Джейми Макгвайр - Эдем

Взвыв от боли, я вжалась в стену. Ничто не избавляло меня от мучений.

- Пожалуйста, - хныкала я между вздохами, - помогите.

Меня снова скрутила боль, и по комнате разнесся мой душераздирающий вопль, который повторило эхо. Частое дыхание не давало облегчения, вообще ничего не снимало боли. Я сжала трясущиеся руки в кулаки, так что пальцы побелели.

Когда на минуту или две пытка прекратилась, я откинулась на подушку. Чувствуя полное изнеможение, я понимала: нас может спасти только Джаред, если он не придет на помощь, все мои способности будут бесполезными.

Следующий приступ застал меня врасплох. Я села прямо и раздвинула согнутые в коленях ноги. Не понимая сама, что говорю, я изрыгала все известные мне проклятия и ругательства. Когда боль отступила, я распласталась на кровати, ревела и звала мужа. Возникло какое-то странное напряжение в промежности. Я сунула туда руку: из меня слегка выпирало что-то мягкое и мокрое, покрытое волосами. Это показалось головка младенца. Я взглянула на демона. Кажется, он не чуял угрозы. Значит, Джаред еще далеко.

Я закрыла глаза и сосредоточенно старалась расслабить все мышцы. Даже когда снова пришли схватки, я отказывалась поддаваться и тужиться. Боль стала невыносимой, но я удержалась от крика. Стоит мне напрячься, и ребенок выскочит наружу, а этого никак нельзя допустить, пока я не увижу мужа. Я закусила губу и уставилась в противоположную стену. Я. Не. Буду. Тужиться.

Тело непроизвольно дернулось, боль утихла, и мое внимание привлекло какое-то движение за окном. Стражник подал голос и занервничал. Джаред здесь.

Замелькали тени одержимых демонами. Раздался мощный взрыв, по окнам растеклись красные пятна, подсвеченные огненным шаром. Стекло разлетелось в дребезги, и в комнату ворвался мой муж. В глазах – сосредоточенная ярость. Он выпустил в голову стоявшего у дверей стражника целую обойму пуль. Как только демон рухнул на пол, сквозь разбитое стекло в комнату пролезла Ким. Она подбежала к двери и заперла ее изнутри, упираясь ладонями в металл.

- Дело сделано! – крикнула она.

Ким была вся в крови. Очевидно ее ранило.

- Ты в порядке? – крикнула я подруге.

Ким улыбнулась:

- У меня все отлично. Лучше думай о ребен…

Не успела она договорить, как через окно в комнату влетел одержимый и наставил на Ким пистолет. Она повернулась, сверкая глазами.

- Нет! – крикнула я.

Джаред заметил врага, но было поздно. Пули пробили грудь Ким, и девушка отлетела спиной к двери.

- Ким! – завопила я, глядя, как обмякшее тело подруги сползает по двери.

- Ким!

- Нина!

Джаред кинулся ко мне, упал на колени и снял с меня путы. Потом скинул с плеч рюкзак, открыл его и стал быстро вынимать медицинские принадлежности.

Я не успела ничего сказать. Меня скрутил новый спазм. Я взвыла, но тужиться не стала.

Джаред заглянул мне между ног, и его глаза округлились.

- Головка показалась, дорогая . Тужься.

Я покачала головой:

- Она мертва.

- Знаю, но ты должна тужиться.

- Не могу.

Джаред улыбнулся:

- Можешь. Ты все делала так хорошо.

Я взглянула на Ким.

- Они там ждут его.

Джаред прикоснулся к моей щеке:

- Я здесь. С ребенком ничего не случится.

- Они бросили нас, - крикнула я.

- Кто? – спросил джаред, раскладывая стерильную ткань.

- Небожитель! Где они? Где Самуэль?

Тут снова пришла боль.

- Нина, тужься! – приказал Джаред.

- Они убьют его!

Джаред взял меня за руку и крепко сжал ее.

- Посмотри на меня, - сказал он, следя за мной глазами. Я часто дышала. – Я не допущу этого. Мы защитим ребенка. Вместе.

У меня в глазах стояли слезы.

- Не знаю, смогу ли я.

- Сможешь и сделаешь это. А теперь тужься!

Я приподнялась, опираясь на руки. Началась схватки, и я натужилась что было сил и закричала.

