Влада Крапицкая - Разноцветная тьма

Я кивнула, и когда Клим вошёл в дом, вошла следом, а там, в прихожей, поставила пакеты на пол и села на небольшой диванчик у входа.

«Но сегодня уже не хочу ни о чём спрашивать», — устало подумала я, стягивая обувь. «Сейчас бы в душ, потом поесть и спать».

— Вещи завтра уже разложим. А сейчас требуется отдохнуть и тебе, и мне, — произнёс Клим. — Ты первая в душ пойдёшь или я?

— Я пойду, — буркнув, я поднялась. — Только продукты в холодильник положу. Где здесь кухня?

— Я сам разложу, а ты иди мойся. Пошли, проведу. Ванна рядом с кухней, — Клим взял пакеты и пошёл по коридору, а я поплелась за ним, чувствуя, как меня всё больше охватывает усталость.

«Пожалуй, уже и есть не хочу. Приехали на место, я расслабилась и всё, мысли только о мягкой подушке и удобной кровати», — вяло промелькнуло в голове.

Однако после душа сил прибавилось, и даже снова проснулся аппетит. Пока я мылась, Клим сделал бутербродов и, наевшись и перед этим освежившись, я ощутила прилив сил, а голова перестала болеть.

Поэтому, сев на кухне и ожидая, пока Клим выйдет из ванной, я опять задумалась обо всей этой ситуации. «А ведь всё могло вообще сложиться по-другому, не уйди тогда моя прабабка от Альдейдов. Я бы сейчас была полноценной Зрящей и работала бы на Братство… Интересно, а из-за чего она ушла от них? Из-за беременности? Это как-то вредит?.. Вряд ли. Ведь тот дальний родственничек сказал, что Зрящие выходят замуж, а значит и детей рожают мужьям. Иначе бы нас давно уже не было на свете. Выходит, дело не в этом. Может тогда её злило, что её любовник женат? Но тогда получается, что прабабка испытывала к нему чувства. Может даже ревновала и ставила вопрос ребром — типа или жена, или я. А прадед по каким-то причинам не мог уйти от своей жены. Или жена сделала всё возможное, чтобы моя прабабка ушла? Интересно-ка узнать у Клима какие отношения к женщинам в Братстве», — подумала я, и как только он появился, поинтересовалась:

— А ты в курсе как живут Альдейды? Ну, например, имеют право разводиться?

— Разводиться? — Клим удивился. — Зачем тебе это?

— Просто думаю о своей прабабке. Тот убийца, как я уже говорила, мой дальний родственничек, и он непременно желал меня убить своими руками, как бы мстя за свою прабабку, которой моя, как я понимаю, попила немало крови. А ещё он сказал, что его прадед хоть и остался с его прабабкой, но сердцем и душой был с моей. И вот теперь интересно — моя прабабка ушла сама, из-за ревности или по какой-то другой причине?

— В досье было написано, что её изгнали из Братства, — сев за стол, сказал Клим. — Но то, что не убили, существенный показатель. Вернее, Зрящих и до сих пор изгоняют, не сразу убивая. Однако есть один нюанс, который отличает твою прабабку от всех остальных. Детей у всех Зрящих отбирают или не дают им появиться на свет. А вот твоей прабабке дали родить и ребёнка оставили, и это необычно. Поэтому у меня есть только одно объяснение — твой прадед был кем-то из верхушки Ордена. И он запретил убивать всех потомков просто так. Только, возможно с появлением Милирийцев было дано разрешение вас убить. Или если вы продолжите развивать свои способности самостоятельно. Но твоя ведь прабабка не рассказывала вам об этом. А разводы в верхушке точно не приветствуются. Поговаривают, что верхушка Братства закрыта даже для простых членов. Что они вроде как закрытая каста и даже браки заключают среди равных себе. Соответственно и конкурентка твоей прабабки имела власть и какое-то влияние. Тут вариантов может быть несколько — твой прадед не захотел разводиться с женой, чтобы не лишиться поддержки со стороны её родственников. Или же она пригрозила, что убьёт твою прабабку, если тот не откажется от неё и они просто заключили соглашение, что твою прабабку отпускают и не трогают без веской причины… А вообще, вариантов может быть много. Но по факту, за вашим родом лишь наблюдали и не трогали, пока мы к вам не приблизились. А Милирийцы держали ваш род на заметке и как вариант избавиться от такого, как я. И как небольшую надежду, что часть способностей у тебя осталось и хоть какое-то время ты поработаешь на них.

— Понятно, — пробормотала я, злясь на свою прабабку, что она даже не удосужилась хоть как-то предупредить своих потомков о возможной угрозе для жизни со стороны таких могущественных организаций. Но решила на этом не зацикливаться и спросила у Клима о другом: — А всех вас привлекают к работе такими методами, как тебя?

— Нет. Среди нас много тех, кто наслаждается происходящим, — презрительно ответил он. — Им нравится, что есть возможность менять девушек, развлекаться с ними, играть, зная, что жизни этих жертв в их руках. И при этом не нужно сильно напрягаться, ходить на работу, тяжело зарабатывать деньги. Всё это нам даётся, чтобы производить впечатление на новые объекты. И поэтому они даже с наслаждением и удовольствием работают с пророчицами.

— Гадость какая, — с омерзением прошипела я.

— Согласен, — он кивнул. — Но это склад характера такой. Некоторые из нас девушек рассматривают как предметы для удовлетворения своих потребностей или как игрушки. А некоторые, как я, предпочитают считать равноправными партнёрами. Ещё до всего этого, когда я был молодым, родители меня учили, что девушек нужно уважать, даже несмотря на то, что они сами падают к моим ногам… Хотя мать и не радовало это, — он грустно улыбнулся. — Боялась она всё, что моя внешность сослужит мне плохую службу и развратит из-за того, что девушки быстро поддавались мне, а я потом не захочу создавать семью и остепеняться. Но… Впрочем, чего прошлое ворошить, — резко произнёс он и встал из-за стола. — Пошли лучше спать. Я устал.

«Ему больно говорить о той, счастливой и прекрасной жизни, где не было всех этих Альдейдов, Милирийцев и убийств», — поняла я и тоже поднялась, не став настаивать на дальнейшем разговоре.

— Как я понимаю, в свете всех этих событий, спать ты со мной откажешься? — уже сдержанно и сухо спросил он.

— Пока не пойму, как к тебе относиться — да, откажусь, — тоже сухо ответила я.

— Тогда пошли, покажу твою спальню, — сказал он и, развернувшись, вышел из кухни.

Внутри тут же появилось неприятное чувство, что мной пренебрегают. «Сволочь, говорит что любит, а сам вон как холодно воспринял мой отказ. Мог бы хоть немного постараться, чтобы изменить моё мнение… Ну и ладно, плевать. Буду вести себя так же», — решила я и с равнодушным видом пошла за ним следом, а возле дверей спальни бесстрастно пожелала ему спокойной ночи и скрылась в комнате.

Но внутри всё уже начало бурлить, потому что он даже не попытался поцеловать меня. «Ведь он во всём этом виноват! Сам меня соблазнил, поил дрянью, чтобы я поддалась ему, использовал, как хотел, а сейчас с неприступным видом чуть ли не корчит из себя ещё и пострадавшую сторону! Думает, что если спас меня и напрямую не виноват во всём происходящем, и если признался в любви, я тут же брошусь к нему на шею? Нет уж! Не бывать этому», — с такими вот мыслями я легла в кровать и, покрутившись ещё немного, заснула злая.