Анна Гринь - Веер маскарада

— Ах, милая, давай присядем где‑нибудь и я расскажу тебе эту историю.

Отвязавшись от настырной Орики, желавшей узнать подробности, мы с Карром спустились вниз, в каюту певицы. Милостиво разрешив мне сесть на свою кровать, а Карру на стул, мадам со вздохом устроилась на скамеечке под окошком, расправив свои многочисленные цветастые юбки. Удостоверившись, что прическу не растрепал ветер, леди Бло улыбнулась нам и трагично сдвинула брови, готовясь поведать свою историю.

— Дело в том, родная, что меня князь не принял! Его ответ я получила через кого‑то из слуг, что просто нелепо и неприемлемо. Я не какая‑то там девчонка из едальни, что поет за три медяка между столиками. Я не знатная дама, естественно, но давно заслужила свою репутацию и уважение очень многих. Многих! И тебе я благодарна, моя милая. Если бы не ты, того приглашения в Элессон не случилось бы никогда. Теперь меня привечают с невероятным почтением в Лессе. Сам Его Величество хвалил и приглашал, а это дорогого стоит, уж поверь мне, человеку, что за тридцать лет исколесил все дороги княжеств.

И тут я получаю ответ от слуги, который даже не попытался отнестись ко мне с должным… Ах, это воспитание! В годы моей молодости, ребятки, слуг выбрасывали на улицу, если они не уважали каждого, кто приходил к их господам.

Я помню замечательную историю о старом князе Адиррена! Какой был мужчина! — Леди Бло мечтательно закатила глаза и с нежностью причмокнула губами. — Вот он считал гостеприимство первейшей своей обязанностью. Гости его замка никогда не могли найти хоть что‑то, к чему можно было бы придраться. А все из‑за слуг. Их князь отбирал лично. Даже помощника конюха он нанимал сам, отодвигая в сторону иные дела.

А однажды, как мне рассказывали, устроил своим слугам настоящий экзамен. Заранее дав приказ, что любой пришедший к князю на прием, может получить аудиенцию, Его Светлость переоделся в лохмотья и поднялся по лестнице к замку. Слуги его не признали, естественно, но никто из них, помня о приказе хозяина, не посмел выгнать бродягу. Когда к вечеру господин не объявился, слуги, поразмыслив, устроили побирушку в гостевом крыле и приставили за ним следить человечка, чтобы пришлый не украл что‑то ценное. При этом обращались вежливо, хотя обноски на человеке были настолько вонючи, что постельное белье после такого стоило не стирать, а сразу сжечь. Проведя ночь в качестве такого незваного, но с почтением принятого гостя, князь на утро вернулся к своему нормальному виду и похвалил слуг, повысим им всем жалованье сразу вдвое.

— Ой, враки все это, — покачала я головой. — Такого не бывает. Откуда только вы собираете эти истории, мадам Бло?

— Ах, зайка! — Женщина с нежностью покачала головой, глядя мне в глаза. — Я ведь не всегда была «Мадам Бло»! В далекой своей юности мне довелось жить в Адиррене и служить в княжеском замке. Старого князя я уже не застала, как ты понимаешь, но слуги вечерами всегда вспоминали истории, рассказывая их за доброй чашкой теплого эля.

— Неужели? — я покачала головой и подалась вперед, чтобы устроиться поудобнее.

— Никто об этом не знает, как ты понимаешь, — женщина довольно усмехнулась и поправила брошь на лифе платья. — Мне нравится, что все вокруг сочиняют сказки о прошлом такой особы, как я. Еще никто не смог угадать, а я просто никому не раскрываю своих тайн. Надеюсь, — она перевела взгляд с меня на Карра и обратно, — вы так же сохраните это в секрете. Зачем кому‑то знать, кем была Знойная Бло несколько десятилетий назад.

— Вам незачем спрашивать, — уверил женщину мой сокурсник. — Конечно же все сказанное вами останется только в этой комнате.

— Тогда я могу рассказать о том, что мне пришлось пережить в замке князя. Хуже не будет…

Я едва сдержала улыбку. Самой очень хотелось узнать, что же произошло после нашего исчезновения. Карр напрягся не меньше меня и нервно потрогал повязку на голове.

— Я была крайне раздосадована, когда меня выставили вон, ничего не объяснив. Разве что на улицу не выкинули… Я даже боялась, что слуга спустит меня и моего носильщика с лестницы, — леди вытащила из корсажа платочек и нервно им обмахнулась. — Разумеется, мне хотелось понять, что же стало причиной для столько грубого обращения, и маленький парнишка — слуга, выбежавший из ворот через несколько минут после нас за пару медных монет все рассказал.

Соврал, уверена, но что‑то в его баснях уж точно верно, не так ли?

Ночью произошло что‑то совершенно необъяснимое. Будто бы все обитатели замка заснули таким крепким сном, что никто не проснулся, когда обвалился потолок в коридоре, соединявшем два крыла замка. Крыша не пострадала, но с чердака насыпалось столько мусора и пыли вперемешку с камнями, что там невозможно пройти.

Никто не пострадал во время обвала. Но два брата княгини не проснулись, даже когда их попытались разбудить. Они будто бы бредили, не открывая глаз, кричали, шептали непонятные фразы, чего‑то требовали. А после утихли… Их решили не трогать, дать прийти в себя, но когда заглянули через час, то обнаружили обоих с перерезанными глотками.

Представьте, каково!

— Двое? — переспросила я, стараясь ничем не выдать свою тревогу. — Я… слышала, что у княгини гостили три ее то ли брата, то ли кузена.

— Да, это еще страннее, дорогая, — кивнула Бло и продолжила: — Третьего никто не видел! Бурон, кажется так его зовут. Так вот, этого Бурона нет в замке! И князь бьет тревогу. Якобы пропали какие‑то важные бумаги…

Мы с Карром переглянулись и промолчали, хотя мне хотелось переговорить с сокурсником, обсудив случившееся.

Ни я, ни тем более он не трогали Эмира и Трувона, а мои чары не могли привести к столь радикальному исходу. Значит, кто‑то сознательно избавился от этих легардов, воспользовавшись их не способностью к сопротивлению. Полуоборотни живучи, но не настолько.

— Интересно, куда же подевался Бурон… — тихо пробормотал Карр, глядя мимо леди Бло в окно.

— О, и последнее известие, которое сообщили нам, когда митиная отчаливала, — спохватилась женщина. — Неподалеку от причала рыбак на рассвете видел мужчину… мертвого мужчину в воде. Его или утопили, или просто сбросили в воду, надеясь, что Верткая затянет тело в свои заводи.

Выслушав все это, я так испугалась, что решила немедленно уехать из Мукоша, Эмма, — мадам прикрыла веки и прижала платочек к груди. — Страшный город. Никогда более туда не вернусь.

— Нам, похоже, так же не следует туда возвращаться, — тоскливо признал Карр. — Наша практика, Эмм, с каждым днем все больше и больше напоминает мне попытку убрать лишних студентов.