Свет Илай - Яна Ярова

Ха. Да после того, как мы три дня проблуждали с Сенькой Лапиным по лесу, и умудрились приготовить себе варево из пойманных лягушек, крыса не вызвала у меня какого-то отвращения. Она была весьма достойна присутствовать на этом лесном пиру.

К слову сказать, то варево мы с Сенькой так и не попробовали. Нас вовремя нашел Игорь Трофимович, наш местный лесник. Голодных, продрогших, с лягушачьим супом в эмалированной кружке.

Позже лесник, впечатлённый нашей тягой к путешествиям, несколько раз брал нас с собой в лес, рассказывал, что можно есть, а что нет, как не заплутать, и много еще чего интересного и полезного.

Отхлебнув из протянутой мне кружки, я мысленно поблагодарила Яра.

Напиток был густым, пряным и очень вкусным. Куда-то ушло жжение от перца.

— Да, перчика не пожалели, — не удержалась я.

Эдрин с недоумением уставился на меня.

— Чего, чего? Какого такого «пер-чи-ка»?

«Ага, Светка, — подумала я, — оказывается те слова, которых в этом мире нет, ты говоришь на русском. Так что, надо за языком последить».

— Ну, это приправы такие, травки разные, — принялась я объяснять непонятное Эдрину слово, — для улучшения вкуса.

— Что такое приправы — я знаю, — обиделся Эдрин, — а вот «перчика»…

— В моем мире так называется острая приправа… — стала пояснять я, и, поймав заинтересованный взгляд Яра, поняла, что снова влипла, и поправилась, — ну… в моей стране…

Над костром повисла тишина, прерываемая только потрескиванием углей в огне.

— Мы будем звать тебя Вета, — вдруг сказал Яр.

И, предупреждающе подняв палец, пояснил.

— В нашем королевстве запрещено называть девочек именами, созвучными со словом «свет». Это карается смертью. А Вета — имя редкое, но не запрещенное. Меня зови Старик, ну, а моего ученика — Эдрин.

— И зачем это, ты, Вета, приехала в нашу страну? — опять подбавил ехидства в голос Эдрин.

— Я? Учиться. Магии. Говорят, у вас очень хорошая школа.

Конечно, я врала! А как иначе. Не говорить же мне, что я пришла из другого мира или из параллельной реальности. А то эти молодцы отвезут меня в свой аналог психушки, и я никогда не вернусь домой.

— Эдрин, а ведь ты оказался прав, всё-таки Мэйн — Кэдрин, — и, повернувшись ко мне, Старик продолжил. — Это единственная школа магии, которая пока ещё набирает студентов. Кстати, о том, что мы были на Ведьмином пятаке — никому ни слова, забудь. Будто этого и не было вовсе.

Я, молча, кивнула головой, хотя мне показалось странным, что Яр больше не стал спрашивать и уточнять, кто я и откуда.

Съев почти три шпажки с мясом, я поняла, что если не лягу на свое место в телеге, то усну прямо тут, у костра, и медленно, как сомнамбула, встала, и поплелась спать. Спать!!!

Едва добравшись до телеги и закрыв глаза, я тут же провалилась в густую темноту сна. Это было странно, очень странно. Сны мне снились очень редко, практически — никогда!

А тут….

Я стояла в какой — то темной полупустой комнате. До сих пор мне не доводилось видеть столь потрясающе красивой мебели. Изящный маленький столик, на полированной столешнице которого, лежала огромная книга в кожаном переплёте, раскрытая в самом начале. Рядом с книгой, в подсвечнике, догорала свеча. На стене висело несколько шкафчиков, на полках которых рассажены куклы и мягкие игрушки. Каменный пол застелен толстым ковром, а у стены просторное ложе с балдахином. Именно ложе, а не кровать или диван. Вот и все убранство комнаты.

Осторожно ступая, и стараясь не шуметь, я подошла посмотреть, кто там спит, и встретилась глазами с девочкой. Где-то я ее уже видела. Вот только где? Скрипнула дверь и в комнату, широко зевая, вошла женщина. Девочка прикрыла глаза и замерла. Женщина заглянула под балдахин, увидала, что девочка спит, удовлетворенно кивнула, и, так же тихо, вышла, даже не обратив на меня внимания.

«Ну, конечно, она же меня не видит, я же сплю», — пришла запоздалая догадка.

А девочка все так же лежала не шевелясь. Прошло ещё несколько минут ожидания, и, вдруг, боковая стена беззвучно сдвинулась с места, и вползла в нишу. В образовавшемся проходе появилась немолодая дама. Красивая, лет сорока пяти- пятидесяти, в легком дорогом пеньюаре. На пальцах ухоженных рук сияли рубинами золотые перстни. Дама с такой любовью смотрела на девочку, что мне показалось — вот сейчас, сейчас она кинется ее целовать, обнимать, но этого не последовало. Она осторожно поправила сползшее одеяло, заменила свечу в подсвечнике, с тихим вздохом закрыла лежащую на столе книгу и, также беззвучно вышла. И тотчас же дверь в стене встала на свое место.

А девочка, подождав еще пару минут, поднялась, накидала на кровать какие — то подушки, игрушки, и, укрыв их одеялом, соорудила силуэт спящего ребенка. Ей было лет пять — шесть, кудрявые золотистые волосы, длинные ресницы и серые, почти стального цвета, глаза. Подойдя к стене, она нажала на какой-то камень и открыла проход, в который ушла дама. Взглянув на меня, девочка махнула мне рукой, приглашая следовать за собой.

«Это что же, она меня видит?» — подумала я, и пошла за девочкой, уже скрывшейся в проходе.

Шли мы довольно долго. Мне всё было интересно. Сны, тем более такие, не были заурядной частью моей жизни, и я наслаждалось этим странным сном. Поддавшись внезапному порыву, провела рукой по холодным серым камням потайного хода и ощутила их шероховатую поверхность. Интересно. Оказывается сны — это целый мир, которого я до сих пор практически не ведала. Как жалко, что они раньше мне не снились.

Кто — то дернул меня за рукав. Я чуть не вскрикнула от неожиданности. Девочка смотрела на меня с таким укором, что мне стало стыдно. Серьезно, серьезно. Мне стало стыдно перед этой малявкой, но виду я не подала, и только взмахнула рукой — мол, что встала, веди. Девчонка вздернула носик, — ах так! И через мгновение мы были уже в другом коридоре. Камни стены сменили цвет на темно — серый. Толстый слой пыли покрывал пол. Тут явно ходят не так часто, как в коридоре возле спальни девочки. Интересно, а как ее звать? Я уже хотела спросить ее имя, но в это время услышала мужские голоса

— Вы подвели нас! — голос показался мне каким-то неестественным, шипящим и лишенным эмоций, словно говорила машина. — Вы не выполнили своей части сделки!

— Я? Побойтесь гнева Велиса, Као-Хай! Я сделал все что мог. Да, меня подвел Евласт. Но и