Сокровище Змея - Екатерина Ивановна Гичко

– Вот сучёныш! – от души прошипел Дейширолеш.

* * *

Дариласа стояла у конюшни и прислушивалась к яростным звукам из-за её стен. Там кто-то рычал и метался. Рядом с девушкой мялся Ссадаши и настороженно замерли Миссэ и Доаш.

– Его в деннике заперли, в котором самых норовистых коней держат, – сказал Ссадаши.

Дариласа неспешно направилась к дверям конюшни. Наги поползли за ней.

Утром Ссадаши рассказал, как им удалось так быстро раскусить подделку, и сообщил, что второго из напавших на фальшивку котов заперли в конюшне и теперь он ожидает решения своей дальнейшей судьбы. Парень заподозрил, что повелитель вспомнит о звере не скоро, поэтому решил сообщить о нём госпоже.

Дариласа прошла внутрь и осмотрелась. В денниках переступали кони и обеспокоенно прядали ушами. Их нервировало дикое рычание, доносившееся с самого дальнего конца конюшни. Девушка направилась туда и остановилась около денника, обшитого толстыми железными листами. На стенках имелись выпуклые вмятины, словно кто-то изнутри пробивался наружу. В одном месте даже имелось продолговатое отверстие, оставленное, видимо, когтями кота.

Почуяв их, запертый внутри кот заметался и зарычал ещё сильнее. Дариласа положила руку на засов, и сопровождающие её наги не на шутку забеспокоились.

– Госпожа, не стоит этого делать. – Вперёд выполз Миссэ.

Та просто посмотрела на него, и наг отступил. Дариласа же подняла засов и распахнула дверь денника. Рычание резко прекратилось, и девушка увидела у дальней стены сгруппировавшегося для прыжка кота. Дариласа посмотрела прямо ему в глаза, и они оба замерли.

Внутри Дариласы требовательно зарычала кошка. Она приказывала коту вернуться назад в стаю. Зверь тряхнул башкой, словно сбрасывая с себя её власть, и, зарычав, двинулся вперёд. Но остановился под совершенно безмятежным взглядом Дариласы. Враг был слишком уж спокоен, это заставляло зверя волноваться. Он ещё раз зарычал и сделал пару шагов к ней, но почти тут же отступил, пугаясь её решительного взгляда. На его морде явно проступила тревога. Кот метнулся из стороны в сторону, а потом прижался к деревянному полу и жалобно заурчал. Кошка в Дариласе опять потребовала подчиниться ей, и зверь сдался. Он сложил голову на лапы и посмотрел на неё снизу вверх.

Дариласа отступила в сторону, и кот моментально вскочил и бросился прочь из денника. Раздался возмущённый вопль конюха, а через некоторое время и роптание стражи на стенах.

– И куда он? – нахмурился Доаш.

– В стаю, – ответил Ссадаши.

А Дариласа направилась к выходу из конюшен. У дверей, ругаясь на «мохнатых лошадей», поднимался сбитый с ног конюх-оборотень.

* * *

Древний, завернувшись в плащ, стоял на краю каменного выступа и смотрел вниз, на равнину. На много вёрст вокруг не было ни одного поселения. По зелёному полотну змеёй вилась лента реки, вытекающая из узкой расщелины между скал. От прошедшего недавно дождя она шумела и перекатывалась яростней обычного.

Налетел ветер и дёрнул край плаща, открывая обнажённый торс древнего. Он запахнулся поплотнее и продолжил задумчиво смотреть вдаль.

Его многовековой план рушился. Но не произошло ничего катастрофичного. Он сам по-прежнему скрыт, а значит, может действовать дальше. Есть время, чтобы всё поправить. Хотя неимоверно бесит, что воплощение чаяний приходится опять откладывать. Он потерпит. Он терпел очень и очень много лет и не позволит торопливости и гневу разрушить всё окончательно. Самое главное – не раскрыться, чтобы весть о его возвращении не дошла раньше времени до основателей. Он пока не готов к битве с ними. Силы к нему возвращаются, но он всё так же по-человечески слаб и уязвим. Он выживал всё это время не для того, чтобы умереть на пороге осуществления своих желаний.

Придётся ненадолго затаиться. Пусть всё слегка уляжется, успокоится, забудется… Ритуал пробуждения крови всё ещё действует на мальчишку Дейша. Древний сдавленно зашипел при воспоминании о наагашейде. Дейширолеш был одним сплошным разочарованием для него. Слишком упрямый, слишком цепляется за собственный рассудок. С его отцом было значительно легче. Ему, древнему, даже ничего делать не пришлось: тот сам довольно быстро принял суть наагашеха. Но этот упрямый мальчишка всё испортил, убив Аргашара. Древнему пришлось выстраивать тщательно лелеемый замысел заново, ориентируя его теперь на самого Дейша. Как досадно, что повелители нагов такие неплодовитые! Один-единственный представитель рода! Его последняя надежда!

Древний передёрнул плечами, вспомнив тот случай, когда наагашейд спрыгнул с обрыва. На краткий миг им овладела затмевающая всё паника. Ему показалось, что это конец. Лишь потом с усилием пробилось понимание, что от падения в реку с такой высоты наг вряд ли умрёт. Но именно после того случая древний решил не трогать девочку-кошку. Временно.

Пусть пока всё будет как есть. Похоже, Дейширолеш привязан к девчонке. Пускай привязывается ещё сильнее. Сильная привязанность его и погубит: её смерть сможет поднять в нём такую волну эмоций, что они и толкнут Дейширолеша в сторону древней крови. А девка ещё к тому же и якорь. Её потеря в любом случае очень больно ударит по нему. Так больно, что он, возможно, предпочтёт спрятаться под ледяной оболочкой наагашеха.

– Мой господин, – позади раздался мягкий, соблазняющий голос.

Древний бросил взгляд через плечо и увидел, что у входа в пещеру, зев которой распахивался за его спиной, стоит обнажённая черноволосая женщина. Она ничуть не смущалась своей наготы и смотрела на него томным взором. Древний пробежал глазами по её смуглому прелестному телу и отвернулся.

– Зайди, – отрывисто приказал он.

Женщина покорно скрылась. А древний, прищурившись, посмотрел вдаль. Он подождёт ещё совсем чуть-чуть.

* * *

Тейсдариласа подняла ладонь вверх и растопырила пальцы. Между ними хлынул тусклый свет волчьего месяца. Лик его был подёрнут тонким облачком, из-за этого месяц казался не ослепительно-белым, как снег на горных вершинах, а цвета парного молока – тёплого, густого, но тускловатого. Девушка опустила ладонь и обхватила колени руками. Прохладный ветер забрался под тонкую ткань ночной рубашки, и рой мурашек пробежал по коже. Дариласа поёжилась, а внутри недовольно зарычала кошка. Девушка сделала вид, что не слышит её.

С момента её возвращения после похищения, устроенного оборотнями, прошло три недели. За это время многое изменилось, не нарушив, впрочем, наступившего затишья. И затишье немного нервировало девушку. Она уже успела привыкнуть, что всегда что-то случается. И теперь покой казался ей предвестником бури.

Наиболее ощутимые изменения произошли в её статусе: к ней стали по-иному относиться во дворце. Ранее уважительное отношение шло в основном от тех, кто успел узнать