Зеркальщик. Счастье из осколков - Наталья Алексеевна Мусникова
Зеркальщик. Счастье из осколков читать книгу онлайн
Всеволод Алёнович, обладающий диковинным даром Зеркальщика, позволяющим видеть души людей, считается одним из лучших дознавателей Сыскного Управления. Окружающие его, кто тайно, а кто и явно, побаиваются, ведь Зеркальная магия даёт практически неограниченные возможности и частенько приравнивается к запретному дару Некромантов.
Сам же Всеволод старательно прячет все чувства под холодной невозмутимостью, ведь он ещё шестилетним мальчишкой понял: верить людям нельзя.
Зеркальщик, наделённый волшебным даром, в чудеса не верит и вообще, считает, что счастье его уже давно разлетелось вдребезги. Но всё меняется, когда на зимнем балу дознаватель встречает кареглазую девушку, ставшую его Отражением и помощником в служебных делах...
- Глядите… - прошептал околоточный, осеняя себя крестным знамением.
В безмятежной глади зеркала, словно в сказочном сновидении, мелькали картинки - воспоминания воробьишки: вот Иван Аркадьевич выводит, приобняв за плечи, Дуню из участка. Девица кокетливо улыбается, призывно прижимаясь к мужчине всем телом. Воробей, который надеялся на щедрое угощение (ведь парочки завсегда ласковы и щедры с птицами), полетел следом за ними и очень хорошо видел, как Иван Аркадьевич одним скупым чётким движением свернул ей шею, после чего вышвырнул тело девушки в канаву, точно это был огрызок яблока.
- Ну, и что вы теперь скажете?
Варвара Алексеевна крутенько повернулась к студенту, уперев руки в бока. Иван Аркадьевич, хоть и был бледен, нашёл в себе силы слабо усмехнуться, даже чуть развёл руками, словно взрослый муж, беседующий с капризным ребёнком:
- А что тут скажешь? Ну да, я убил ведьму, которая погубила моего дядюшку. А что ещё мне оставалось, коли мерзавка смогла сбежать из-под стражи?!
- Довольно! – взревел Лев Фёдорович, коему насмешки над стражами порядка были горше самой жгучей горчицы. – Я не намерен более терпеть насмешки этого зубоскала! В участок его, там он мигом шёлковым станет!
Варенька властно вскинула ладонь, призывая к тишине. Возможно, распалённый околоточный и не внял бы повелению девичьему, но уж больно барышня в сей момент была схожа с Зеркальщиком, даже ровно искра серебряная меж пальцев промелькнула. Недовольно ворча, как окликнутый в разгар гона пёс, Лев Фёдорович умолк, так недобро глядя на студента, что тут вздрогнул и потупился, не в силах выдерживать столь пристальный взор.
Дождавшись полной тишины, Варвара Алексеевна повернулась к арестованному и ясным голосом вопросила:
- Так значит, вы утверждаете, что Дуня сама сбежала? И убили вы её исключительно из желания отомстить за гибель горячо любимого сродственника? Что ж, у нас есть возможность проверить ваши слова. Приложите руку к зеркалу.
Студент инстинктивно стиснул кулаки, заложил их за спину, надменно процедив:
- Не желаю пачкать руки чёрной магией. От неё потом и святой водой не отмоешься, и пред всеми иконами не отмолишься.
Медведеподобный (может, и правда, из берсерков, что в медведей при полной луне оборачиваются?) конвоир молча вывернул руку студента вверх с такой силой, что все присутствовавшие в кабинете отчётливо услышали треск суставов. Иван хрипло заорал и попытался брыкаться, за что моментально получил мощный удар под дых, от коего судорожно дёрнулся и сложился пополам, кулём обвиснув в руках стража порядка.
- Куды его руку прикладывать-то? - прогудел берсерк, без труда удерживая пленника. – Командуйте, барышня.
Варвара Алексеевна кашлянула, собираясь с духом. Как-то она не привыкла медведями в человеческом обличье командовать, чай не из цыганского табора.
