Алиса Эльфман - Оборотная сторона

Вдруг мое внимание привлек одно темное ответвление коридора: оттуда доносились какие-то подозрительные звуки, от которых у меня по спине пробежали знакомые мурашки… Я чувствовала рядом смерть и мрак. Выхватив из-за пояса кинжал (какое счастье, что он всегда со мной!), я крадущейся походкой скользнула в коридор.

— Какого черта здесь происходит!? — ошеломленно воскликнула я.

Мое изумление можно было понять. Потому что в тени стоял Шейд… вцепившись в шею какой-то несчастной девушки. Заметив меня, он быстро, но осторожно опустил обмякшее тело на пол.

— Что ты здесь творишь? — мой голос звенел от ярости и возмущения.

Шейд поднял руки в успокаивающем жесте.

— Эни, прошу, не волнуйся.

— Не волнуйся! — взвизгнула я, — Ты… ты пил кровь! Идиот, ты хоть понимаешь, что с нами сделают, если узнают, чей ты сын!?

В мгновение ока Шейд оказался рядом со мной и схватил руками за лицо.

— Если ты не будешь так кричать, никто ничего не узнает. Она, — он кивнул в сторону тела, безжизненным мешком лежавшее в углу, — очнется где-то через полчаса и ничего не будет помнить. Я уже позаботился об этом, — он устало покачал головой, — Пойми же, наконец, я — дампир, полукровка. И, как я уже говорил, я не бессмертен. А это значит, что я не сойду с ума, как обычный вампир, от отсутствия крови. Я умру, Эни.

Я молчала и только глядела в его глаза. В темноте они мерцали, как чистое серебро и я совсем не видела в них зла. Только усталость на грани отчаяния. И он не стремился оправдаться, а просто говорил правду.

Тем временем, дампир продолжил.

— Я тот, кто я есть… и если ты не хочешь, быть рядом со мной. Без проблем, я уйду. Только скажи, что не хочешь меня видеть.

— Нет! — отчаянно воскликнула я, прежде чем разум успел остановить меня. И тут же виновато опустила голову.

— Пожалуйста, продолжай…

Я взглянула на него и… решилась.

— Помнишь, ты спрашивал, почему я оставила тебя в живых? И сказал тогда, что дело не только в благодарности… Ты был прав. Это нечто большее.

На лице дампира я прочитала такую всепоглощающую надежду и что-то еще… Глубокое, светлое… Неужели то, что проскользнуло между нами во время дождя… Неужели мне не почудилось?

В следующее мгновение у меня отпали последние сомнения. Шейд прикоснулся пальцами к моей щеке, и в том жесте было столько давней тоски и грусти. И вспомнились первые слова, сказанные им: "Я нашел тебя"… Мне неважно было сейчас, что они значили, а важно лишь то, что мне хотелось сказать ему тоже самое.

Наши губы соприкоснулись… все так же нежно и осторожно, будто с опаской. Я ожидала ледяного прикосновения вампира, но Шейд оказался мягким и теплым, совсем, как обычный человек.

И я поняла, что действительно знаю его. Пусть не помню, пока что, но разве имеет это хоть какое-то значение, если помнят наши сердца и души?

— Ты понимаешь, с чем нам придется столкнуться теперь? — прошептал Шейд, пропуская мои волосы через пальцы, — Мы и раньше были отверженцами своих народов, а теперь все станет только хуже. И вампиры, и оборотни, и люди сделают все, чтобы разлучить и уничтожить нас… Неужели ты готова провести жизнь в бегах?

Я взглянула в его глаза, подобные отражению полной луны в черной воде, колеблющиеся, изменчивые и такие же чарующие… И знала, что скажу в следующий миг.

— Я готова на все. Если только ты будешь рядом.

Он обнял меня так, словно хотел удержать, закрыть от всего жестокого мира.

— Мы нашли друг друга. И будем вместе всегда. Вечность, — он замолк и добавил чуть тише, с болью в голосе, — Пока ты сама будешь этого хотеть.

Я думала, что проснулась. Но за незнакомым узким, как в готическом замке, окном светила огромная брильянтовая луна и падали крупные хлопья снега. Было тихо, ни звука, ни шороха, только где-то далеко-далеко в этом бесконечном безмолвии хрустел подмерзший наст под лапами белого волка. Я не видела этого, но все равно откуда-то знала… Я спала, но все было таким реальным: и сверкающий свет, серебривший каменный пол, и холодный воздух от окна, скользивший по моим босым ногам. Сапфировая звезда на моей груди горела ровным, не обжигающим сиянием. Не тревожным пульсирующим, цвета индиго, а мягкими, как весь этот мир, лазоревыми лучами…

— Рада увидеться вновь, Миа Кхель, — знакомый голос, похожий на звон горного ручейка прорезал безмятежное пространство, не нарушив, однако, его покой.

Я неспешно обернулась. У двери комнаты стояла Тиар Хин — в нынешней ипостаси вампирская принцесса Нихиль.

— Доброй ночи, Вестница, — улыбнулась я. Слова лились из горла легко и непринужденно, будто выученные заранее, — Скажи, пожалуйста, где мы сейчас?

— В месте, которое могло бы быть, если бы история развивалась иначе, — загадочно ответила вампиресса, — А впрочем… Не задумывайся об этом. Мы обе просто спим.

— Это ты вызвала меня? — я погладила драгоценный артефакт на шее, — Звезда ведь не просто поисковик, верно?

— Да, но другое ее действие продлится недолго. Мы будем здесь только, пока падает снег. А мне нужно рассказать кое-что о тебе, принцесса, и о нашем народе…

Я бросила взгляд на мир, лежащий за оконным стеклом. Хлопья все кружились и кружились, и казалось, что их танец будет длиться вечность и после нее… Но это чувство было обманчивым, я знала это.

— Говори, Тиар Хин, я хочу это знать.

Она кивнула и опустилась на пол, прямо в круг, очерченный лунным лучом.

— Ты должна знать, какими могущественными мы были… и есть. И война, случившаяся тогда не смогла бы нас уничтожить нас — с Народом Первой Зари не справились бы ни какие полчища темных созданий, — Нихиль глубоко вдохнула, словно успокаиваясь, — Но нас предали, раскрыли секрет, оружие, с помощью которого нас можно было не просто убить, но навеки лишить шанса на перерождение… И совершил это преступление тот, кому ты, принцесса, отдала свое сердце, — я хрипло вскрикнула, услышав эти слова, но рассказчица жестом заставила меня молчать, — Подожди, я договорю. Семья и друзья предупреждали тебя, что не стоит доверять оборотню, но ты не желала слушать ничего. Любовь нашей принцессы и звезды оказалась сильна, но ненависть еще сильнее. Ты погибла самой первой из нас, но перед смертью прокляла и врагов и свой собственный народ, и пообещала, что Народ Первой Зари вернется, но совсем другим… А еще поклялась, что если ты полюбишь кого-то, забыв прошлую боль — избранника принцессы вскоре заберет сама смерть… И это проклятие касается и всех нас…

Я не знала, что сказать. Приятная прохлада лунной ночи превратилась вдруг в могильный холод. А снегопад за окном уже утихал.