Пироженку? Ваше Снежейшество! - Татьяна Гуськова

правы, это неважно. Перескажите лучше еще раз нам вчерашние события.

Я нервно отхлебнула чаю. Мне совсем не хотелось вспоминать то, что вчера произошло. Но мужчины смотрели, ожидая рассказа. Мэл Ятран — с доброжелательным вниманием, Эрвил — обеспокоенно. Это искреннее беспокойство, которое не было больше замаскировано ледяной личиной, меня подкупило, и я поведала о всех вчерашних событиях.

— Я только одного не могу понять. Как мэлисса Увилия узнала, что вы здесь? — сказал Эрвил.

— Возможно, когда мы приехали, мэлиссу Айдиру видел кто-то из тех, кто был на приеме. А потом рассказал другим.

Я помялась, о своих похождениях я рассказывать не собиралась, но мэл Ятран дал хорошую подсказку.

— В один из первых дней я решила сбежать. Выскочила за ворота. Тогда Парп меня поймал и притащил обратно.

— Кто? — нахмурился Эрвил. — Притащил? — в комнате ощутимо похолодало. Недопитый чай покрылся корочкой льда.

— Привратник, — пояснила я.

— Какое право он имел вас трогать⁈ Немедленно уволить!

— Не горячитесь, — остановил Эрвила наставник от немедленной расправы над Парпом. Учитывая, что стол начал покрываться инеем, звучало двусмысленно. — Он же не знал, что не дает сбежать вашей супруге.

Мой супруг услышал мэла Ятрана и немного успокоился, зато осознал другое.

— Но почему вы хотели сбежать?

— В качестве протеста.

— Неразумно.

Я в ответ только пожала плечами. Но тут же придумала, что спросить:

— Что со мной будет за то, что я спалила шевелюру мэлиссы Увилии?

— Вы были в своем праве, — ответил мэл Ятран. — Она вошла без приглашения к вам в дом и применила магию к вашим людям и к вам.

— В древние времена за такое убивали, — мрачно ответил Эрвил.

Я поежилась. А ведь не будь Солнечный Зайчик самостоятельным и разумным, то так вполне могло быть и вчера.

— Это хорошо. В смысле не то, что я лишила мэлиссу волос, а то что меня за это не будут наказывать.

— Кто? — удивился Эрвил. — Вы моя супруга. Супруга главы рода льда. Кто бы вас мог наказать кроме меня? Но меня удивляет то, с какой изумительной точностью сработал ваш выплеск. Ни малейшего ожога. Даже шуба не пострадала. Так филигранно мог сработать только какой-нибудь высокоуровневый, прекрасно обученный маг.

С одной стороны слова мужа меня успокоили. Наказания не последует. С другой стороны, вызвали внутренний протест. Это, получается, он сможет делать со мной, что захочет, а я на него даже пожаловаться никуда не смогу, чтобы пресечь.

— Случайность, — от пожимания у меня скоро заболят плечи. Я постучала ложечкой по чашке, чтобы разбить лед. Пить очень захотелось.

Дух вопросительно трепыхнулся. Я велела ему не светиться. Лучше потерплю. Тем более ледяная корка поддалась. Я прихлебнула холоднющего чаю, от которого у меня заломило зубы.

— Но меня все же не оставляют воспоминания про ваш средний уровень и отсутствие выплесков.

— А это вы виноваты, — я посмотрела супругу в глаза.

— Я? — искренне удивился он.

— Да. Вы. Расшатали мой эмоциональный фон. Вот выплески и стали происходить.

Видимо, подобное было возможно, потому что Эрвил больше не стал затрагивать эту тему.

— Вам опасно оставаться в этом доме и стоит перебраться в городскую резиденцию рода льда. Там лучше охрана, никто не сможет войти и выйти без моего распоряжения.

Вот это меня точно не устраивает.

— Мне бы не хотелось переселяться. Я только привыкла к новому месту. Только обустроила его под себя.

— Но там гораздо комфортнее. Если хотите, то можно привезти ваших горничных из главного дома.

Я подозрительно посмотрела на мужа.

— Почему теперь? Почему не сразу? Зачем было ссылать меня в эту хибару, если можно было сразу поселить в городском доме и приставить привычных слуг⁈

Вмешался мэл Ятран своим мягким тоном:

— Мы хотели соблюсти секретность, как вы помните. Но теперь про то, что вы живете здесь, узнал весь город. Смысла скрываться больше нет.

— Я хочу остаться здесь, — заупрямилась я, думая о пироженках.

— Это не обсуждается. Речь идет о вашей безопасности, — сурово ответил Эрвил.

А мне как шлея под хвост попала, изнутри поднимался протест, да такой силы, что я почувствовала, как раскаляется вокруг воздух.

— Вас совсем не интересуют мое мнение и мои желания?

— Если они могут вам навредить, то нет, — и Эрвил повернулся к мэлу Ятрану, чтобы что-то ему сказать.

Я встала, кулаки у меня сжались, зубы стиснула с такой силой, что они заболели.

— Что вы вообще мните о себе⁈

Эрвил обернулся, недоуменно посмотрел на меня. Он-то решил, что все — его слово сказано, так и будет.

— Я вам жена, а не рабыня! У меня есть свои чувства и желания! Да, вы можете меня воспитывать, можете запирать, как уже пробовали! Лишать средств! Можете даже взять ремень, но я все равно буду иметь их! Вам ясно!

Мэл Ятран тоже смотрел недоуменно и укоризненно, но не на меня, а на воспитанника. И Эрвил смутился, кашлянул, опустил глаза.

— Помнится, вы сильно возмущались, что отец к вам применяет такие методы воспитания. И сами решили воспользоваться ими же?

Эрвил постарался придать лицу невозмутимое выражение, но смущение все еще проглядывало.

— Тогда придется еще усилить охрану.

На это я только пожала плечами. Ярость меня уже отпустила, я села обратно, взяла чашку. Лед на ней растаял, а чай даже стал теплый.

Мы сидели молча. Я радовалась, что мне удалось отстоять проживание здесь, и думала, что буду делать дальше. Не знаю, о чем думали Эрвил с мэлом Ятраном.

Когда молчание особенно затянулось, наставник моего супруга решил взять дело в свои руки.

— Может, вам с мэлиссой Айдирой выбраться в город, развеяться? Все-таки, думаю, ей тяжело находиться все время в этом доме. А в вашем обществе она будет в безопасности. В ресторации «Солнечная мечта» появились пирожные изумительной красоты. Украшены кремовыми цветами. Да так искусно, будто они живые.

Прогуляться мне очень хотелось, тем более официально, в компании Эрвила. Я с надеждой уставилась на мужа, тот этот взгляд поймал и правильно расшифровал.

— Где-то я уже видел пирожные с цветами, — тихо проговорил муж, красноречиво глядя на меня.

Я скромно опустила глазки, показалось, мол, вам.

— Что же. Раз все всё равно знают, что вы живете в городе. Надо показать,