Притча о судьбе - Мелли Т. Толлэм

class="p">Он был убежден, что не выберется из этой войны живым, и, судя по той версии будущего, которую он видел, ему это не удастся. Но он видел только одну возможность будущего, в то время как я видела их все. К счастью для меня, Райкен не был натренирован, и хотя он пытался проникнуть в мой разум весь день и ночь, он не смог преодолеть барьеры, которые я установила, как и Матильда.

Малахия был тем, кто сообщил мне об узлах, которые указывали на вмешательство в видение, защищая его от других видящих. Итак, пока Райкен перебирал образы прошлого, настоящего и будущего в притворном сне. Все это время я была в его голове, сплетая и завязывая паутину внутри.

Отдельную часть Малахия непреднамеренно показал мне.

Однако жить в его сознании круглосуточно было нелегко. Все, что мне нужно было сделать, это показать ему особенно яркое изображение, и он сосредоточивался на нем и только на нем, забывая обо всем остальном, скрытом внутри.

И он, и Матильда в настоящее время строили козни за закрытыми дверями, обсуждая, как вывести меня из строя — и Райкен ничего не мог слышать или видеть в моих мыслях.

Я заслужила перерыв.

Редмонд откашлялся, и я обратила на него внимание, когда он положил на стол перед собой книгу сказок о фейри. Он бросил на меня скептический взгляд и приподнял бровь.

— Ты ничего хорошего не замышляешь, Далия?

— Конечно, — ответила я. — Но я не могу тебе сказать.

Он ответил ухмылкой и откинулся на спинку стула, переплетя пальцы домиком. Его нога нетерпеливо постукивала по полу, пока он ждал, пока я продолжу.

Я не могла, не тогда, когда жизни всех, кого я любила, зависели от моего молчания.

Он будет жить, я была в этом уверена — но я, нет. По крайней мере, недолго.

Я сглотнула, когда я встретилась с ним взглядом и провела кончиками пальцев по своему креслу.

— Редмонд, — сказала я, чувствуя, как в горле у меня образовался комок. — Я хочу тебе кое-что сказать.

Он наклонился вперед и уперся локтями в колени. Но то, что я хотела сказать, не могло быть произнесено на расстоянии. Я оттолкнулась от своего стула и обошла его, занимая место за столом между нами и держа его руку в своей.

Это был бы мой последний шанс сказать ему, как много он для меня значил.

— Давным-давно, руководствуясь актом чистого альтруизма, ты спас маленькую девочку, нуждавшуюся в спасении, — начала я, не зная, как продолжить. — Ты приютил ее, накормил и одел. Ты научил ее всему, что она знает, без всякой причины, просто потому, что мог, потому что хотел. Ты показал ей, что такое любить и быть любимой — то, что очень немногим посчастливилось испытать.

Я проглотила комок в горле, думая о противоположных путях, по которым прошли Малахия и моя жизнь.

— Я никогда не благодарила тебя ни за что из этого, но сейчас благодарю, — я сжала его руку и вдохнула. — Для меня было бы честью называть тебя моим отцом.

Редмонд сжал мою руку и пристально посмотрел на меня сквозь влажные ресницы. Когда он наконец заговорил, его голос был почти шепотом:

— Почему это звучит как прощание?

Потому что, скорее всего, так оно и есть.

Мои глаза горели, но я не проронила ни слезинки.

— Это не прощание, Редмонд, — сказала я, улыбаясь ему сквозь слезы. — Это на удачу.

Я обхватила его ладони обеими руками.

— Завтра ты отправляешься в невероятное путешествие, которое приведет тебя к долгой жизни, полной счастья и любви, и я просто хочу, чтобы ты знал, что заслуживаешь этого. Ты заслуживаешь всего этого. Она — оракул. Она особенная.

Завтра вечером, в ночь полнолуния, Редмонд соединится душой с существом, которого никто никогда раньше не видел, с существом, олицетворяющим любовь и надежду. Он проживет долгую, бессмертную жизнь в мире и любви.

Редмонд поднял руку и обхватил ладонью мое лицо. В его глазах светилась гордость.

— Лучшей дочери и желать нельзя.

Моя грудь сжалась, пока я пыталась сдержать рыдание, которое хотело вырваться наружу. Вместо этого рассмеялась.

— Я знаю.

Дверь в библиотеку приоткрылась, и Габриэлла заглянула внутрь, мгновенно застыв при виде нас.

— О, простите.

Она на два шага закрыла дверь, но тут я остановила её.

— Редмонд как раз собирался собирать вещи. Заходи.

Я пыталась разыскать ее в течение нескольких дней, но она заперлась у себя.

Редмонд провел пальцем под глазом и встал, запечатлев поцелуй на моем лбу. Когда он отстранился, я встретилась с ним взглядом. В них была покорность.

— Увидимся по возвращении, — заверил он, внимательно следя за моей реакцией.

— Да, — ответила я с мягкой улыбкой. — Увидимся.

Габриэлла вошла, когда Редмонд выходил, они обменялись мимолетной улыбкой, оба отправлялись в разные путешествия, оба желали друг другу удачи.

Она остановилась в центре комнаты с измученным выражением лица. Она нервно сжала руки, прежде чем я сжала ее в крепких объятиях.

У неё происходили важные события, и я не могла быть счастливее.

— Я повсюду искала тебя, — прошептала я в ее волосы, прежде чем отстраниться. Когда я чуть отодвинулась, она посмотрела на меня со слезами. — Что случилось?

Ее грудь вздымалась.

— Я так напугана, — ее лицо прижалось к моему плечу, слезы пропитали мое платье. — Сегодня та самая ночь.

Сегодня вечером она и Киеран свяжут свои души в надежде, что это спровоцирует ее трансформацию.

Так и будет.

Я не смогла удержаться от смешка, зная, что с ней все будет в порядке.

Ее брови сошлись на переносице.

— Дело не в нем. Я люблю его. Я доверяю ему… — она замолчала. — Это трансформация. Все, во что меня заставили поверить, было ложью, и я не знаю, чего ожидать.

Еще одно рыдание вырвалось из ее горла.

— Я… я не могу руководить двором и уж точно не могу убедить других следовать за мной.

Ее плечи сжались.

— Габриэлла, с самого первого дня, когда я встретила тебя, я знала, что ты лидер. Ни в этом мире, ни в следующем нет фейри, из которых получилась бы более храбрая, добрая, более удивительная верховная леди, чем ты. — Она подняла глаза, и затаенная печаль исчезла. — Ты сама сказала: что-то звало тебя сюда — великая судьба, великая любовь. И вот ты здесь, готова шагнуть ей навстречу.

Уголки её губ дрогнули в лёгкой улыбке, взгляд стал мечтательным.

— Я так его люблю.

Я ответила ей той же улыбкой.

— И он любит тебя. Сегодня всё будет прекрасно, а через два