Поцелуй снежинки - Анна Бахтиярова

потрудилась, — признался он. — Действительно, невероятно вкусно. Ум отъешь. Я даже хотел попросить у короля Владлена разрешить забрать с собой пару местных поваров, чтоб и нас в горах радовали столь изысканными яствами. Что думаешь, Йохан?

— Я и сказки люблю, и поесть, — тот хохотнул. — Но поесть больше, батюшка.

— Мне нравится твой выбор, сын, — король троллей посмотрел на меня — последнюю из сестер. — Однако давай всё же узнаем на что способна оставшаяся королевна, дабы не прогадать. Коли не понравится ее талант, возьмем повариху. Ну, девица-красавица, как тебя зовут?

— Снежинка, — представилась я, подойдя к гостям.

— Что за имя такое диковинное? — удивился король троллей.

— Она… просто… блаженная немного, — вмешался папенька, сообразив, что лучше не давать мне возможности говорить. А то и до скандала недалеко. — Понимаете, с детства странная. А зовут ее… хм… — он щелкнул пальцами. Меня так часто называли Снежинкой, что родной отец позабыл настоящее имя.

— София я.

Признаться, мне и самой было странно его произносить. Будто чужое, незнакомое.

— Точно, София, — отцу явно было неловко.

— Ну, и что ты умеешь делать седьмая королевна? — осведомился гость.

— Моя способность никому не нравится. Я всегда говорю правду. А это бывает очень неприятно.

— Объясняю же, блаженная она, — предпринял папенька еще одну попытку предотвратить катастрофу.

Но увы, та была на подходе.

— Правду? Всегда? — король троллей удивленно приподнял брови. — Как необычно. Что ж, давай, скажи правду. Поведай, что ты думаешь о родне и о нас с Ронаном и Йоханом.

Лесные духи! Как же я ненавидела свой дар. Сейчас, как никогда прежде. С удовольствием зажала бы себе рот руками. Но толку-то! Да и слова уже полились рекой.

— Я люблю сестер. Нам несладко пришлось без мамы. Хотят тетушка Элания очень старалась ее заменить, — начала я не с самого худшего, однако дальше «понеслось». — Но иногда с ними непросто. С сестрами. Они сами меня сначала провоцируют, задавая вопросы друг о друге, а потом обижаются. Знают, что мой дар — вовсе не дар, а проклятие, и не ответить я не могу. И всё равно это делают. Забавы ради. Или чтобы кого-то позлить. Вот только страдаю больше всех я. Что касается папеньки… — сердце ушло в пятки, но остановиться я, разумеется, была не в силах. — Это нечестно — использовать родных дочерей, как товар. Если не мог победить брата, делился бы территорией, а не решал проблемы за наш счет. Он-то на троне сидит. И дальше будет рассиживаться. А нашего мнения никто не спрашивал. А вы трое… Ух! Хотели нас в жены, приехали бы с визитом. Познакомились бы, постарались вызвать интерес. Но нет, выбираете, как племенных кобыл на ярмарке! Расселись принцы нахальные. Только пальцами указываете: хочу вон эту, хочу вон ту! А мы то вас в мужья хотим? Нас вы спросили?

— И впрямь блаженная… — прошептал Ронан и тревогой посмотрел на отца — короля троллей.

Но я и сама понимала, что сейчас будет буря. И потом тоже. Ибо и лицо гостя, и взгляд моего собственного папеньки не предвещали ничего хорошего.

— Больная она, — заверил отец короля троллей. — На всю голову больная. Язык, как помело. Что на ум поврежденный взбредет, то и говорит.

— А, по-моему, эта королевна просто грубиянка, — протянул тот, накручивая на палец козлиную бородку. — Вам, дорогой Владлен, не хватило строгости, чтобы научить ее уважению и почтению.

— Нет, Снежинка просто…

— Значит, так, — гость поднялся с кресла и оглядел всех нас — притихших и встревоженных. Мало ли, вдруг так осерчает, что решит помочь папенькиному братцу отвоевать у нас весь лес. — Мой старший сын принц Йохан женится на королевне Марселле. Младший сын принц Ронан — на королевне Арье. А я — король Родвик возьму в жену королевну Софию. Займусь перевоспитанием, научу уважать меня, как короля и как мужа.

Раздался странный звук. Это тетушка Элания упала в обморок. Впрочем, и папенька был недалек от этого. Аж за сердце схватился. Сестрички нервно зашептались, сбившись в кучу. Одна я, как ни странно, оставалась спокойна.

— Еще чего? — возмутилась, глядя троллю в глаза. — Замуж за вас? И не надейтесь.

— Считаешь недостойным? — усмехнулся он, и это только сильнее изуродовало лицо.

— Считаю старым. Вам бы память жены покойной чтить, а не молодых девиц к себе в постель укладывать. В любом случае, это буду не я.

— Разве мне важно твое желание? — он чуть наклонил голову набок. — Ты права. Меня не интересует ни твое мнение, ни твоих сестер. Вы просто женщины, и вашу судьбу будут решать мужчины. Твоя жизнь теперь у меня вот здесь, — он сжал кулак. — Ступай к себе королевна и готовься к отъезду в новый дом. Свадьбу сыграем в горах.

— Не собираюсь я никуда с вами ехать. Даже не мечтайте. Я…

Договорить не дали. Кто-то из сестер зажал ладонью рот, а другие потащили, едва ли не волоком из тронного зала. Я не то, чтобы сопротивлялась, но продолжала упорно мычать. Слова так и рвались наружу. Я же не закончила говорить. Правду-матку.

— Да заткнешься ты хоть когда-нибудь! — возмутилась Евгения, когда мы все оказались в коридоре. — О, духи леса! У отца сейчас сердечный приступ будет.

— Сама виновата, — бросила Милана сердито. — Доболталась. Теперь станет женой главного урода на свете.

— А ты не злорадствуй! — бросила Арья. Раньше она не питала ко мне нежных чувств, но теперь мы оказались в одной лодке. Обе — невесты троллей. — Повезло в этот раз, не значит, что так будет и дальше. Еще неизвестно, кто следующим свататься явится. Может, черти болотные. Будешь сидеть в трясине и квакать вместе с жабами.

— Ух! — от такого сравнения Милана пришла в ярость. Еще бы! Первую красавицу фактически жабой обозвали. — Да я тебя!

Накинуться на Арью младшей сестричке помешала Тьяна — наша нянька. Перехватила ее кулаки и оттолкнула злющую девицу к стене. А учитывая, что она была шире Миланы раза в два, труда это не составило.

— А ну, тихо, — приказала негромко, но вполне грозно. — Довели и отца, и тетку, а теперь еще и деретесь.

— Это