Сьюзан Кей Куинн - Открытые мысли

Без слухового аппарата я была потеряна на всех занятиях, даже на математике. Раф предложил принести свои записи в химическую лабораторию, чтобы я не слишком отстала. Это было хорошее место для расположения, и ученики редко туда заглядывали. Значит, никто не увидит его со мной. Эта мысль держалась на краю моего сознания, пока я не оттолкнула ее.

Я пришла первой и бросила рюкзак на черный стол. В лаборатории пахло кислотой от неудачного эксперимента, но здесь было много места. Раф вошел вместе с одной из своих подруг-пекинесов, ходящих за ним как хвостик. Ее звали Джессика, или, возможно, Эшли, она носила плотную юбку, а ее волосы были распущены. Она взмахнула своей рукой, на которой была надета перчатка, словно вторая кожа, надеясь, что Раф возьмет ее за руку.

— Эй, Кира, — Раф бросил рюкзак на стол рядом со мной. — Ты знакома с Тейлор?

Хорошо, значит Тейлор. Неважно.

— Привет, — это прозвучало достаточно вежливо.

Она помолчала, забыв, что находиться в комнате с нулевой.

— О, точно. Привет.

— Нам надо заниматься, — сказал ей Раф. — Увидимся после школы? — он все еще говорил вслух, когда я была рядом. Это было мило с его стороны, и я почувствовала приливающее тепло к моим щекам.

Должно быть, она ответила ему мысленно. Затем она добавила:

— Верно. После школы, — она наклонилась, чтобы послать ему воздушный поцелуй, но Раф отвернулся от публичного показа ее привязанности. По крайней мере, они не прикасались друг к другу. Когда она ушла, Раф вытащил планшет.

Я не могла сдержаться.

— Так, пекинес всюду за тобой следует?

— Не стоит так ее называть, — он избегал моего взгляда, пока раскладывал вещи.

— Ну, тебе же не нравилось, когда я называла твоих девушек Ши-тцу[1].

Он состроил гримасу.

— Что произошло с тобой и маленькими собачками? — его акцент преобразовал «маленьких собачек» в «littaldugs». Я смогла удержаться от улыбки.

— Меня они не волнуют, но тебе, кажется, они нравятся, Волчонок, — у португальцев много имен, и Рафаэль Амаро Лобос Сантос не был исключением. Волчонок было старым прозвищем Рафа, которое он, казалось, не воспринимал.

— В любом случае, она не моя девушка, — он положил бумажную книгу «Алая Буква»[2] на стол. — Мы собираемся учиться?

Раздражение в его голосе заставило меня смягчить свой тон.

— Только если мы должны, — мы остановились около стула. — Значит не твоя девушка? А она об этом знает?

Он постучал по виску два раза.

— Она знает.

Хах. Телепатия делала отношения намного проще.

— Так, почему же она следует за тобой? — если бы я не была интересна парню, то не преследовала бы его. Не то, чтобы у меня был большой опыт с парнями, но это было бы делом принципа.

— У нас разногласия по поводу будущего в наших отношениях.

— Звучит сложно.

Он отложил свой планшет и посмотрел в мои глаза.

— Ты даже не представляешь. Иногда мне кажется, что тебе легче. Не знать, о чем все постоянно думают.

— Легче? Действительно? Может, мы поменяемся местами, и ты поймешь, что значит быть нулевым.

Его лицо смягчилось, а мое сердце екнуло.

Я терпеть не могла печальных взглядов Рафа, жалость к моему мрачному будущему читалась на его лице. Но теперь у него был такой вид, словно он хотел дотронуться до меня, даже поцеловать, и осознание этого скрутило в моем животе узел. Ни один нормальный человек не захотел бы быть с психически отклоненным фриком как я. А Раф был... нормальным. Идеальным. Предназначенным для жизни со всеми возможностями.

Я проигнорировала взгляд Рафа и сделала вид, что пролистываю свой планшет. В конце концов, он передал мне свои записи.

— Спасибо, пробормотала я, — наступило молчание. Я изучала записи. Он читал свою бумажную книгу. Не так я хотела провести свое время с Рафом. Я предпочла бы жить опосредованно и избегать любой работы, как мы обычно делали. Но почти половину времени мы провели, занимаясь.

Я рассеянно нажимала стилусом на планшете, когда почувствовала тепло на своей руке. Раф прикоснулся ко мне. Я хотела отдернуть руку, но не смогла ей пошевелить. Существовал некий всплеск обмена интимными эмоциями, когда читающие дотрагивались до кого-то. Но рука Рафа была, как глоток прохладной воды после ста дней в пустыне.

Мое дыхание участилось, сравнявшись с биением сердца. Я искала что-нибудь остроумное или саркастическое, чтобы сказать, но ничего не могла придумать. Я посмотрела в его темно коричневые глаза. Они все еще были полны тоски.

Война бушевала в моей голове, битва между двумя сторонами: одна хотела почувствовать губы Рафа на своих, вторая, лучшая сторона, знала, что я не могу поцеловать Рафа, потому что была другой. Если бы я изменилась.… Если этого не произойдет, то я разорвусь на части.

«Пожалуйста, остановись»— просила моя лучшая сторона. «Пожалуйста, не заставляй меня просить тебя остановиться».

Но он не остановился. Он наклонился ко мне, и я ясно увидела полуулыбку на его лице, означающую, что Раф собирается поцеловать меня. Прежде чем я успела пошевелить губами, я подумала: «СТОП!»

А потом мой мозг взорвался. Поражение электрическим током сопровождалось шипением и крошечными звездами, пролетающими у меня перед глазами.

Раф упал. Его голова ударилась об скамейку, я автоматически протянула руки, чтобы поймать его, когда он соскочил с высокого стула. Я не смогла остановить или замедлить его, когда он падал. Мне удалось упасть под него, чтобы смягчить падение и удержать его голову от удара о каменные плиты пола химической лаборатории. Под весом Рафа мою лодыжку пронзила боль.

Моя голова кружилась. Я ударилась головой, когда падала? Эти крошечные звезды танцевали у меня перед глазами. Я боролась с телом Рафа, пытаясь аккуратно сдвинуть его на пол. Наконец, извиваясь, я освободилась и перевернула его на спину. Его широко раскрытые глаза невидяще смотрели в потолок. Холодок пробежал по мне, как призрачный ветер.

О, мой Бог! Я убила его!

Мои руки бесполезно задрожали над его телом. После одной страшной секунды мне пришло в голову проверить его дыхание. Я наклонилась над его ртом, и теплый воздух коснулся моего уха.

Слава Богу! Мои руки дрожали, когда я легонько потрясла его за плечо.

— Раф! Раф! — он просто лежал на полу, как прекрасно сложенный манекен. Я сдавила пальцами виски и попыталась рационально думать. «О, пожалуйста, Раф, очнись!» Я решила, что мне следует проверить его пульс, поэтому склонилась над ним снова, и обнаружила, что он уставился на меня.

— Раф? — я разинула рот.

— Что случилось? — спросил он.