Влада Крапицкая - Сила и надежда вампиров

Я решила дать ему последний шанс и поговорить с ним, потому что понимала, что если не сделаю этого, то всю оставшуюся жизнь буду мучиться, и меня будут грызть сомнения. И главным аргументом в пользу разговора было то, что сейчас ему уже не было смысла притворяться, что он любит меня.

Ну а потом… Потом, когда я увидела, как он целует другую, я поняла, что не всё во мне ещё умерло, и он способен причинить мне ещё много боли. Я до сих пор не понимала, каким образом тогда не упала, потому что мне показалось, что мне нанесли удар сразу по всему телу, и как оказалась рядом с ним, я тоже не помнила. В тот момент, внутри всё снова умирало, как когда-то, там в его кабинете, перед монитором компьютера. Но одновременно с этим мне хотелось наброситься на него и отомстить за всё зло, которое он причинил мне.

Это было только начало моих мучений. Вернее, мучения начались чуть позже. А тогда я хотела просто умереть. Умереть от стыда и собственной глупости, что опять позволила себе поверить в то, что он всё же может любить меня. Но, оказавшись с ним в комнате, я опять стала сомневаться.

Он говорил мне что-то, и я невольно прислушивалась к его бархатному голосу. Он просил посмотреть в его глаза, но я боялась это сделать. Боялась, что поверю ему, не смотря на то, что всего минуту назад своими глазами видела, как он целует другую. Я не хотела чувствовать на себе его прикосновения, слышать его голос, и пыталась отгородиться от него. Но это было невозможно. Его губы на моих губах, и его шёпот, и просьба ответить на поцелуй — всё это возвращало меня в прошлое, где я была счастлива, любила, и как мне казалось, была любима. Не выдержав, я начала плакать, потому что мне не хватало его мягких губ, ласковых рук, его тела, его нежного шёпота, его улыбок и его глаз, которые смотрели на меня с любовью, как я тогда думала. И от этого становилось только больнее, потому что я понимала, что больше никогда в жизни у меня такого не будет. Больше я никому не смогу поверить, что меня можно любить.

И от этой мысли мне стало только хуже, поэтому я его укусила. В тот момент мне хотелось причинить ему хоть какую-то боль, иначе я бы просто умерла.

Мне повезло, что Негина пошла со мной, и смогла прийти мне на помощь, иначе… Я до сих пор не знала, что было бы, если бы я пошла к Вайго одна. Потому что часть меня требовала его крови и его боли, а вторая часть требовала верить ему и хотела его любви. И какая из них взяла бы верх, я до сих пор не могла понять.

В нашей комнате я долго плакала, уткнувшись в плечо Негины, и именно в тот момент я поняла, что зависима от него. Я испугалась этого, подумав, что когда укусила его, и сглотнула кровь, стала его рабыней, потому что сделала только один глоток. Но Негина заверила меня, что зависимость можно обрести только от того вампира, который обращает человека, и что мне уже это не грозит, потому что я свободный вампир. Услышав это, я испытала облегчение, но потом поняла, что всё ещё хуже. Ведь если бы дело было в зависимости от крови, я бы нашла способ сделать и второй глоток, чтобы освободиться от него раз и навсегда.

Я постоянно повторяла "ненавижу его", но понимала, что скорее хочу ненавидеть его, чем на самом деле чувствую это. Он ворвался в мою тихую и спокойную жизнь, заставил поверить в любовь и теперь вертит моей жизнью как хочет. На ум пришли однажды прочитанные слова: "Любовь — это необъяснимая зависимость. Такая прекрасная и такая порой убивающая. Прекрасная, когда любят оба, и такая мучительная, когда на неё нет ответа. И вот тогда она убивает". Меня убивала любовь к Вайго. Убивала каждый раз, когда он был рядом, и я была не уверена, что смогу перенести ещё одну нашу встречу. Тогда я приняла единственно верное решение — больше никогда не встречаться с ним.

Мы уехали домой, и через два дня, чуть оправившись после встречи, я присоединилась к отряду, потому что в доме у Негины я тоже больше не могла находиться. Мне казалось, что я окаменею от горя, и единственный способ хоть как-то заставить себя жить и дышать, я видела в движении.

Здесь мне стало чуть легче. За ночь нам приходилось обследовать большие территории, и необходимо было быть очень внимательной, поэтому я практически не думала о Вайго. Правда, днями, когда мы вынуждены были сидеть в глубоких пещерах, и я не хотела спать, я мучилась от мыслей и воспоминаний.

Чем больше времени проходило, тем чаще я задумывалась над словами Вайго, сказанными им в нашу последнюю встречу. Мне так хотелось верить, что именно тогда он сказал правду, но…Доверять я ему больше не могла. "Он столько раз лгал мне. Кто ему мешал сделать это и в тот раз? И потом, если бы он на самом деле любил меня, то не целовался с той девушкой!".

Именно тот поцелуй и не давал мне поверить в его искренность. Наверное, если бы я этого не увидела и, придя к нему, услышала, всё то, что он говорил, я бы поверила во все объяснения и простила ему всё. Потому что чем больше об этом думала, тем больше хотела верить ему.

Ведь я не раз замечала, что он что-то пытался мне сказать, и каждый раз в его глазах была такая тоска, что я пугалась. Да и Рада сразу вызвала у меня неприятие. Когда мы пересекались с ней в доме, она пристально смотрела на меня, и каждый раз мне становилось не по себе. Она вполне могла сделать какую-нибудь гадость.

"Но ведь диск то был! И Вайго его лично записывал!" — когда я вспоминала те слова, которыми он там называл меня, внутри поднималась волна ненависти к нему.

"Был, но ведь он сам сказал, что вначале хотел отомстить Негине. А потом понял, что любит меня" — и это было похоже на правду, потому что он с таким раскаянием говорил тогда и с такой болью просил вспомнить меня, как нам было хорошо, что я против воли начинала ему верить.

"Господи! Это закончиться когда-нибудь? Неужели я всю жизнь буду разрываться от этих вопросов?". Голова шла кругом от этих мыслей, и чтобы хоть как-то отвлечься, я достала плеер.

Последнее время в музыке я находила успокоение. Точнее, не в самой музыке, а в том, что включала плеер на максимальную мощность, и слушала его до одурения, пока в голове не оставалось никаких мыслей.

Одев наушники, я нажала на "play" и прислонилась спиной к стене пещеры. Тут же по ушам ударила музыка и я, закрыв глаза, постаралась выбросить все мысли из головы. После третьей песни я начала расслабляться и глубоко вздохнула.

Но когда заиграла четвёртая песня, я оцепенела от слов, которые услышала, и только когда песня закончилась, я смогла заставить себя пошевелиться. "Надо её стереть! Немедленно! И больше никогда не слушать!" — повторяла я себе.

Бросив взгляд на дисплей, я прочитала: Слава "Одиночество". "Ещё раз послушаю, а потом удалю" — пообещала я себе, нажимая повторное воспроизведение. Услышав первые аккорды, я замерла, внимательно вслушиваясь в слова: