Кери Артур - Киллер для Дестинии

Карли рассмеялась и прижалась к моей ноге. Я улыбнулась и опустилась на колени рядом с ней. - Трей поможет вам перелететь через озеро. Как думаешь, ты справишься с этим?

Она посмотрела на Трея, затем на Джея и мальчиков. – Ты будешь в безопасности, - сказал Трей: - и Джей с мальчиками будут рядом с нами.

- Мы будем, Карли, - пропищали они в унисон, затем Джей добавил: - Я обещаю, что не позволю чему-нибудь случиться с тобой.

Она изучала его торжественное выражение некоторое время, затем кивнула.

- Хорошо, - тихо сказала она, - Хорошо.

Трей встал и взглянул на меня. - Они заметят меня, в минуту, когда я изменюсь, так что, наверное, пусть лучше сначала превращаются парни.

Я посмотрела на них. - Вы готовы?

Они кивнули. Санат и Тейт, закрыли глаза, их лица выражали концентрацию, в то время как Джей, Марко, и Купер просто потянулись к магии в их душах. Туман изменения пронесся над их телами, потом на крыше появился драконы всех цветов радуги. Серебряный, коричневый, зеленый, синий и красный. Они расправили крылья в легком возбуждении.

- Хорошие ребята, - сказал Трей, потом взглянул на меня. - Будь осторожна, возвращаясь за своей мамой.

- Все будет в порядке.

- Тебе лучше знать. - Он сделал несколько шагов назад, и туман охватил его тело, пока он не стал уже не человеком, а, скорее, сплавом золота и серебра - драконом, его чешуя блестела, как полированная медь в резком свете костра.

- Это изумительно! - воскликнула Карли. Я сомневалась, что мне когда-нибудь надоест, видеть, его в облике дракона.

Трей опустился вниз и обхватил ее передними когтями так, что они образовали некое подобие сиденья. - Готова?

Она посмотрела на Трея, затем торжественно кивнула. Я провела ее вперед и помогла ей сесть. Трей осторожно закрыл когти вокруг нее, так что она оказалась надежно заперта. Я поцеловала ее в щеку, затем сказала: - Ты в порядке?

Она снова кивнула. Там, в ее карих глазах, был страх, и, возможно, блестели слезы, но она улыбнулась мне робкой улыбкой. - Скоро увидимся, хорошо? Наслаждайся поездкой, Карли.

Она посмотрела на меня, и ее улыбка расцвела. Я поднесла руку к груди Трея, и он посмотрел на меня и подмигнул. Я сделал шаг назад, подальше от дороги.

- Пошли, все.

Мальчики поднялись, и вскоре они уже парили высоко в небе. Трей взглянул на меня, его голубые глаза сверкали в темноте, после чего он прыгнул в небеса.

Восхищенный смех Карли, казалось, завис в воздухе на некоторое время, прежде чем окончательно растаять.

Раздались крики снизу, меня заметили. Я выждала несколько драгоценных секунд, вглядываясь в небо и надеясь, что не было охотников собирающихся прыгнуть в воздух и устроить погоню. Никто не делал этого, и я испытала облегчение. Но оно было недолгим. Мне нужно было спасти мою мать, до того, как ученые возьмут пожар под контроль, и я окажусь в ловушке. Я повернулась и побежала вниз по лестнице. Путешествие вниз заняло четверть часа, я вся вспотела и тяжело дышала, когда сняла старый замок и распахнула ворота. Коридоры были темными, молчаливыми, и я молила Богов моря и озера, чтобы они такими и оставались. Побежала вниз по коридору, мои ноги шлепали по холодному камню, звук эхом разгонял тишину. Я вытащила все еще бесчувственное тело охранника из клетки и опять понесла его вниз, к следующей клетке. Во второй камере я чувствовала свою мать.

Я толкнула охранника в стену рядом со сканером, пытаясь удерживать его в вертикальном положении, потом оттерла пот с глаз и втянула хоть немного воздуха. Я дрожала так сильно, как будто пробежала марафон. Марафон страха. Страх за Трея, страх за детей, страх, что я вернусь слишком поздно, чтобы освободить маму. После нескольких глубоких вдохов я схватила охранника за руку и развернула его к сканеру. Снова сканер считал его отпечатки, и свет над дверью изменил цвет. Я оттащил охранника внутрь клетки, потом повернулась и осмотрелась вокруг. Большая комната была темной и тихой. Вода еле слышно текла справа от меня, запах ее был теплым и знакомым. Вода озера Лох.

Так почему моя мать не призвала озеро? Она могла бы, учитывая наличие у нее времени и терпения. Непосредственно справа была кровать. Прикроватная лампа роняла желтый свет на ковер, подчеркивая пыль на холодном каменном полу. Рядом с кроватью была открытая ванная комната. Моей мамы не оказалось ни в кровати, ни в ванной комнате, но она была где-то здесь.

- Мама? - сказала я мягко. - Это я.

- Нет. - Последовала долгая пауза, как если бы она подыскивала, что сказать, - ты не…

Ее слова звучали невнятно, ее голос, наполненный глубоким чувством усталости и безнадежности. И боль, великая, великая боль.

Было больно думать, что она пришла в такой момент, когда, казалось, ни за что не стоит сражаться. Но это тоже больно, что она подумала, будто я могла бы просто уйти, оставив ее здесь, на этих чудовищ, которые стали бы и дальше постоянно тыкать, и колоть ее, чтобы получить уникальные образцы. Я изучала тени, пытаясь найти ее местоположение. - Я не позволю тебе умереть здесь, мама. Давай же, я нашла выход для нас.

- Нет смысла. Мое время слишком близко.

Страх вцепился в мое сердце. Она перестала бороться за жизнь. По-настоящему перестала.

Нет! – захотела закричать часть меня. Это на тебя не похоже. Мы должны бороться с ними. Мы не можем позволить им выиграть. Черт побери, она всегда была бойцом! Даже отец признавал это. Я думаю, что это была одной из причин того, что я ушла, желая найти ее, когда стала уже достаточно взрослой. Она не приходила, как обещал папа, так что я была должна отыскать и освободить ее. Что ученые сделали с ней, чтобы она оказалась в таком состоянии?

Я, наконец, заметила ее силуэт. Она стояла рядом с вентиляцией, не лицом к ней, а, скорее, спиной, так, что легкий ветерок разметал ее волосы и швырнул темные пряди на лицо. По какой-то причине страх во мне зашевелился еще более решительно.

- Мама, я не оставлю, тебя.

- Дестини…

- Нет, - сказала я, еще громче. - Мы не обсуждаем это. Ты покидаешь этот чертов дом. Они забрали нас из нашей жизни. Я не позволю им забрать тебя в смерти, хорошо.

Она на мгновение замолчала, потом вздохнула.- Если ты хочешь.

- Я, черт побери, хочу, чтобы…

Она поколебалась, потом шагнула вперед, и абажур осветил бледный свет ее лица. Или того, что осталось от ее лица.

Моя мать была ослеплена. И не просто слепа, но и изуродована. Выглядело это так, словно кто-то плеснул кислоту ей в лицо. Левая часть казалась почти расплавленной, она напоминала пластмассу, которую слишком долго держали у огня. Ее глаза - о, Боже…

Я сглотнула желчь и подавила желание отвернуться. В одной глазнице глаза не оказалось вовсе. Это было просто пространство, заполненное шрамами. Другой, едва заметный под опущенными веками, был белым. Чисто-белым.