Горничная немого дома - Ольга Сурмина

мужчина встал и подошел к небольшом узкому шкафу, стоящему возле стены, раскрыл его, и стал изучать содержимое.

Поразмыслив около десяти секунд, он выхватил оттуда черную кожаную куртку.

Начал куда-то собираться. Непонимание на лице сменялось то паникой, то сосредоточением, то нервозностью. Холгарт старался взять себя в руки, хотя получалось это больше плохо, чем хорошо. Вскоре автомобильные фары, сквозь кованые ворота осветили ночной сад, заметив это, хозяин запер кабинет и прямиком направился вниз, нигде не останавливаясь и не задерживаясь. Темно, одиноко, давяще. Два узких источника света освещали ему путь, когда он вышел из поместья и быстрым шагом направился к машине. Гулкий рев автомобильного, мотора забирал на себя все внимание, шелест деревьев, более, не был слышан.

Как, впрочем, и собачий вой.

У него были планы на этот вечер. Мысли, планы, дела... вот только случайное обстоятельство все изменило, и теперь, вместо того чтоб наслаждаться одиночеством и удовлетворять свое любопытство о дневном инциденте, он был вынужден сесть в машину. Личный шофер знал, куда и зачем они поедут, и, как обычно, не задавал лишних вопросов.

- Я тебя не узнаю. — Тихо сказала «зеленая», сузив глаза. - Когда ты пришла сюда, то была такой милой. Вежливой, дружелюбной, неловкой. Что сейчас случилось? Твои слова словно ножи. И взгляд как у маньячки.

- Может, я всегда такой была? Просто ты... не сразу поняла это? — «Синяя» добродушно улыбнулась. - Все в порядке.

- Если так, то ты очень хорошо притворялась обычной. — Анабелла потерла виски. — Я предложила тебе приручить хозяина... но теперь уже не знаю, кого кому придется приручать.

- Пусть он идет ко всем чертям, этот хозяин. - Нона стиснула зубы. – Он ужасен. Ему на всех плевать. На всех, поверь. Даже на свою возлюбленную.

Поэтому я... занять её место не хочу. — Она вздохнула. Сейчас он изменяет Эмили с ней, потом будет изменять ей с кем-то еще. Он может это делать, и он делает. Ему глубоко плевать на моральные нормы и личные границы. — Как только мой брат поправится, я уеду отсюда первым же автобусом. И никогда не стану жалеть об этом.

- Вот как... - Бель погрустнела. - Я буду по тебе скучать. Может, передумаешь еще...

- Не передумаю. - Кулаки сжимались сами собой.

- Ну ладно. - «Зеленая» нервно улыбнулась, и попыталась замять тему. – А какого мужчину ты бы тогда хотела? Если даже красавец-хозяин тебе не по душе, а воспитывать ты его не хочешь...

- Он не ребенок, чтобы его воспитывать. — Сальровелл снова стиснула зубы. —И, вроде как, не животное, чтобы его приручать. Он взрослый человек, мультимиплионер, насколько я поняла. И его еще должен кто-то... воспитывать? Тогда пусть вместо жены найдет себе няньку! — Девушка выдохнула, поняв, что начинает злиться. — Сложный вопрос, я не знаю, какой мужчина мог бы меня привлечь. Наверно... типа моего брата. — Она грустно опустила голову. — Добрый и нежный. Заботливый, с чувством юмора. И... совсем не агрессивный. Совсем не злой.

- Не всегда жизнь подкидывает нам то, что мы хотим. — Анабелла потупила глаза. — За то хозяин богатый.

- Тогда займись им сама. — Нона иронично улыбнулась. — Что, не хочешь? Вот и я не хочу.

Как ей казалось, он будет с женщиной до тех пор, пока та показывает ему полную свою лояльность, и не открывает рот. Он зациклен на подчинении, возможно, хотел бы даже владеть чужими мыслями, если бы мог. И когда любимая, вдруг, родит что-то, что люди называют «мнением», она тут же перестанет быть любимой. Этот «богатый и красивый» вышвырнет её за порог, и не оставит ей ни цента. Отношения с таким — всегда ходьба по тонкому льду, как бы не ляпнуть что-нибудь, что ему не понравится. Как бы не потерять все от нескольких слов.

Во всяком случае, ей казалось, что он был именно таким.

И у нее были причины так думать. Он давал не мало поводов составить о себе только такое впечатление. Эгоцентрист, социопат, хам.

Сальровел не собиралась жить жизнь в страхе. Она хотела только... встретить с цветами брата у ворот клиники, а затем написать заявление здесь, и уехать. И никогда больше ЕГО не вспоминать, никогда.

Однако, он вспоминался сам. Как назло, даже сейчас. «Плохая привычка».

Ветер подул в сторону дома - даже в саду говорить становилось не безопасно.

«Оранжевая» ушла. Стоило вернуться в поместье.

 

 

18. Бумажный барон

За окнами мелькали деревья, во тьме похожие на аморфные черные массы. Рик невольно засматривался на них, стараясь отвлечься от неприятных мыслей. Небо, не менялось, темные плотные облака смыкались над городом. Однако, как только, на горизонте замаячили многоэтажки, их цвет немного менялся, отражая электрическое свечение фонарей и магазинов. Неоновые подсветки, множество, светофоров и красочных, светящихся реклам. Вокруг, не прекращаясь, кипела жизнь, несмотря на то, что количество людей на улицах сильно поубавилось. Судя по всему, недавно здесь был дождь, и мокрый асфальт светился, словно неоновое зеркало. Темные высоки царапали собой небо, уходя наверх так далеко, что сложно. было рассмотреть.

Припарковавшись на одной из платных стоянок, Холгарт оставил водителя, решив пару кварталов прогуляться одному, проветриться. Ноги сами, хоть и медленно, несли его в нужном направлении. Теплый воздух слегка трогал длинные каштановые волосы, мужчина запустил руку во внутренний карман куртки, достал оттуда темные очки, и надел их на лицо. Не то что бы ночью они мешали, учитывая, что ночи здесь часто были ярче, чем дни.

Он невольно поднял голову, думал о своем. Зубы сжимались сами. Рик смотрел исподлобья, хотя этот взгляд и скрывали плотные черные стекла, в которых отражался ночной город. Словно зачарованный, он сворачивал в нужные переулки, уже менее освещенные, но более жуткие. Отдаленно слышались звуки автомобильных сигнализаций, вопли дерущихся кошек и лай собак.

Город, он и слышен, как город. Никаких листьев, бьющихся в тишине друг об друга, никакой тишины или завывающего ветра. Где-то что-то ездило, спотыкалось, охало и громыхало, но мужчина не оборачивался и не смотрел по сторонам. Вскоре послышалась музыка, тяжелая, ритмичная, странная. Он не любил популярные жанры, что звучали за каждым углом, а эта песня была как раз такой. Современная, бездушная, царапающая сознание, от нее звенело в ушах и оставался странный осадок. С каждым шагом звуки все громче и сильнее — мужчина приближался к ночному клубу.

За одним из темных поворотов