Последняя из рода Дариан. Наказание (СИ) - Надежда Олешкевич

— Я стараюсь ради тебя, зверек. Если прощу, то ты не усвоишь урок и не изменишься. Ты слишком упряма и своевольна, и эту гниль из тебя сложно достать. Если я попросила рассказать, что произошло за сегодняшний день, значит, жду подробного описания событий, а не нелепого «ничего нового». Теперь давай без утаек, поняла?

— Слушаюсь, аиэса. Сначала была пробежка. Затем я сходила в дикий сад, напитала его, потом пошла к наследному принцу, долго стучала в дверь, пока не разбудила его — я запомнила ваши слова и больше в комнату не заходила. Я молодец?

— Да, ты умница. Что было дальше?

— Дальше мы снова переписывали архивные документы. За месяц почти все восстановили. Осталось немного.

— О чем вы говорили с принцем?

— Мы в основном молчали. Только…

— Что? Рассказывай, ты же знаешь, что мне можно доверять.

— Конечно, — начала подползать я к Самине на коленях, но не решилась дотронуться до подола ее юбки. — Он очень задумчивый в последнее время. Смотрит на меня долго и ничего не говорит. Но дело не в моем поведении, честно-честно. Я все контролирую, не позволяю себе лишнего. Просто ходят слухи, что участились случаи с искаженным колдовством, поэтому наследный принц недоволен. И… он опять предложил потренироваться с ним после заката.

— Ты согласилась?

— Как могу? Это запрещено. Девушке не положено выходить из комнаты в темное время суток. Тем более вы сами говорили, что он… ваш.

Самина недовольно покачала головой, и я сжалась от предстоящего наказания. Снова разочаровала ее. Снова сделала что-то не так.

— Согласись.

— Что?

— Зверек, ты оглохла? На этот раз согласись, я сказала. Как ты меня раздражаешь своей тупостью. Немедленно дотронься до хиэрии!

Из глаз брызнули слезы. Руки затряслись — они помнили всю пережитую боль. Вот только я не имела права противиться и хоть как-то демонстрировать нежелание исполнять волю моей славной аиэсы. Она права, во всем права: следует отвечать за свои поступки.

Я потянулась к остролистому цветку, и кожу обожгло его защитными соками. В ушах зазвенело. Ладони обдало нестерпимым жаром, который опаляющими плоть щупальцами потянулся к плечам. Стало невыносимо. С губ едва не сорвался стон, однако я не имела права пискнуть, потому до крови закусила внутреннюю сторону щеки. Сдерживалась. Даже не мычала. Стояла на коленях, едва не падала.

Я виновата, а виноватые должны быть наказаны.

Я виновата.

Я снова виновата.

Запах меда окутывал. Он помогал бороться, давал силы на выполнение желаний моей аиэсы. Это все ради моего блага.

— Можешь отпускать.

— Спасибо, — разрыдалась я и отползла.

Едва не уткнулась лбом в песок, старалась не смотреть на свои слабые, дрожащие руки. Я не достойна, раз не могу выдержать наказания. Нельзя плакать. Это все ради меня.

Пришлось вытереть слезы тыльной стороной ладони. Превозмогая боль, выпрямиться и ровно сесть на колени перед блистательной Саминой.

— Что еще сегодня было?

— Я сидела на лекциях декана ди Тарта, слушала про силовые потоки и методы их изменения, потом была… — я с трудом удерживала нить повествования — боль в руках отвлекала. Но мне нельзя разочаровывать мою аиэсу. — Потом лекция по словам силы у второго курса, после нее обед в столовой с Зианой. Я дружу с ней, как вы и сказали.

— Правильно, у каждого должен быть близкий человек. Если бы ты оставалась одна, то это вызвало бы подозрения. Продолжай.

— Я стала отзывчивее, а потому теперь исправно хожу на практику декана и наблюдаю вместе с ним за тренировкой основного состава по сетариаллам.

— Вы снова с принцем заходили в миар?

— Д-да, — опасливо подняла я глаза, боясь, что меня за это накажут.

Самине не нравилось, что мне приходилось проводить много времени с Шаем, однако я прикладывала все силы, чтобы увеличить пропасть между нами. Не отвечала на его вопросы, не смотрела на него, старалась не приближаться, но… помнила о необходимости быть отзывчивой. Ведь он принц, а я всего лишь глупый зверек, не способный понять, что даже пыль под ногами ценнее моей жизни.

Запах меда резко ударил по рецепторам, стал приторно-сладким.

Пыль ценнее моей жизни…

Я повела головой, чувствуя некое несоответствие.

Глава 25 (2)

Самина наклонилась, надавила ноготками на мой подбородок, заставив запрокинуть голову и посмотреть ей в глаза. Растопленный шоколад. Горький, горячий. Опасный!

Она навязала… мне…

— Марол!

— Да? — моментально появился ее надежный помощник, симпатичный колдун с запоминающейся родинкой возле носа.

Если быть честной, я недолюбливала его. Несмотря на безответную любовь к Самине, он не пренебрегал другими связями, часто глумился над слабыми, унижал. Две недели назад Марол напился, подловил меня в общем коридоре и начал приставать. Говорил гадости, от которых уши скручивались в трубочки, распускал руки. Правда, нас заметил проходивший мимо Алиагран Бувье, отругал обоих за непристойное поведение. После этого мне пришлось тщательнее выбирать пути, по которым ходить, чтобы не сталкиваться с неприятными личностями. Но все же мне надо добрее быть к людям…

— Скорее принеси зелье, чтобы она снова не сорвалась, — приказала Самина и строго посмотрела на меня: — Что-то еще важное произошло?