Сбежать от зверя (СИ) - Владимирова Анна

Ознакомительный фрагмент

Я кое-как заставил себя оторваться от девочки, укрыл ее и направился к пиджаку за сигаретами.

Уличные фонари стелили длинные выцветшие тени на белом полу и полосовали напряженные руки при каждом движении. Я натянул джинсы, прошел к маленькому балкону и вышел на воздух.

Хорошо тут. Парк перед глазами, запахи леса… И Марины.

Черт.

Я поспешил закурить и уперся спиной в стенку, наслаждаясь передышкой. Дым сигарет на время успокоит обостренное обоняние и даст мозгам проясниться.

Ну и что я делаю?

Сдаюсь. И беру самку себе.

В голове зазвенела пустота от осознания этой простой истины.

Я думал, Марина будет ненавидеть меня, а не заглядывать в глаза своими безднами, полными тайн, загадок и надежды, что не оставлю. А это значило только одно: зверь еще никогда так точно не выбирал. У нее вообще нет вопросов. Она будто всегда жила в моем мире. Быстро освоилась, сочинила достаточно правдивую ложь следователям и потребовала, чтобы я вернулся. Думаю, следователи поверили. Потому что тонкое дрожание вполне настоящих эмоций в ее словах слышалось четко. Но то, что Марина не договаривает, для меня не было откровением.

Только о чем она умалчивает? Как правило, люди прячут от других что-то либо очень личное, либо что-то, причиняющее боль… Но без прошлого у нас с Мариной может не быть будущего.

Будущее… Правда?

Теоретически — да. Возможно. Но только не с ней. Она ни черта не сядет на колени и не доверится. Если жила в приюте, ненавидит мужчин, да еще и никогда в постели ни с кем не была, то напрашивается вопрос: кто из нас еще дикий зверь?

Я выдохнул новую порцию дыма, и та повисла во влажном воздухе. Последние дни лета уже почти не дают тепла. Скоро начнется беспросветная мгла, дожди и сырость… Лапы будут мокнуть в лесной траве, и не только лапы.

Вспомнилось, как я приползал из леса в холодный дом и падал на диван, подолгу пялясь на кресло Полины у камина. За десять лет стало легче. Но на место потери ни черта ничего не пришло. Там так и звенело от пустоты.

Теперь ведь может все поменяться. Почему не попробовать?

Я выбросил сигарету и направился в комнату. А через пять минут уже шагал по коридорам центра к выходу на парковку…

* * *

Пробуждение вышло странным. Тело наполнено какой-то сахарной ватой, которая то и дело протискивалась в мозги и шептала: «Не вставай, лежи и отдыхай, пока дают». Кое-как сделав более глубокий вдох, я все же разлепила глаза и прислушалась.

Тишина.

Тахира и след простыл.

— Вот козел, — простонала я, переворачиваясь на другой бок… и напарываясь на ехидный темный взгляд мужчины.

Тахир сидел в кресле, расслаблено развалившись. В джинсах и футболке. Вроде бы одет, но вид его голых ступней на полу неожиданно наполнил грудь теплом — босиком он вряд ли просто встанет и уйдет. Успею, по крайней мере, огреть подушкой.

Его усмешка показалась усталой.

— А носки где? — вздернула я бровь.

— Промокли, — оскалился он.

— Ты бегал в носках по улице?

— Нет, ходил в обуви. Но ночью был дождь.

— Ты уходил ночью гулять? — презрительно усмехнулась я.

— Не гулять, — не придавал он значения моим насмешкам. — Что ты ешь на завтрак?

Я сглотнула, чувствуя себя под его взглядом полной дурой.

— Что приходится. Я не выбираю.

— Даже здесь? — вздернул он бровь пытливо.

— Да, — пожала плечами. — Мне как-то приносили меню, но я отказалась от выбора.

— Марин, постарайся начать жить так, как тебе хочется. Надо начинать выбирать.

— Зачем? — усмехнулась я. — Чтобы потом от этого отвыкать?

Он долго смотрел мне в глаза, прежде чем продолжить.

— Меня же ты выбрала. А я предупреждал, что отвыкать от меня не придется. Но ты не веришь.

Я только тряхнула волосами, усаживаясь:

— Хочу мяса. Жареный черный хлеб и колбасу какую-нибудь. И большую чашку чая с молоком и сахаром.

