Анастасия Лик - Любить нельзя отвергнуть (СИ)

      - Нет... нет. Тин, нет, - шептала я. - Тин!

      - Дарина, любимая. - Его обескровленные губы едва двигаются.

      - Не покидай меня.

      ***

      Я резко открыла глаза. Опять. Опять сон... кошмар, ставший частью моей жизни.

      - Вафнин?

      - Я здесь родная, я рядом, - тут же ответил он и притянул к себе. Я легла на плечо мужа. Мужа... да, мы ведь женаты.

      Закрыла глаза. Нежная рука на спине успокаивала и возвращала к реальной жизни.

      Тина нет уже год, но я по-прежнему вижу в кошмарах тот злополучный день. Вижу кровь на своих руках.

      То время вспоминалось, словно в тумане, как будто это действительно было сном.

      Ванли. Обезумевшая от ревности бывшая любовница Тина, подкупила Посланцев Иллирии, как я и думала те не гнушались казнью на заказ и тем самым поддерживали своё материальное благополучие, и меня должны были сжечь на священном огне. Как ведьму. Если бы Тин опоздал на пару минут, я бы сгорела заживо. Вафнин рассказывал, что Тин не медлил ни секунды, ворвался на площадь и кинулся к позорному столбу, объятым пламенем. Тин рисковал выдать себя, ведь огонь оставил на его теле чёрные ожоги, что подтверждало его кровь мага, но он меня спас, не думая о себе... жаль я не помнила его подвига.

      Ванли и Посланцев арестовали, император вернулся в столицу и плотно занялся их допросом и выуживанием всех подробностей, но мне от этого нисколько не было легче. Тин умирал. У меня на руках.

      ***

      Лекари сделали всё возможное. Рана от меча, хотя и не убила его на месте, но оказалась слишком серьёзной, мой любимый мужчина был обречён.

      Тина перевезли домой, туда же переехала я. Сколько ещё он будет со мной не известно, но я не желала покидать его ни на мгновение. И каждый миг, каждую секунду решила быть рядом.

      - Леди, покиньте кровать графа Тарина, - уже в сотый раз говорил мне лекарь. Я недовольно сжала губы и пододвинулась к Тину ближе. Ну разумеется, больному требуется покой и прочая ерунда, но какая, в самом деле, разница, если Тин умирал. Так пусть он лучше умрёт в моих объятиях, тем более я видела в его глазах благодарность и счастье.

      Слёз больше не было, я желала скрасить последние дни Тина, а не удручать его своей болью, которая снедала меня изнутри и рвала душу. Он смотрел на меня, гладил по щеке, губам, волосам, словно пытаясь запомнить их, и улыбался, я улыбалась в ответ.

      - Вам нужно перевязать его? Я помогу, - предложила я лекарю, видя его желание настоять на моём уходе.

      - Нет, но...

      - Тогда покиньте комнату, пожалуйста, - тихо произнёс Вафнин. Я обернулась. Он, словно тень стоял за моей спиной и, пожалуй, лишь благодаря ему я не сошла с ума от горя. Он стал моей опорой.

      - Я позову вас, если потребуется помощь.

      Лекарь согласно кивнул и вышел. Ненадолго. Он вернётся, я знала, но мне было всё равно. Я легла рядом с Тином и вымученно улыбнулась, коснулась губами его плеча. Он устал и хотел спать, его веки дрожали и закрывались, но упорно продолжал смотреть на меня.

      - Люблю тебя, - прошептала я одними губами. - Отдыхай, я буду рядом.

      - Не хочу закрывать глаза.

      Я погладила его по колючей небритой щеке.

      Как тяжело... как тяжело улыбаться, когда душа кричит от горя.

      - Хочешь что-нибудь? Может сок?

      Тин поднял глаза и посмотрел мне за спину. Я знала о чём он думал, но пусть я и была благодарна Вафнину за поддержку, мои мысли сейчас были не о нём. Не его я желала поцеловать и прижать к себе.

      - Хочу тебя, но увы, не могу, - пошутил Тин.

      - Я подожду, когда ты сможешь, - сквозь ком в горле ответила я. - А сейчас отдыхай.

      Тин усмехнулся. Да, разумеется, он говорил о моём, всё ещё официально женихе, а я о его якобы временной недееспособности.

      - Дарина, не уходи, - едва слышно, только для меня, сказал он.

      - Я здесь, рядом. Никуда не уйду.

      Тин протянул руку, желая почувствовать меня. Он не говорил об этом, но я знала, что за этим желанием таился страх. Страх умереть в одиночестве. Нет... этого не будет. Я буду с ним до конца.

      Осторожно, чтобы не причинить боли, я обняла Тина и подвинулась ближе, и очень скоро его дыхание стало ровным и глубоким. Уснул... Хворь сильно выматывала его, забирала все силы.

      - Дарина, - услышала я шёпот за спиной, через некоторое время. - Родная, нужно сменить перевязку.

      Я посмотрела на Тина. Его грудь едва заметно двигалась, над бледной, напряжённой губой капельки пота, а брови болезненно нахмурены. Днём он скрывал свою боль, но не во сне.

      - Он спит. Идём. - Вафнин мою заминку понял правильно, я боялась покидать эту кровать, но всё же нашла в себе силы кивнуть.

      Вафнин нежно подхватил меня под спину и ноги, я обняла его за шею, и он понёс меня вниз. Сама я ходить не могла, слишком сильно были обожжены ноги, и с благодарностью отдалась в руки друга. Он сам перевязывал мои ноги, покрытые ожогами, помогал с одеждой и даже с ванной. Удивительно, но ни в его действиях, ни даже во взгляде я не видела плотского желания. Разумеется, Вафнин был хорошо воспитал и его выдержке можно было позавидовать, но как бы то ни было, я пребывала не в том состоянии, чтобы думать об этом.

      Мы спустились в гостиную, и Вафнин вместе со мной сел на кушетку. Прижал к себе. Он уже чувствовал подступающую истерику, знал, что ей не миновать.

      - Поплачь родная, поплачь, - шептал он, и я плакала, вцепившись ледяными пальцами в его камзол, плакала, срываясь на крик, а потом уже на хрип.

      После Вафнин возвращал меня в кровать любимого мужчины. Тин должен был проснуться рядом со мной, должен был знать, что я с ним.

      Но он умер... я молилась о чуде, но оно не произошло. Я обнимала его, целовала угасающие глаза.

      - Люблю... - повторяла я в сотый раз, не в силах поверить, что этот день настал.

      - Не грусти обо мне, - едва слышно, из последних сил произнёс Тин. Я замотала головой. Нет! Нет... я не желала соглашаться с действительностью. Он же мой, сильный, наделённый силой и любимый. Он не может умереть... Но я держала его в руках и чувствовала как жизнь покидает его, что он боролся до конца, но не смог победить, чувствовала что он счастлив... умереть в моих объятиях.