Пылающая для Древнего. Пепел - Лаура Тит

Из-за этой чертовой боли, мне пришлось здесь задержаться на несколько дней. Если бы не эти видения из прошлого… те дурацкие обрывки, что бессмысленно застревали у меня в голове, я бы уже давно покончила с высокомерным братцем Иштара и его ненаглядной женой, чье милое личико украшал гнев Витара.

Тонкой струйкой холодный пот скользнул по спине. Зажмурившись, сделала несколько глубоких вдохов.

Я ощутила, как в песке нетерпеливо ворочались трэпты, прорываясь сквозь его золотые тиски к вороновой тьме.

Я чувствовала воду, бегущую в его недрах, и каждую песчинку на этой земле под копытами коней, ожидающих своих наездников в небольших стойлах.

Агонию и боль где-то умирающих людей, и волнительное упоение самих убивающих.

Вдалеке шумел ветер.

Совсем рядом, в маленьком доме, мать качала на коленях любимое дитя.

Смеющиеся, плачущие, умирающие — я растворилась в этих звуках, в их эмоциях… отвлекаясь от бегущего за мной прошлого…

Я стала бурей, что проглатывала дома пылью. Пустыней, что вкрадчиво шептала песками, укрывая побелевшие кости трэптов.

Я чувствовала дыхание жизни, как собственные пальцы.

В моем сердце, где раньше теплилась какая-то жизнь, зияла дыра.

Когда-то из этой темной пропасти струилась боль, ненависть и сожаление. И каждая секунда моего существования была невыносима, эта боль терзала меня, пока, чья-то рука не стерла ее из моей жизни, как песчаные волны — следы на песке…

Новая вспышка боли перед глазами.

Теперь я стояла в чьей-то комнате и бесшумно всхлипывала… В один миг я ощутила на своем лице горячие широкие ладони Иштара, что с сумасшедшей нежностью обхватили мое лицо:

— Я не откажусь от тебя…

Я наблюдала за нами со стороны, как он оставляет на мне шрам-обещание.

Невыполнимую клятву.

Злость, чёрная, как паучье гнездо, захватила мое сердце.

— Лжец!! — злясь, крикнула в ночную пустоту.

Секундная эмоциональная вспышка сменилась безмятежностью и равнодушием.

— Чертовы видения… — устало выдохнула, расслабляясь от исчезнувшей боли. Почувствовав крошечное сердцебиение позади себя, раздраженно сказала:

— Выходи, я знаю, что ты здесь, — обернулась к спрятавшейся за белой колонной открытой мансарды дочке Иштара.

Девочка топнула от негодования, недовольно скрестив руки на груди.

Уголок моих губ дернулся в улыбке.

— Отец не говорил тебе, чтобы ты держалась от меня подальше?

— Ты хотела спросить: рассказал ли он мне о тебе?

А девчушка слишком умна для своих лет. Ее желтое платьишко слегка подрагивало на ветру, а длинные волосы неумело перевязаны коричневой лентой.

— Я знаю кто ты. Отец никогда ничего не скрывал от меня.

— Вот как? — откровенно удивилась я, подходя к ней ближе.

— Я, наверное, тоже бы не смогла устоять… — запнулась она.

— Перед чем?.. — залилась смехом от ее неожиданного льющегося откровения.

Девчушка зарделась, сцепив перед собой пальцы в замок, перекатившись с носков на пятки, быстро добавила:

— Ты такая красивая, бесстрашная и… честная… не как моя мать, — девочка замялась и стыдливо потупила взгляд.

Голые пятки вдруг почувствовали, какой холодный каменный пол под ногами.

— Я не была честна с твоим отцом, и страхи у меня тоже есть…

Девчушка с интересом сверкнула своими темными глазками, а ее пушистые ресницы любопытно задрожали.

— Какие? — от волнения она прикусила губу.

— Свое прошлое. Разочарование от той жизни, что вела, — отвернулась от девчушки, всматриваясь в сторону их темного сада. — Ты всё равно не поймешь, — хмыкнула я, направляясь к лестнице, чтобы спуститься вниз и прогуляться среди манящих высоких пальм и редких цветов.

— Наверное… — тихо донеслось мне в спину.

Все в этом доме выбивало из колеи… Иштар со своими бессмысленными фразами, его любопытная дочь…

Обойдя весь сад, забрела в неприметный тупик, заросший зеленым плющом. Подойдя ближе, сдвинула рукой непослушное растение и нырнула в открывшуюся темную глубь.

Замерла на месте от открывшейся красоты.

В этом месте вокруг высокого женского силуэта в позолоченных клетках щебетали пестрые птицы. В глубине сада в невысоких темно-зеленых кустах пряталась обитая красным бархатом позолоченная тахта, а рядом с ней под высокими ветвистыми пальмами стоял низкий резной стол.

Я удивленно рассматривала каждую деталь в этом загадочном месте. Здесь словно застыло время. Будто здесь кто-то запечатал часть своей души…

Серебряный лунный свет мягко играл своими бликами на улыбающемся мраморном женском лице статуи, одиноко стоящей в центре ухоженного сада с младенцем на руках.

— Отец настолько сильно любил тебя, что вместо моей матери запечатлел тебя со мной, — грустный голос позади меня дочери Иштара.

Пытаясь чётче разглядеть скульптуру и увидеть в ней себя, а может, просто желая приблизиться к ней, я стала припоминать разговор одной болтливой сплетницы о скульптуре в загадочном и скрытом от глаз саду, сделанной по заказу Иштара, и то, как мать девочки была вне себя от увиденного…

Я бы на ее месте тоже не обрадовалась, увидев это…

Черты лица каменной женщины были мягче, чем мои, а ее глаза украшали яркие зеленые изумруды. Черный мрамор, точно мягкая глина, гибко и плавно подчеркивал ее длинные красивые волосы.

— Почему он назвал тебя именем моей убитой дочери? — резко повернулась к ней, не задумываясь о том, что могла обидеть ее своим вопросом.

— В память о ней …

В ее глазах блеснули слезы.

— Но я не в обиде на него, имя мне нравится, но вот матери доставляет боль… иногда мне кажется, что она меня ненавидит, — резко замолчала.

Я думала, Иша сейчас заплачет, но она только сжала ладони лежащие по бокам своего хлопково платья в маленькие кулачки, и гордо расправив плечи, закончила:

— Она старается не называть меня по имени, а когда произносит, то морщится как острой зубной боли.

— Не всем везет с матерями, — с безразличием ответила ей.

— Что ты здесь делаешь?! — сумасшедший визг за нашими спинами.

— Не твое дело! — огрызнулась девчонка.

— Ах, ты прошивка, — больно схватив ее за запястье, замахнулась.

— Опусти руку! — рявкнул появившийся из ниоткуда Иштар. — Еще раз поднимешь на нее руку, и я отрежу ее тебе! — стискивая ее ладонь, яростно зарычал ей в лицо.

— Ты же слышал, что она сказала ей про меня?! — вырываясь из его захвата, прокричала она, указывая на меня пальцем.

Что за привычка у всех тыкать в меня своими пальцами. Раздраженно мотнув головой, прикрыла глаза, пытаясь насладится прохладой и необычным ароматом цветов.

Стоящие крики не раздражали меня, а только веселили.

— Да, ты посмотри на нее, она еще и улыбается, трэптова сука!

— Завтра ты уедешь обратно, у тебя будет время все обдумать, — неожиданно сказал ей.

Удивленно распахнула глаза.

— Ты в своем уме?! — зарычала в ярко-пурпурном платье рыжеволосая женщина. — Ты не