— Можешь, значит, — довольно усмехнулся он и поднялся с кресла. — Сейчас все будет.

9

Я проследила за тем, как плавно и притягательно он двигается. Потом вспомнилось, как было с ним ночью, и отвернулась, хмурясь. Это все убийственно. Весь он! Остался на ночь, завтрак требует выбрать, ходит тут босиком…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я всегда ходила босиком в приюте. Это давало мне иллюзию свободы, потому что обувь, которая там доставалась от старших детей, мне не нравилась. Она натирала, уродовала ноги и вообще казалась каким-то унижением. И кто-то другой рядом босиком вдруг показался располагающим и заслуживающим доверия. Будто он знал все это так же хорошо, как и я.

Только быть этого не могло.

Вещей поблизости не нашлось — шкаф стоял в гостиной. И я, тихо прокравшись к открытой двери, выглянула в комнату. И забыла, что голая. Вообще обо всем забыла, открыв рот.

Вся гостиная была заставлена холстами и завалена пакетами, из которых торчали кисти и много всего для рисования. У окна стоял невозможно красивый мольберт. Когда в дверь постучали, я вздрогнула и направилась открывать как в тумане, даже не подумав чем-то прикрыться. Хорошо, что за дверью оказался Тахир с подносом.

Или нет?

— Знаешь, если ты открываешь так всем, то сейчас у тебя будут проблемы, — усмехнулся он недобро.

— Это что? — проигнорировала я угрозу, оборачиваясь ко всему этому богатству.

— Я думал, ты разберешься. — Он прошел мимо и поставил поднос на стол. А потом смерил меня таким голодным взглядом, что я быстро протрезвела. — Марин, если ты сейчас не умудришься тихо и быстро проскользнуть в душ, у тебя не будет времени ни на завтрак, ни на разбор пакетов со всем этим…

Я только тяжело сглотнула и поспешила в ванную, едва ли не прижимаясь к стеночке. И уже там под душем позволила себе насладиться оцепенением. Вода заливала глаза, но я упрямо моргала, глядя на белый кафель и пытаясь все осмыслить. У меня в гостиной — настоящий мужчина. Почему-то то, что он там какой-то не такой и глазами сверкает, вообще не имело значения. Он пытается меня чему-то учить… Ах, да! Завтрак выбирать. И еще он притащил мне кучу художественного инвентаря. Я бы никогда не смогла себе позволить все это. И даже думать об этом занятии забыла.

Но прятаться под душем смысла не имело. Тахир никуда из гостиной не денется. Я замоталась в полотенце и вышла из ванной, настороженно прислушиваясь. Тишина. Да что же этот мужик такой бесшумный? Стоило выглянуть в гостиную — снова наткнулась на его взгляд. Тахир сидел за столом с чашкой кофе и с интересом взирал на меня, будто зверька себе завел.

— Тебя совсем не слышно, — укоризненно заметила я.

— Есть такое.

— Значит, я должна научиться выбирать завтраки, а ты так и будешь играть в…

— Оборотня? — усмехнулся он. — Пожалуй. Садись есть.

— Я еще не оделась, — прошла я к шкафу и принялась перебирать скудные запасы одежды. — Так ты ночью куда-то ездил?

— Да.

— Не спалось?

— Нет.

Я натянула на себя спортивный костюм и, подумав, расстегнула кофту, выставляя напоказ обтянутую майкой грудь. Вот что я творю? Но не могу себе отказать…

— А это все мне, да? — села я за стол и подтянула к себе чашку с чаем.

Подумав, застегнула кофту под горло.

Завтрак выглядел великолепно. Тахир был прав — надо учиться пользоваться пусть и кратковременными, но благами.

— Тебе.

— А ненужное можно вернуть?

— Я консультировался со специалистом…

— Мне кажется, все же много лишнего, судя по количеству пакетов, — перебила я. — Не может быть столько всего нужного.

— Как тебе угодно, — снисходительно улыбнулся он. — Как себя чувствуешь?

— Как шлюха, которую драли всю ночь, — вырвалось у меня.

Взгляд Тахира резко потемнел и налился тяжестью.

— Откуда же ты знаешь, каково это? — звякнул металлом его голос.

Я смущенно покусала губы, теряясь от его жгучего внимания.

— Я не хотела тебя обидеть, — уткнулась в чашку. — Это было едва выносимо.

Конец ознакомительного фрагмента

Купить полную версию книги