Через окно в комнату впрыгнули Клер и Бекс. Увидев тело Ким у дверей, они замерли, а потом подошли к ней. Клер закрыла Ким глаза и бросилась ко мне. Она встала на колени у меня за спиной и подхватила меня сзади под руки.

Я глядела на Ким, но Клер заслонила ее от меня:

- Не смотри, дорогая.

Я тихо заскулила, оплакивая подругу. Клер обхватила меня крепче.

- Мне так жаль ее, так жаль, - твердила она.

Райан с винтовкой в руках прислонился к противоположной стене. Из глаз его текли слезы, прочерчивая чистые дорожки на испачканном лице.

- Возьми, пожалуйста, салфетку и протри ей лицо, - попросила Клер.

Райан порылся в сумке и промокнул мне лоб. Потом зачесал рукой назад мои мокрые волосы и поцеловал меня в щеку.

- Ты молодец, Най. Держись.

Я хотела что-то сказать, но пришла новая схватка, и надо было натужиться. Казалось. Казалось, крик поможет мне, поэтому я закричала – орала, вопила и плакала. Плакала из-за Ким, и от боли, и от страха, что будет с Горошинкой, ребенок ведь так беззащитен.

Джаред не давал инее сдвинуть колени.

- Ты почти справилась, Нина.

Только он произнес это, как ребенок выскользнул из меня прямо ему в руки.

Джаред громко засмеялся. С ошалелым видом он держал в руках окровавленное тельце своего ребенка.

Клер уложила меня на подушку, после чего помогла Джареду обтереть ребенка и перерезать пуповину.

Бекс прижался спиной к дверям:

- У нас на пути какие-то мерзкие уроды! Они прут на нас прямо из ада!

Райан схватил винтовку. Клер выпрямилась.

- О боже, - прошептала она. – Они послали целый легион.

ГЛАВА 21. МАТЬ

Способность дать жизнь и внутренняя потребность со­хранить ее — разные вещи. Именно из-за этой потребно­сти любовь превращается в долг, а ее непосредственным результатом становится пренебрежение всеми опаснос­тями во спасение порожденной жизни.

Мать, которая бросается под колеса давящей ее ре­бенка машины, растягивает на целый день банку консер­вированных персиков, когда нечем кормить малыша, хо­дит на работу в обносках, чтобы купить ботиночки на бесценные ножки своего карапуза... вот что такое мате­ринская любовь: это самопожертвование.

Как только я услышала тоненький плач склизкого младенца, лежавшего на руках у Джареда, все остальное потеряло смысл. Даже я сама не значила больше ничего.

С ним все в порядке? — спросила я.

Ух... да. Она в порядке.

Она? — не веря своим ушам, переспросила я.

Я приготовилась ко всему, что может случиться по­сле родов. Но не к тому, что родится девочка.

Это девочка?! — взвизгнула Клер.

Это девочка? - простонал Бекс.

Джаред завернул ее в чистое одеяло и осторожно по­вернул к себе маленький сверток, чтобы заглянуть ма­лышке в глаза. На его лице сияла легкая улыбка. Джаред перевел взгляд на меня, а потом положил кулек мне на руки с таким благоговением, будто это было самое хруп­кое и бесценное сокровище на всем белом свете.Я уложила малышку на сгиб локтя, и все перенесен­ные страдания показались мне такой ерундой. Все отсту­пило на второй план — вся прежняя жизнь, все люди, ко­торых я знала. Моя жизнь стала продолжением этого крошечного, мягкого, невинного чуда. Я знала, что и до меня миллионы других женщин проявляли чудеса храб­рости, всепрощения или эксцентричности. Отныне мое сердце находилось не в груди — оно лежало у меня на руках.— Джаред? — обратился к брату Бекс. Одной рукой он удерживал закрытой дверь, а другой отодвигал от нее безжизненное тело Ким.Стену сотряс мощный удар. Бекс отскочил. Дверь сле­тела с петель, и в комнату ввалилась толпа разномастных созданий. Ни секунды не медля, они перешли в напа­дение. Комната наполнилась отвратительным запахом. Я прижала к себе ребенка. Джаред стоял рядом и яростно защищался, расшвыривая в стороны демонов, которые осмеливались приближаться к его семье.Вдруг разом вылетели все стекла в окнах противо­положной стены. Джаред прикрыл нас своим телом от осколков. Когда пыль осела, в комнату вошел Самуэль. Рядом с ним мы увидели знакомую фигуру в доспехах и при оружии.