Элизабет Чандлер - Ангел-хранитель

Чья-то рука дотронулась до его плеча.

Тристан резко вскинул голову — и увидел бледное, худое детское лицо. Перед ним стоял мальчик лет восьми, парадно одетый, с туго завязанным галстуком и прилизанными темными волосами. Должно быть, кто-то из гостей.

— Что ты тут делаешь? — рявкнул Тристан.

— Ты бы не мог раздобыть мне поесть? — попросил мальчик.

Тристан насупился, раздраженный тем, что мальчишка нарушил его уединение в этом укромном местечке, словно нарочно созданном для грез об Айви.

— А почему ты сам не возьмешь себе еды?

— Потому что тогда они меня увидят! Бледные губы мальчика сжались в узкую прямую полоску. Он крепко стиснул зубы, но глаза его глядели умоляюще, а между бровей залегла смешная морщинка.

— Кажется, у нас с тобой есть нечто общее, — гораздо мягче сказал Тристан. — Нам обоим приходится прятаться.

— Я ужасно голодный. Я не завтракал и не обедал, — сообщил мальчик.

Через щелку полуприкрытой двери Тристан видел снующих туда-сюда официантов. Наверное, они только что начали подавать блюда к ужину

— Давай посмотрим, что у меня есть в кармане, — вздохнул Тристан, вытаскивая раздавленный крабовый шарик, несколько креветок, три стебля сельдерея с начинкой, горстку орешков кешью и нечто неопределенное.

— Это суши? — спросил мальчик.

— Слушай сюда. Все это валялось на полу, прежде чем перекочевать в мой карман. Причем, смокинг я взял напрокат, так что понятия не имею, кто и где носил его до меня.

Мальчик мрачно кивнул, изучая предложенные лакомства.

— Я люблю креветки, — сказал он, наконец. Взяв первую креветку, он поплевал на нее, а потом старательно вытер пальцем. Эту же операцию он проделал со всеми остальными креветками, а потом с крабовым шариком и сельдереем.

«Интересно, на кешью он тоже будет плевать? — подумал Тристан. — И еще интересно, что могло заставить восьмилетнего малыша не есть целый день и прятаться в темной кладовке».

— Я так понял, — заметил Тристан, — что ты не любишь свадьбы?

Мальчик посмотрел на него и откусил кусочек чего-то неопределенного.

— У тебя имя есть?

— Есть.

— И у меня есть. Меня зовут Тристан. А тебя? Отложив непонятную hors d'oeuvre, мальчик переключился на орехи.

— Я бы хотел поужинать, — сказал он. — Я ужасно голодный.

Тристан выглянул в щелку. Официанты то и дело вбегали и выбегали из кухни.

— Слишком много народу, — сообщил он.

— У тебя неприятности? — поинтересовался мальчик.

— Типа того. Ничего серьезного. А у тебя?

— Пока нет, — ответил мальчик.

— Но будут?

— Наверное. Когда они меня найдут.

Тристан кивнул. Помолчав, он осторожно сказал:

— Думаю, ты уже сообразил, что не можешь вечно прятаться здесь?

Мальчик задумчиво обвел глазами полки в темной кладовой, словно в самом деле обдумывал эту возможность.

Тристан осторожно дотронулся до его руки.

— В чем дело, приятель? Хочешь рассказать мне?

— Я, правда, очень хотел бы поужинать, — повторил мальчик.

— Ладно, ладно, — раздраженно процедил Тристан.

— И десерт я тоже люблю, — добавил мальчик.

— Будешь есть то, что я смогу достать! — огрызнулся Тристан.

— Ладно, — покладисто ответил ребенок.

— Не обращай внимания, — вздохнул Тристан. — Я всегда ворчу.

— Я и не обращаю, — заверил его мальчик.

— Ну вот что, дружок, — сказал Тристан. — Сейчас там только один официант и куча еды. Идешь со мной? Отлично! Он уходит. Мародеры — вперед! Отдаю вам кухню на разграбление!

— Где Филипп? — спросила Айви.

Ужин был в самом разгаре, когда она заметила, что стул брата пустует. — Вы не видели Филиппа? — спросила она, поднимаясь со своего места.

Грегори усадил ее обратно.

— Не о чем беспокоиться, Айви. Наверное, бегает где-то.

— Но он целый день ничего не ел, — сказала Айви.

— В таком случае, он на кухне, — равнодушно ответил Грегори.

Он ничего не понимал! В последние недели Филипп постоянно грозил сбежать из дому. Айви, как могла, пыталась объяснить братишке, что происходит; она снова и снова расписывала ему, как хорошо им будет жить в новом большом доме с теннисным кортом и видом на реку, и как здорово иметь такого старшего брата, как Грегори. Но Филипп не купился на эти обещания. Честно говоря, она и сама в них не верила.

Решительно отодвинув стул, так что Грегори не успел ее остановить, Айви вскочила из-за стола и бросилась на кухню.

— Налетай! — скомандовал Тристан.

Они с мальчиком сидели на коробках, а на большом ящике между ними высилась целая куча еды: поджаренные на гриле филе-миньон, креветки, самые разные овощи, салаты и булочки со взбитым сливочным маслом.

— Вот это здорово, — обрадовался мальчик.

— Здорово? Что ты понимаешь! Это настоящий пир, — заявил Тристан. — Ешь, давай. Нам понадобятся силы, чтобы расправиться с десертом.

Слабая тень улыбки появилась на бледном лице мальчика, но тут же исчезла.

— А ты от кого прячешься? — с любопытством спросил он.

Некоторое время Тристан молча жевал, а потом признался:

— С распорядителем, мсье Помпиду. Я работал под его руководством и немного прокололся. Облил кое-кого из важных гостей, а потом немного посыпал их овощами.

На этот раз мальчик улыбнулся гораздо шире.

— А ты попал в мистера Левера?

— А надо было? — уточнил Тристан.

Мальчик кивнул, и лицо его радостно озарилось при одной мысли о такой возможности.

— Короче, сначала Помпиду велел мне заниматься блюдами, которые не проливаются. Представляешь?

— Знаешь, что бы я ему на это сказал? — перебил мальчик. Морщинка между его бровей полностью разгладилась. Он жадно поглощал еду и говорил с полным ртом. Проще говоря, теперь он был гораздо больше похож на нормального ребенка, чем пятнадцать минут назад.

— Что?

— Я бы сказал: засуньте эти блюда себе в ухо!

— Отличная мысль! — одобрил Тристан, беря с ящика кусок сельдерея. — Засуньте его себе в ухо, Помпиду!

Мальчик громко расхохотался, а Тристан вставил палку сельдерея себе в ухо.

— Засунь это в другое ухо, Помпиду! — скомандовал мальчик.

Тристан повторил операцию со вторым стеблем.

— Засунь это себе в волосы, Помидори-ду! — завопил мальчик, совершенно захваченный игрой.

Тристан зачерпнул горсть зеленого салата и высыпал себе на голову. К сожалению, он слишком поздно догадался, что зелень была щедро полита салатной заправкой.

Мальчик откинулся назад, давясь от хохота.

— Засунь это себе в нос, Ду-би-ду!