Зимний Бал, или Еще один шанс для попаданки - Оксана Гринберга

а заодно возьмет на себя и остальные организационные вопросы.

Мне захотелось расплакаться, после чего всех обнять, но вместо этого я выдавила из себя слова благодарности и поспешила к своим детям.

Еще неделю назад я отобрала в труппу восьмерых, семь из которых должны будут донести эту мысль до родителей (Рори ничего доносить было не нужно) – о том, что завтра мы выступаем перед самой королевой. Если все получится, то нас, скорее всего, пригласят на Зимний Бал с возможным денежным поощрением, а в будущем откроются самые восхитительные перспективы.

От этих мыслей голова шла кругом.

И не только от них, потому что за последнюю неделю случилось слишком много всего!

…Вырвавшись из цепких лап инквизиции, в тот же самый вечер я обо всем рассказала Маркусу.

Хорошо, не обо всем, это был бы перебор даже для него. Но призналась, что пыталась разыскать жениха подруги, поэтому встречалась на катке с молодым князем Алексом Вельским.

Это было начало череды моих неудач.

Нет же, Маркус ни в коем случае не должен думать, что мы с князем… Алекс Вельский мне совершенно неинтересен!

Наверное, на моем лице промелькнуло выражение столь сильного отвращения, что Маркус больше вопросов на эту тему не задавал. Вместо этого выслушал мой сбивчивый рассказ о пропаже Чандлера, затем о моих догадках о сути происходящего – о том, что лорд Кроули и князь Вельский, скорее всего, поспорили, и предметом этого спора стали мы с Ким-Ли.

Деталей я не знала, но подозревала, что они довольно мерзкие.

И нет, Алекс Вельский ни в коем случае не выиграет! Маркусу не стоит об этом переживать и приставлять ко мне охрану, я разберусь со всем сама! Пусть Вельский только попробует ко мне подойти, ему не поздоровится!

Ну хорошо, если Маркусу спокойнее, то я согласна на его охрану, но пусть он не смеет меня ревновать. Алекс Вельский вызывает у меня самые неприятные чувства!

Так вот, скорее всего, исчезновение Чандлера как раз связано с тем самым спором…

Наконец, Маркус пообещал, что постарается помочь моей подруге. Разузнает по своим каналам, где может находиться ее жених, а затем прикинет, что и как.

После этого поцеловал меня в дверях, наказав хорошенько выспаться и подтвердив, что на следующий день могут быть остаточные отзвуки заклинания – меня может тянуть говорить людям правду в глаза.

Ничего страшного, просто нужно себя чуть больше контролировать.

И я, проснувшись утром, принялась себя контролировать.

Но получалось не всегда.

Проведя утреннее занятие и подозвав к себе нескольких детей – не только Нэнси, Рори, Софию и Германа, но еще и Томаса Ридклифа, – я сказала, что хотела бы пригласить их на дополнительные тренировки, потому что у меня на них большие планы.

Заодно попросила позвать своих родителей для разговора, чтобы обсудить эти планы еще и с ними, после чего отправилась в дом к Вельским. Захватила с собой Рори – нас приглашали, вот мы и пришли! – и там продолжила говорить правду.

Алекса нигде не было видно, зато две княжны присутствовали и пребывали в самом радужном настроении, которое я решила испортить. Спокойно рассказала о том, что у меня с их братом вышел неприятнейший разговор, который перерос в конфликт.

Его любовницей я не стану никогда, как бы сильно Алекс ни старался меня переубедить, потому что у меня есть человек, которого я люблю и хочу выйти за него замуж. Нет, предложение мне пока еще не сделали, но однажды я надеюсь услышать от Маркуса и эти слова.

Мне жаль, если ссора с их братом разрушит возникшую между мной и княжнами атмосферу доверия и больше уроков в доме Вельских я давать не смогу…

– Это еще почему не сможешь? – усмехнулась Каролина. – Ты все правильно сделала, Рина! Но я бы заодно залепила ему пощечину!

– Заслужил, – согласилась Ильен. – А я бы даже две!

После чего, словно объединившись в тайное женское общество, мы продолжили нашу тренировку. А потом, вдохновленная все тем же Заклинанием Правды, я… сделала не совсем понятное предложение княжне Каролине Вельской.

И Ильен тоже его сделала, но с сожалением произнесла, что та, скорее всего, пока еще не потянет физически. Но в меру своих сил она может участвовать.

Да, я набралась смелости и предложила им танцевать в «Ледовой Труппе Брамса», и Каролина Вельская внезапно согласилась.

– Но, Кэрри!.. Я боюсь, нашей маме это может не понравиться, – растерянно произнесла Ильен.

– Зато я нисколько не боюсь, – усмехнулась ее сестра. – Потому что знаю: маме это точно не понравится! Но я с ней разберусь.

И она разобралась.

Как именно, я не знала, но с того дня Каролина стала ежедневно приезжать на занятия еще и на катке Брамса, и Ильен всегда была вместе с ней.

К тому же обе княжны активно влились в организационные хлопоты. Ильен нарисовала эскизы детских костюмов – у княжны обнаружился настоящий талант, – а Каролина взяла на себя подбор музыки для наших танцев.

Алекса Вельского с того самого дня вблизи я больше не видела – если только мельком в доме или в саду, – а Ильен по секрету сообщила, что мама нашла на него управу.

К тому же у Алекса все шло к свадьбе с Флоренс, единственной дочерью герцога Ланского, так что ее брату было чем заняться помимо попыток выиграть глупый спор с Итаном Кроули.

Я же окунулась в работу с головой, с изумлением услышав, что Вельские сделают безвозмездный вклад в нашу труппу, оплатив создание костюмов и заказав всем участникам новые коньки в лучшей мастерской Ровейны.

Я была им бесконечно благодарна.

И еще счастлива без меры – не только потому, что занималась любимым делом, но и из-за того, что, вступив с Маркусом на путь друг к другу, мы уверенно продвигались вперед. И с каждым новым днем были все ближе к точке финальной встречи.

Наши с ним разговоры и прогулки по Ровейне, небольшие его подарки, постепенно становившиеся все более и более дорогими, и мои кулинарные успехи – я делала все, чтобы его порадовать, – а еще восхищение в глазах мага, когда он увидел меня в танце на льду, и безумное желание в те моменты, когда он позволял себе его показывать…

Я знала, насколько сильно он жаждет нашей близости, и мне это нравлюсь. Иначе и быть не могло – потому что я хотела этого не меньше.

Но если у