Потерянное равновесие (СИ) - Гераскина Екатерина

— Алесса, — и столько мольбы было в голосе.

— Я уже привыкла, пусть иногда и жалею, но теперь я хотя бы знаю, для чего коплю ее.

— Моя маленькая сильная женщина, — он обнял меня. Я почувствовала поцелуй в макушку.

— Возможно, что-то изменится, если вернётся равновесие, — тихо сказа он. А я лишь пожала плечами. Ведь даже если нет, то теперь я не жалею о своей особенности.

— Что будем делать?

— Нужно рассказать все твоему отцу. Разработать план.

— Ребят тоже можно подключить.

— Согласен с тобой. Лишним не будет. Я оставлю тебя пока. Сама понимаешь, сейчас надо действовать на опережение.

— Я с тобой, — безапелляционно заявила я и поставила руки в боки. — Меня это тоже касается.

— Я ведь тебя не смогу переубедить, — более утвердительно, чем вопросительно, проговорил он.

— Нет.

— Тогда собирайся.

— Что? — я не ослышалась? Так просто. — Я быстро.

— Только сделаем так: ты можешь открыть портал к отцу?

— Конечно.

— Тогда так и поступим. Чем меньше перемещений по университету, тем лучше, у Шогота могут оказаться помощники.

— Хорошо. Тогда к парням. А потом к отцу.

— Да.

На том и решили.

Глава 23

Новости, которые мы озвучили, для парней и отца были неожиданными. Никто и не подозревал, что высшие могут быть совершенно рядом, и что если бы не мой так удачно открывшийся дар, то никто бы и не узнал, что тер Шогот одержимый. И теперь некоторые странности становились понятными. Как и то, почему нашу группу направили на то убойное первое разведывательное задание. Также очевидным было то, что Шогот в последнюю очередь считался с безопасностью своих адептов, отсюда и такое попустительское и наплевательское отношение к людям на выездной практике, когда погиб один из адептов военки.

План по поимке Шогота был до безобразия прост, и к его реализации мы приступили после короткого отдыха.

После первой пары на вещатель тера Шогота было отправлено письмо с просьбой явиться к ректору.

Мы с парнями заняли свои места вдоль стен и не отсвечивали, пока декан, не ожидавший того, что его раскрыли, заходил в кабинет.

Дальше дело было сделано довольно быстро, все же на одного одержимого было двое взрослых, прошедших войну воина, и еще пятеро адептов военки.

— И как это понимать? — прорычал одержимый, видимо, решил до последнего отпираться.

Отец спеленал его магией и принудительно усадил на стул, ректор занял свое место в кресле. Мы же с парнями заняли круговую оборону вокруг Шогота и были настороже. Отец взял на себя допрос.

— А на что это похоже, Шогот? Или не Шогот? — злая усмешка нарисовалась на губах отца. У него были свои счеты к тварям.

— О чем вы?

— Об одержимости, так что теперь можешь не ломать комедии. Нам все известно, и дело времени, когда мы переловим остальных тварей.

— Этого не может быть, — прорычал Шогот и дернулся в путах, сверкнув потусторонним цветом глаз, что я сразу же отметила.

— Может, и Алесса это видит.

— Не зря я считал тебя угрозой, как и Артхарай, от которого генералит избавился, — он стал дёргаться все сильнее, и больше не таясь, он раскрыл свою сущность, черты лица слегка изменились, хищный, потусторонний, синий цвет поглотил радужку.

Отец тоже не стоял и еще раз ударил его магией, потом еще и еще раз, пока по лицу Шогота не потекла кровь, а камзол практически не обуглился на крепком теле преподавателя. Кровь проступила через обугленную одежду. Одержимый еле дышал, но это было только начало, потому как мы в любом случае должны были выбить из него признание во всех его злодеяниях. Шогот оказался крепким и не желал выдавать секретов, но и мы понимали, что тяжелое время требует радикальных мер. И мне даже не было жаль его и того, что с ним сделал мой вампир, когда начал пытать огнем. Кабинет был экранирован, и поэтому никто не мог знать, а тем более услышать, что здесь творилось.

Напряжение, не отпускавшее нас, продлилось долго, очень долго. Только к вечеру пытки дали результат, и ведь даже одержимые чувствовали боль, тем более когда подводить одержимого к грани, а потом исцелять, и так раз за разом.

