Кейти Макалистер - Секс и одинокий вампир

Призрак поднялся со стола и вперил в меня горящий взор. С него слетела набедренная повязка.

– Упс, – сказала я.

У меня чуть глаза из орбит не вылезли.

Он что-то проворчал, подобрал с пола кусок ткани и снова повязал его вокруг бедер.

– Заклинаю тебя всеми святыми, оставь меня в покое!

Как ни странно, даже когда он на меня кричал, его приятный голос не терял очарования.

Вообще-то я не люблю, когда на меня орут. Это напоминает мне годы супружеской жизни. Тогда я была еще безмозглой дурочкой и не понимала, что ни от кого не обязана сносить словесные попреки и рукоприкладство. Может, поэтому теперь я всегда огрызаюсь, когда на меня начинают наседать.

– Я и пытаюсь подарить тебе покой, глупый призрак! Ляг и заткнись!

Я наклонилась, чтобы поднять блокнот, когда привидение вскочило со стола, и снова его выронила. Меня позабавило ошарашенное выражение, застывшее на лице призрака в ответ на мои слова. Но когда я подняла блокнот, мне стало уже не забавно. Блокнот был мокрым и липким. Я открыла его и увидела, что на всем, к чему я прикасаюсь, остаются красные пятна.

Пятна крови.

Секунду я рассматривала свои руки, а затем уставилась на пол, куда стекала кровь призрака.

– Это еще что такое?.. Эктоплазма?

Привидение воздело к небесам руки.

– За всю мою жизнь мне так не досаждали! Нет, это не эктоплазма!

Я потрогала пятно в блокноте, а затем взглянула на израненную грудь призрака, из которой сочилась кровь. Я нерешительно протянула руку и дотронулась пальцем до его кожи: она была теплой, плотной и, словно бархат, обтягивала тело. К такому телу непреодолимо тянет прикасаться.

А это значит… Я захлопала глазами и судорожно сглотнула. Затем прочистила горло.

– Ты не привидение.

Лжепривидение тяжело дышало, отчего кровь еще быстрее вытекала из его ран.

– Я не привидение, – подтвердил он, по-прежнему скрипя зубами. – Я повторил это по крайней мере раз шесть…

– Дважды.

Он выдохнул сквозь зубы и стиснул кулаки. До чего же у него красивые губы! Его глаза потемнели и приобрели обсидиановый оттенок.

– Что дважды?

– Дважды повторил, что ты не привидение, а вовсе не шесть раз. Наверно, от потери крови у тебя совсем крыша съехала.

Было видно, как перекатываются на его груди мускулы. Я старалась на них не смотреть – грубо пялиться на такой шикарный, хоть и окровавленный торс, когда его владелец нуждается в неотложной психиатрической и медицинской помощи.

– Так со мной еще никто не разговаривал.

– Да неужели?

– И мне это не нравится, – продолжил он, словно не расслышал моих слов. – Поэтому ты немедленно замолчишь и покинешь это помещение.

– Что – прямо сейчас?.. – Нет, у него явно с головой не все в порядке. Нужно попытаться его успокоить, а то он еще сильнее себя располосует.

– Да, прямо сейчас, – прошипел он сквозь зубы. – Уходи немедленно, иначе ты все погубишь. – Он крепко сжал губы: видно, чуть не проговорился, что именно я погублю.

– Что погублю? – не удержалась я от вопроса. – Прости мое любопытство, но не каждый день обнаруживаешь в подвалах постоялых дворов с привидениями окровавленных людей. Может, я дура, но мне кажется, что тебе нужна помощь. Знаешь, лежать в мокром подвале, изрезав себя бритвой, и истекать кровью – очень вредно для здоровья. Тебе нужно обратиться к хорошим врачам, и тебя вылечат…

Тут он произнес какую-то фразу на незнакомом мне языке – прозвучало как ругательство, – затем замер и уставился на дверь. Сверху донесся приглушенный шум, словно кто-то затворил дверь черного входа.

– Черт! – выругался мужчина и снова забрался на стол. Голос его становился все глубже, его бархатистые нотки щекотали мне кожу. – Повелеваю тебе уйти, никем не замеченной. Ты позабудешь все, что здесь видела.

– Знаешь, когда-то я была замужем за надменным тираном, который считал, что может из меня веревки вить. Так что, пожалуйста, не строй из себя всемогущего владыку – этот номер не пройдет.

Мужчина пару раз ударился головой об стол. Я поморщилась: больно, наверно, стол-то крепкий.

Мне показалось, что я слышу чей-то голос. Повернувшись спиной к этому психу, я бросилась к двери.

– Эй! Есть кто живой? Послушайте, мне нужна помощь! Здесь один сумасшедший, и ему просто необходим врач… и полицейский тоже бы не помешал. Эй, вы меня слышите?

Некоторое время приглушенные голоса за дверью о чем-то перешептывались.

– Знаете, говорят, если отказываешься помочь человеку в беде, сильно портится карма! – продолжала вопить я. – Если боитесь спускаться сюда, то хотя бы вызовите…

Тут мне зажали рот рукой, и я почувствовала, что прижата к твердому теплому телу.

– Слушай меня внимательно, – прошептал он мне в самое ухо. Его шелковистый голос имел надо мной необычайную силу. – Сейчас ты сделаешь то, что я приказываю.

Меня окончательно добило слово «приказываю». Ну не люблю я это слово. Очень уж оно в духе Тимоти. Не думая о последствиях, позабыв, что передо мной умалишенный, который к тому же серьезно ранен, я изо всех сил наступила на его босую ногу, а затем заехала ему локтем в живот. Мужчина застонал и согнулся пополам от боли, а я вырвалась и бросилась вверх по лестнице. Не стоило бы, конечно, оставлять чокнутого с сумкой, набитой драгоценным оборудованием, но что поделаешь? Судя по всему, он кого-то ждал, и этот кто-то явно не отличался благородством. Это же надо – бросить больного человека на произвол судьбы! Хоть бы полицию и «скорую» вызвал, что ли…

Я взбежала вверх по ступеням, не обращая внимания на боль в ноге и на колики в боку, и бросилась к двери. Когда я ехала сюда, то заметила неподалеку телефон-автомат. Я вызову подмогу, а потом вернусь обратно в постоялый двор, чтобы присмотреть за прекрасным безумцем. Бедняга!

Накрапывал мерзкий, холодный дождь, а я во всю прыть – насколько позволяла моя хромая нога – неслась к телефонной будке. Номер 911 мне удалось набрать с третьей попытки, но в итоге меня все же соединили с оператором. На то, чтобы описать сложившуюся ситуацию, ушло где-то две минуты. Я назвала адрес и медленно побрела обратно: как бы за время моего отсутствия с беднягой чего не случилось!

Я дохромала до коридора и, прислонившись спиной к покрытой плесенью стене, застыла, не сводя взгляда с лестницы, ведущей в подвал. Если верить моим часам, прошло всего восемь с половиной минут, но мне казалось, что ожидание длится вечность. Наконец квартал огласил вой полицейской сирены. Я поздоровалась с двумя полицейскими, быстренько объяснила суть дела и спустилась вместе с ними в подвал. Они включили мощные фонари и осторожно приоткрыли дверь.