- Вот сюда, пожалуйста, - девушка несколько нервозно показала на зеркало. – Ладонь к стеклу прижмите.
- Правую али левую?
Барышня пожала плечами:
- Значения не имеет. Для того чтобы зеркало отразило воспоминания, достаточно лёгкого прикосновения.
«Ишь ты, умная, - уважительно подумал околоточный, качая головой, и тут же добавил. - А впрочем, на кой девке умище-то? С неё и красоты достаточно, чтобы жениха заловить да удачно и скоренько замуж выскочить. Потом же всё едино будет дома сидеть и детишек нянчить, по балам когда-никогда ездить, а на сии хлопоты ум не надобен. Наоборот, в семейной жизни бабий ум даже вреден, дура-то она завсегда мужу в рот смотрит, а умной всё чего-то не хватает, маятно ей, бедолаге».
- Лев Фёдорович, я просила Вас к зеркалу поближе подойти, чтобы самолично всё увидеть! – несколько раздражённо окликнула околоточного Варвара Алексеевна, словно мысли его прочитала.
Девушка действительно знала о размышлениях околоточного. Всеволод Алёнович, обладавший даром видеть мысли и чувства других людей, не смог скрыть мальчишеского желания хоть немного подразнить Вареньку и, пофыркивая от смеха, поведал ей о том, что за мысли витают в голове бравого Льва Фёдоровича. Варвара Алексеевна всегда считала себя девицей рассудительной, но сейчас не стерпела, проявила досаду. Да и как стерпеть, коли даже страж порядка, человек весьма почтенный и, надо полагать, образованный подвластен дремучим, заросшим мхом суевериям!
«Успокойтесь, Варенька, - голос Всеволода Алёновича был подобен самому изысканному бархату, такой же нежный и обволакивающий, - Вы изрядно преувеличиваете степень образованности нашего бравого околоточного. Он служака, только и всего. Мысли и чувства для него определяет закон, коему он служит много лет, не щадя живота своего».
Девушка хотела возразить, что государь Император такой же, но потом тряхнула головой, прогоняя ненужные рассуждения. Во-первых, неуместные в данный момент, а во-вторых, опасные, как и вообще любые речи, кроме хвалебных, разумеется, об Императоре. Мало ли, как простую фразу злопыхатели переиначат.
- Ну что, барышня, прижимать что ли? – прогудел конвоир, словно в тисках сжимая руку Ивана Аркадьевича в своей лапище.
- Разумеется.
Мужчина с такой силой впечатал ладонь, что зеркало протестующе зазвенело, затем потемнело, задрожало, и из его глубин медленно выплыли неясные очертания, смутные пятна, никак не желающие превращаться во что-то определённое.
«Сопротивляется, - прошептал Всеволод со смесью досады и боли, - глупец!»
«Почему же глупец? – из чувства справедливости возразила Варенька. – Его упорство достойно…»
«Розог! – рыкнул Зеркальщик. – Он же калечит себя. Скажите ему, что своим бессмысленным сопротивлением он делает только хуже, его разум разрушается».
- Иван Аркадьевич, - голос Варвары Алексеевны прозвучал столь резко, что даже околоточный вздрогнул, - прекратите! Своим сопротивлением вы лишь губите свой разум, обрекая себя на страшные муки.
Студент ощерился по-волчьи, казалось, ещё миг, и он бросится на девушку, и никто не сможет его остановить. Но вот по красивому лицу пробежала волна боли, лоб повлажнел от пота, а блестящие глаза потухли, уподобившись потухшим угольям.
- Ладно, чего уж там, - с видимым усилием шевеля языком, пробормотал Иван Аркадьевич, - спрашивайте. Всё скажу, запираться не стану. Только без зеркала этого проклятого! Я сам скажу, сам…
Студента за шиворот, ноги его уже не слушались, отволокли на середину комнаты, посадили на жёсткий стул с высокой спинкой, коий Всеволод Алёнович использовал исключительно для неприятных посетителей. Двое медведеподобных мужчин встали по бокам от стула, третий разместился за спинкой, крепко держа арестованного