— Стой. Скажу. Я все скажу… — хрипел этот… кусок мяса, потому как на нем уже не было живого места. — Обещай, что убьешь.

— Обещаю, — твердо сказал Велиор и отошел на шаг от одержимого.

— Нас здесь немного осталось после того, как вы запечатали Впадину… Высших в принципе не так много, и нам сложнее переходить в другие миры. Когда не удалось взять численным перевесом этот мир, наш генералит решил начать действовать другим путем, — булькал кровью он, но говорил.

— Что вам нужно от нашего мира?

— Ресурсы, души, наш мир погибает… мы практически уничтожили его. Мы как паразиты — живем за счет других форм жизни… — закашлялся он, но предложить воды ему никто и не пытался, все внимательно слушали.

— Кто убивал адептов?

— Артхарай и я. Нам нужны были рычаги давления на их семьи… — план тварей был действительно прост: подкупить, запугать и заставить выполнять свои приказы любой ценой. Ведь чтобы защитить собственных наследников, семьи пойдут на многое, если не на все, и даже против императора, власти и мира. Список семей, давших обещание служить высшим, Шогот тоже предоставил, а я записала.

— Кто за всем этим стоит? — Велиор задал главный вопрос, сложил руки на груди и оперся бедром на стол, отец стоял недалеко от него и следил за Шоготом.

— Тер Дрек де Атнес, он же наш генералит Рекхер Гэстрод Рим, — снова булькающе засмеялся Шогот. Мне имя ни о чем не сказало, а вот остальным, похоже, о многом.

— Личный секретарь отца, — прорычал Теслер, кулаки его сжались, на скулах заходили желваки, злость парня подогревал смех одержимого. Велиор устало потер переносицу. Отец отвернулся и застыл. Все были в шокированы тем, насколько глубоко одержимые запустили свои корни во власть.

— Как ты попал в это тело? — продолжил допрос Велиор, сейчас не время расслабляться, нужно выяснить все, пока нам не помешали.

— Очень просто, еще во время войны бывший хозяин тела был серьезно ранен, помощи не было, выжить он выжил бы, только вот остался бы калекой. А что для военного быть калекой? Ведь война — это его жизнь и цель. Вот и Рекхер Гэстрод Рим, который тогда занимал еще другое тело, быстро уговорил вояку и исцелил, разумеется, умолчав, что со временем одна душа поглотит другую вместе с воспоминаниями, памятью тела и сознанием. Наш генералит — единственный, кто может сам перемещаться и занимать другие тела без специального ритуала, а также подселять своих приближенных — редкий дар для нашей расы и очень ценный, ему достаточно только согласие хозяина тела. Сам же генералит таким образом добрался вскоре до секретаря императора, нападение на столицу этому поспособствовало.

Он много рассказывал об их планах и о том, как все обстояло. Упомянул, что на территорию Доранвира напали, чтобы отвлечь внимание от имперских территорий, и что ритуал призыва не был вовсе уничтожен. Крока тоже убил Артхарай, потому как тот стал свидетелем моей гибели, самого же Артхарая развоплотил Рекхер Гэстрод Рим, и как мы узнали дальше, смерть для высших одержимых — это не смерть вовсе. Шогот всего лишь вернется в свой мир, а вот развоплощение — это совсем другое дело. Окончательная и бесповоротная смерть. Древнюю историю мира он тоже поведал, оказалось, что одержимые питаются душами, и время от времени они захватывают миры. И вот в один их таких дней пожиратели почувствовали огромный всплеск магической энергии во вселенной и отправили своих разведчиков узнать о вновь созданном мире, которым и оказался Ильморан. Потом были тысячи лет, когда практически бессмертная раса пожирателей строила планы по захвату двух связанных между собой миров.

— Что случилось с Эльдораном? — спросил Велиор и бросил быстрый взгляд на меня. А я затаила дыхание.

— Нам практически удалось взять его, мы ударили мощно и неожиданно. Эльдорану не повезло, он был первым на нашем пути, мы планировали открыть портал и хлынуть в Ильморан ордой, а не ждать, когда каждый наш низший захватит себе новое тело. Но мы не смогли. Король Андролена закрыл портал. Однако же и от Эльдорана мало что осталось… — сердце ухнуло вниз и отлила от лица кровь, король Андролен — это мой отец.