Анна Русканд - Трое

Когда-то даже в самых смелых снах и мечтах он не мог и надеяться оказаться в таком месте как это. Хотя и мечтать ему было некогда. Своих родителей он не знал. Все первые воспоминания у него связаны с работным домом, в котором ему поручали самую грязную работу. Там ему нужно было просто выжить. День начинался засветло, а заканчивался, когда все уже спали. Кристоф был худощавым, долговязым мальчишкой и его часто отправляли в качестве трубочиста в дома состоятельных людей. Тогда его и увидел отец. Мальчишка был похож на недавно погибшего родного сына, и мужчина решил выкупить и воспитать мальчугана. Первое время Кристоф был диковат, с одной стороны его поражала вся эта роскошь, а с другой он не верил, что иногда люди помогают другим бескорыстно. Но время шло и медленно, но залечивала его раны, а также расширяла границы его магической силы. И вот спустя годы мальчишка трубочист стоит посреди этого великолепия с выражением легкой скуки на лице.

— Сначала он разрешил надеть это не приличное платье, а теперь она танцует с этим баронетом уже третий танец, там смотри они удаляться вместе в отдельную комнату.

— Да, да. Ты абсолютно права, это просто возмутительно! — донеслось до Кристофа.

Он уже и сам заметил этого нагловатого юнца. Вначале мужчине не понравились раздевающие взгляды в сторону Лаари, а теперь и руки баронета не находят себе места. Но вот танец закончился и Кристоф увидел, как девушку пытаются увлечь на балкон.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — говорила Лаари, — и мне совсем не душно, я предпочла бы остаться здесь.

— Ну, что вы, там легкий бриз приятно обдувает кожу, — при этом баронет бессовестно пытался заглянуть за корсаж ее платья.

У девушки уже начиналась паника, она взглянула в сторону, где в последний раз видела братьев, но, ни одного из них там уже не было. В голове билась лишь одна мысль, что делать?

— Я думаю вам действительно стоит проветриться, но только одному, иначе, баронет, вы, выйдете вдвоем, но не с девушкой, а со мной, — раздался грозный голос Кристофа, он подошел с противоположной стороны, чем в той, в которой его высматривала Лаари.

В этот момент раздался бой часов и перед ними стоял Темный маг в боевом обличье. Настойчивый же ухажер, оказался элементалистом 1-й степени и затравлено взглянул на Кристофа.

— А теперь, дорогая сестра, я приглашаю вас на вальс.

Мужчина закружил ее в этом дивном танце. Он был самым лучшим ее партнером, только с ним она не следила за своими шагами, потому что начинала учиться танцевать именно с Кристофом. Сейчас она получала истинное удовольствие.

После этого танца воздыхателей у Лаари заметно поуменьшилось.

— Ты своим видом распугал всех моих поклонников.

— Ничего, зато остались самые преданные.

— И кто же это?

— Я и тот тип с красными волосами, карими глазами и кожей с голубым отливом.

Лаари повернулась в ту сторону, куда смотрел Кристоф, и увидела спешащего к ним Андре.

До конца приема Лаари еще несколько раз танцевала с Кристофом, Андре и другими воздыхателями. Они делали ей комплименты, при этом сами косились на выражение лица ее старшего брата.

Сегодня был день Темного мага, и вся ответственность за подарки ложилась на Лаари, потому что светлым магом в их семье она была одна. Еще за месяц девушка закупила все необходимое. Однако вчера в ее голову пришла идея сделать сюрприз, который братья никогда не ожидали бы, получить от нее. Весь день она готовилась и ждала их, наконец, пришел Андре с новостью разочаровавшей девушку.

Кристоф сидел у камина в квартире Миширы, не спеша, попивая вино. По его телу растекалась теплая жидкость, которая не только согревала, но и успокаивала, унося все тревожные мысли.

— Мне очень понравился твой подарок. Это именно то, что я хотела, — сказала девушка, ставя свою ступню между его ног.

Мишира наклонилась, показывая ложбинку между грудей, в своем открытом декольте.

— Этот кулон действительно очень идет тебе, — оценил мужчина, — прочти на обороте надпись.

Неожиданно он услышал мысленный зов Андре:

— Ты нам нужен. Ей плохо.

Кристоф тут же отпрянул от Миширы, которая тянулась к его губам, но она не хотела его отпускать и потянула за лацкан пиджака:

— Что-то не так? Ты сегодня такой официальный и в тоже время манящий. Я исполню любое твое желание, загадывай.

— Прости, но о ничего не получится. Мне надо спешить, — говорил он, отрывая ее от себя.

— Нет, ты постоянно куда-то исчезаешь, я не отпущу тебя.

— Мишира, что-то случилось с Лаари, — проговорил он, перемещаясь, но она настолько вцепилась в него, что прибыла в дом вместе с ним.

Лаари лежала на диване в гостиной, ее кожа была бледна, а на лбу выступили капельки пота, волосы разметались по подушке, а у кровати на коленях стоял Андре, обтирая ее лицо губкой.

— Что случилось? — спросил Кристоф.

— Сюрприз.

— Что ты имеешь ввиду?

— Ты утром подарок получил?

Кристоф вспомнил найденный на подушке рядом с ним серебряный браслет с инициалами сестры и запиской, "Чтобы всегда помнил обо мне", и кивнул.

— Еще оказывается нас, вечером ждал сюрприз, но, не дождавшись тебя, она решила сделать все назло и вот результат.

— А что за сюрприз?

— Не поверишь, однако Лаари испекла торт, — Это действительно было шокирующей новостью. Девушка ненавидела готовить и когда они с Андре пытались приобщить ее к этому чисто женскому делу, она не просто высказывала недовольство, а портила блюда до такой степени, что их невозможно было есть: то пересолит, то переперчит, до такого состояния, что слезы из глаз. И тогда посовещавшись, мужчины, решили, что лучше готовить самим, чем переводить продукты понапрасну.

— Я не ослышался? — спросил Критоф.

Андре помотал головой, а Мишира удивленно посмотрела на Кристофа.

— И как она дошла до такого состояния? — спросила женщина.

— Узнав, что Кристофа сегодня не будет, и он забыл о своем обещании, она решила съесть все сама, до последнего кусочка. А результат перед вами.

Кристоф улыбнулся, присаживаясь у изголовья Лаари и гладя ее по влажным волосам:

— Ты совсем еще ребенок. Девочка моя, почему ты не позвала меня?

Но ответ Кристофу был не нужен, он и так прекрасно знал, что гордость не позволила напомнить об обещании. Она всегда была такой, даже если ей будет тяжело и больно, но через свои принципы она не переступит, будет идти до конца, и в тех случаях, когда это принимало такие детские формы.

— Кристоф, давай сварим зелье и вернемся к моему камину.