Мятежная избранница повелителя драконов - Наталия Журавликова

свою лекарку, но не уверена была в моем согласии, поэтому молчала до

последнего.

Вернувшись во дворец, я выпил чашу материнского гнева до дна. Она не сдерживалась, будто

забыв о том, что я император, а Кайя — моя подданная.

— Мне пришлось защищать тебя, объясняя твой глупый поступок! - кричала она.

— И твоя лояльность к правителю похвальна, — сказал я ей, чуть усмехнувшись, — ты ведь

понимаешь, что так было дальновиднее всего. Зачем нам новая война с сэлонимами?

Официальная версия, которую сказали всем, включая саму принцессу - Кайя Даэрд проявила

великодушие.

Но Адела Атейн должна была покинуть Дазру. И желательно, навсегда.

Вместе с советом я долго обсуждал, как быть дальше. И мы пришли к общему решению отпустить

принцессу и пощадить все Приграничье. Но король должен заплатить если не кровью, то

деньгами.

Матиас Атейн скрывался где-то в глубинах своего королевства, чтобы его не схватил мой патруль.

Но совершенно очевидно, что ему сообщали все новости, которые его касались.

Поэтому я велел кинуть зов. В нем Матиас Атейн и его делегация приглашались ко мне во дворец

в определенный день. С первыми лучами Ипиро начинался для него период безопасности, а

продолжался до самой темноты.

Ни один драторин не мог его тронуть в тот день под страхом смерти.

Зов подтверждался словом чести императора.

Я был не уверен, что человеческий король явится. Допускал вероятность, что он испугается. Или

его советники и министры отговорят рисковать жизнью.

Однако Атейн принял зов.

Подписал договор и согласился со всеми его условиями. А теперь небрежно их исполняет.

Мне очень любопытно было узнать, в чем же дело, прежде чем обрушиться на Гардию с карами.

Вот почему я с нетерпением ожидал советника.

Кайю же не очень интересовали мои дела с буйными соседями, она желала знать, принял ли я

решение о браке.

И мне этим заниматься не хотелось совершенно.

Я готов был еще разок по кругу навестить всех потенциальных невест. А потом, возможно, бросить

кости и принять их ответ.

Для императора несолидно, что и говорить.

Не знаю, что бы я ответил Кайе, но меня спас Ортес Гуирн.

Он решительным шагом вошел в зал, поклонился мне и Кайе, а затем отчитался:

— Я сделал предупреждение королю Атейну. Он извинился тем, что дескать, заручился

поддержкой жениха своей сестры, и сейчас ждет, когда эту благотворительность оформят. Я дал

слонимам десять дней, чтобы уладить их формальности.

— Жениха сестры? — его слова застали меня врасплох. - У него ведь одна родственница, верно?

— Да, император. Адела Атейн скоро выходит замуж.

Я увидел, как промелькнуло нечто похожее на облегчение на лице Кайи.

Но она тут же потупила взгляд и с особенной нежностью принялась поглаживать каменные

бусины.

— Если я проявил излишнюю самонадеянность, дав отсрочку, - нерешительно сказал Гуирн.

— Ты все сделал правильно, — кивнул я, не показав, насколько озадачила меня новость о

грядущем браке принцессы

Эмедеры, — десять дней это не так много. Ты не сдал позиции, но показал людям, что драторины

не такие чудовища, каких они надумали.

— Всем известно, что император Кайтон Даэрд суров, но справедлив, — почтительно подтвердил

Ортес Гуирн. Сэлонимам надлежит расплатиться в ваш праздник.

— Вот тут конечно лишние хлопоты, — подала голос Кайя, - у нас и без того будет куча гостей из

других драторий. Еще и эти сэлонимы!

— Расчет был на то, что охрана будет усилена, резонно заметил Ортес, - посланцу с казной уделят

пристальное внимание.

— Отлично, — кивнул я, — это празднование может быть важным для империи. Я планирую

сделать заявление, которого ждут многие.

Пора уже определиться с выбором. Назвать имя той, что станет моей спутницей и соратницей.

Если уж юная девушка, принцесса-человечка, способна мыслить стратегически и планирует

династический брак, императору драторинов тем более стоит быть дальновидным и

решительным.

Хотя есть и другие варианты, зачем ей замуж.

Может, влюбилась в короля-сэлонима, или брат ее заставил. но в последний вариант верится с

трудом.

Гордая, мятежная принцесса Приграничья не похожа на ту, что можно запугать или заставить.

Адела Атейн понимает значимость своего решения. Или увлечена будущим мужем.

Я слегка скрипнул зубами. Мне неприятна эта мысль.

Но мы не в чем не клялись друг другу.

Ради нее я совершил преступление против себя самого и проявил великодушие, пощадив ее

непутевого короля-братца.

Но она ничего не обещала мне. А я не мог ей предложить достойной доли.

Нечего элиться на маленькую человеческую принцесску, чей век короток и насыщен.

Я отпустил Ортеса Гуирна.

— Император!

— глаза Кайи возбужденно сверкнули. — Заявление — это то, на что я не смею уже и надеяться?

— Да. Я назову имя будущей невесты через десять дней. Но сначала сам с этим определюсь и

велю доставить ее во дворец.

Кайя довольно потерла руки.

— Мой великий сын!

— воскликнула она. - Я тревожилась из-за твоего болезненного интереса по отношению.

— Не стоит об этом, Кайя, — предостерег я ее, - интересы империи для меня превыше всего. Я

осознаю это. И довольно. А сейчас бы я хотел размять свои мышцы хорошим полетом.

Мать почтительно кивнула. Сама она уже хорошо держалась на крыльях, ее силы восстановились

полностью. О смертельном ранении ничто не напоминало.

За прошедший год империя стала еще более процветающей. Мне предстояло решить, союз с

какой из драторий окажет еще более плодотворное влияние на драконьи судьбы.

Я поднялся на взлетную площадку.

Подо мной простирались скалы, бездна обнимала мой дворец, надежно защищенный от

бескрылых.

Однако, принцесса Приграничья сумела пробраться в него, притворившись невольницей.

Отчаянная, дерзкая воительница.

Важнее всего на свете для нее был древний артефакт, переданный богиней своей дочери, первоматери солонимского племени.

Адела Атейн легко отдаст жизнь и свободу за свой народ.

Но честь и гордость запятнать не даст.

Обернувшись драконом, я направился в сторону Висячих садов.

Перед глазами возникали образы прошлого.

Наша прогулка с Аделой по Парящим мостам. Тогда я пытался разгадать для себя человечью душу.

И день, когда я принес ее сюда прямо с казни.

Тот поцелуй перевернул во мне что-то. Оставил шрамы на душе. Я всегда считал, что у драторинов

она покрыта плотной чешуей. Защищена непробиваемой броней.

Но принцесса-человечка проникла в самое сердце, сумев ранить меня.

Не только Кайя пострадала от нападения солонимов. В результате их глупой и бессмысленной

атаки император остался с рваной раной в душе.

Фу,