплотных намерений…

— Я готов сегодня же сделать ей предложение, — взор лорда прояснился, казалось, он сейчас бросится к родителям девушки. — Это позволит уберечь Ивон от гадких слухов.

— Лорд, девушке пятнадцать, не забывайте. Вряд ли ее родители ответят вам согласием. Вы же не хотите, чтобы они вас заподозрили в извращениях. Да и что вы будете делать с молодой женой? Только напугаете своей страстью и она вас возненавидит. И вообще, поговорите с графом Сигардом. Он вам прочтет лекцию о вреде ранних сексуальных отношений для девушек. Вы же хотите, чтобы у вас были дети? Тогда терпите и ждите, пока девушка не повзрослеет. С какого возраста у вас разрешены браки? Кажется, с семнадцати? Ну, все не так плохо, два года пролетят быстро. У вас будет время расположить девушку к себе. И принца душить не надо, наоборот, будьте к нему ближе. Врага, а тем более соперника надо знать очень хорошо, чтобы в нужный момент выставить его в невыгодном свете перед объектом ваших общих притязаний. Не так ли дорогой? — повернулась к супругу. — Как думаешь, может, это будет семейная традиция — уводить невест у принцев?

— Кто знает, любимая, — улыбнулся мне в ответ Ферд. — Только если бы ты вышла замуж за Роберта или кого-то другого, меня бы это все равно не остановило. Мы, некроманты, очень коварные. Я бы тебя выкрал или устроил бы твоему мужу безвременную кончину. А скорее всего и то, и другое.

— Да ты тиран, солнце мое? — томно сказала я, куснув его за мочку уха. — А сейчас ты меня уже выкрасть не хочешь?

— Я тебя всегда хочу, радость моя, — выдохнул Ферд и встал с дивана уже со мной на руках. Я взвизгнула, обхватила его шею руками. Портал, наша спальня, поцелуй, плавно перешедший в супружеский долг, который я готова была отдавать ежечасно.

— Ой, мы же с Феджем не попрощались, — вспомнила я, уютно устроившись на плече мужа. — Так неудобно получилось.

— Не переживай, милая, ему в ближайшие годы будет не до нас, — хмыкнул Ферд.

— Но ведь это не повод бросать его на произвол судьбы? Мы ведь просто обязаны теперь чаще бывать у него в гостях? — лукаво спросила я

— Согласен, такой спектакль просто грех пропускать, — расхохотался супруг

Конец.