Путь к свободе (СИ) - Солодкова

Майлза такой опасности. Ведь он наверняка откажется выполнить этот безумный приказ. И тогда…

— Прекрати, Ньюман…

Охотница тяжело вздохнула и тут же прижала ладонь к груди.

— Я все скажу. Только не надо… Не надо никого мучить, убивать и ставить перед выбором.

— Тогда говори.

— Кевин, пожалуйста, дай мне экзокомплект…

— Нет, моя дорогая. Рассказывай.

Ло приподнялась на локтях и провела ладонью по лбу, откинув пряди волос в сторону.

— Мы, На’ви, верим в существование Великой Матери. Той, которая создала этот мир. Она ведет нас от начала жизни и после смерти….

— Давай обойдемся без долгих вступлений, дорогуша.

— Я не знаю, что тебе сказать, Кевин. — Ло несколько секунд собиралась с силами, а потом уселась на полу и тут же схватилась за голову. — Я пришла к Матери сама, добровольно. И попросила дать мне новое тело и новую жизнь…

Четырнадцать лет назад.

— Ты хорошо подумала, Шарла? — Норм нервно комкал в руках пустую упаковку из-под протеинового батончика. — Ведь пути назад уже не будет.

— Я знаю.

Шарлотта, которая сейчас была в теле аватара, покрутилась перед зеркалом, провела ладонями по тяжелому вычурному украшению на шее. Украшение это было подарком от Мо’ат и представляло собой сложное переплетение тончайших нитей, на которые были нанизаны крупные черно-красные бусины и темно-красный бисер. Оно весьма удачно гармонировало с красной же набедренной повязкой, тоже украшенной низками из черных и красных бусин.

— Я ни в чем в жизни не была так уверена, Норм.

— Зачем тебе менять тело, Шарла? Ты можешь продолжать использовать пси-блок. У нас в порядке все оборудование, ты же знаешь. Аккумуляторов хватит надолго, все источники питания у нас тоже в наличии…

— Нет, Норм. — Шарлотта покачала головой. — Я решила стать одной из Оматикайя. Стать На’ви.

И добавила чуть тише:

— Всю свою жизнь я была слабой, бесполезной и беспомощной. Но теперь я наконец-то получила шанс начать новую жизнь и стать по-настоящему свободной. Свободной от оков слабого тела, слабой души и той жизни, в которой была лишь боль. Боже, столько же там было боли! Но я устала чувствовать эту боль, пойми! Я устала жить прошлым, устала раз за разом окунаться в него. Я устала просыпаться в слезах. Уже два года прошло, а я все еще там, Норм! В своих воспоминаниях я все еще у Адских врат! И это прошлое держит меня. А то, что было до моего прилета на Пандору, и вовсе меня убивает…

Норм тяжело вздохнул.

— Я понимаю тебя, Шарлотта. Точнее, нет, не совсем, но… Ну, ты поняла, короче! Но послушай, даже если ты сменишь тело, то твоя душа останется прежней.

— Знаешь, я уже давно прошу Великую Мать подарить мне забвение. И сегодня, если она будет милостива, то позволит мне забыть все то, что было раньше. Ну, или хотя бы притупит эту боль.

— Ты в это веришь? Шарлотта, ты же ученый! Я понимаю, почему Джейк поверил во все это, но ты…

— Я приняла решение, Норм.

Шарлотта наконец-то отвернулась от зеркала и провела ладонями по волосам.

— Как я выгляжу?

— Потрясно, как и всегда. — Норм вздохнул. — А если что-то пойдет не так? Если ты не очнешься? Грэйс не сумела совершить этот переход, как ты помнишь.

— Грэйс была ранена, а я здорова. Я справлюсь, Норм. А если нет…

Она замолчала было, но тут же встрепенулась и заставила себя улыбнуться.

— А если нет, то не грусти обо мне. В сердце Великой Матери найдется место для всех ее детей.

— Иногда я думаю, что ты стала одержимой, Шарлотта. — Норм покачал головой, уже не надеясь переубедить свою коллегу. — Ты словно с ума сошла.

— Мы все сошли с ума.

— Воистину! Вот тут я с тобой согласен на все сто!

И тут же он добавил, смущенно улыбнувшись:

— Тебе правда идет этот образ, Шарла. Знаешь, я вам с Джейком даже завидую. Вы оба сумели влиться в клан так, словно родились в нем. Скажи, как вам это удалось?

— Просто у нас не было выбора, Норм. — Шарлотта пожала плечами. — И я, и Джейк бежали от своего прошлого, бежали от той жизни, старались забыть себя; да что там — стать лучшими версиями самих себя! А ты, Грэйс, Макс, да и остальные ученые, операторы аватаров — все вы изначально летели сюда работать. Вот и все.

И тут же улыбнулась:

— Ну же, давай, собирайся! Мне придется идти к Древу в человеческом теле, а ты понесешь моего аватара…

…Ло приоткрыла глаза, но не сразу поняла, где она находится. Над ее головой покачивались светящиеся ветви Ивового Древа, а далеко-далеко в небесах виднелись очертания огромных планет.

В голове была звенящая пустота. И те воспоминания, что прежде доставляли ей боль, поблекли, отошли на задний план, и она уже не могла вспомнить, что же там, в ее прошлом, заставляло ее проливать слезы. Нет-нет, она помнила Кевина, который предал ее… А что было еще? А разве что-то было? Работа, мятеж Джейка Салли, битва и…

— Ты с нами, Ло’ота!

Ло, уже окончательно придя в себя, повернула голову и улыбнулась Мо’ат, которая опустилась возле нее на колени.

— Матушка…

— Великая Мать приняла тебя, Ло’ота! Она выдохнула тебя в наш мир! Отныне ты одна из нас.

— Я так счастлива… — Ло улыбнулась тсахик. — Матушка, я так счастлива…

— И мы счастливы, Ло’ота. Теперь ты не одна.

Ло кивнула и, привстав, повернулась к остальным членам клана. В первых рядах она увидела Джейка и Нейтири, которая держала на руках их первенца Нетейама. Рядом с ними стоял Норм. Он явно был взволнован, но старался этого не показывать.

Взгляд Ло перемещался с одно лица на другое: Ка’ани, Артсут, Рукне’ре, О’амэ — все охотники были здесь. Все собрались, чтобы поприветствовать свою новую сестру.

— Теперь я дома.

Ло обернулась и посмотрела на свое человеческое тело. И в ту же секунду ощутила острый укол жалости: оно было таким маленьким, таким хрупким, таким беззащитным…

Охотница протянула руку и ласково коснулась густых темно-русых волос мертвой Шарлотты Уилсон, провела кончиками пальцев по маске и сняла ее, отбросила в сторону, точно ядовитую змею. Под глазами Шарлы залегли глубокие черные круги, кожа истончилась и была бледной, словно она никогда не выходила на солнце. Однако на мертвых губах застыла улыбка: девушка была рада покинуть это тело, рада закончить эту жизнь и начать новую. Что ж, значит, пришло время прощаться.

Ло печально улыбнулась и, в последний раз коснувшись волос мисс Уилсон, прошептала:

— Спи спокойно, Шарлотта. Спи, котенок…

Настоящее время.