Песнь Теней и Звёздного света - Морган Готье

— Бастиан! Убери её от меня! Помоги мне!

Но мои крики остаются без ответа, а мой жених наблюдает за происходящим с безразличием, пока Веспер прижимает нож к моему горлу.

— Ты правда собираешься просто смотреть, как она убьёт меня?! — кричу я, и глаза наполняются слезами — не от страха или боли, а от ярости, такой сильной, что сжигает изнутри. — Ты ничтожество!

— Ничтожество? — это, кажется, выводит его из оцепенения, но всё равно не заставляет вмешаться. — Моя дорогая невеста, я очень далёк от ничтожества. Позволь показать тебе, кто я на самом деле.

Он наклоняет голову под странным углом, и я беспомощно наблюдаю, как его тело начинает деформироваться, словно кости ломаются изнутри. По его коже начинает прорастать шерсть, и он выпрямляется, становясь на несколько десятков сантиметров выше своего обычного роста. Его лицо вытягивается, челюсти превращаются в острые клыки. Одежда разрывается, когда он превращается из человека в чудовище — смесь медведя и волка.

Его звериные глаза сверлят меня взглядом, и он улыбается, больше похожий на дикое животное, чем на мужчину.

— Я всё ещё кажусь тебе ничтожеством, моя милая?

Прежде чем я успеваю ответить, Веспер дёргает меня за волосы, заставляя посмотреть на неё.

— Это будет больно, — шепчет она и проводит лезвием по моему горлу.

***

Я резко вдыхаю и подскакиваю, хватаясь за шею. К облегчению, я не в Мидори, и Веспер не перерезала мне горло. Я в своей каюте на корабле, направляющемся в Троновию. Пытаюсь дышать ровно, глубоко, но по щекам текут слёзы, а из горла вырываются сдавленные всхлипы.

Я поворачиваюсь в сторону Эрис, надеясь на утешение, но её постель пуста. И тут я вспоминаю, что она скорее всего пошла выпить чего-то перед сном с Финном и Никсом.

Я ненавижу этот мрак, и само ощущение, что Веспер может таиться в тенистых углах, пугает меня до дрожи. Не желая рисковать — а вдруг кто-то действительно притаился в темноте, чтобы ударить в спину? — я срываюсь с постели и выскальзываю в коридор, надеясь, что кто-то из знакомых окажется рядом.

Коридор пуст и тих. Я бросаю взгляд на дверь напротив своей — комната Атласа. Мне не стоит его тревожить, он ранен, ему нужно отдыхать… но чувство, что за мной кто-то наблюдает, не отпускает.

Рискуя разозлить его, я стучу. Нет ответа.

Почему он не отвечает?

А вдруг Веспер уже на борту и добралась до него? А если они все бросили меня?

Я хватаюсь за дверную ручку — она не заперта. Значит, либо что-то случилось, и Атлас в беде… либо он настолько уверен в своих силах, что даже не считает нужным запираться.

Я крадусь в комнату на цыпочках и тихонько закрываю за собой дверь. Осматриваюсь и нахожу его взглядом: он спит без рубашки. Мне сто̀ит уйти, но почему-то я просто стою и смотрю на него.

Чувствую облегчение, видя, как его грудная клетка спокойно и ровно поднимается и опускается во сне.

Мысль о том, что его могли пытать…

Что шрамы на его груди дело рук Бастиана и Веспер…

Меня мутит от ярости. В животе скручивается боль, сердце колотится, а разум мечется от одной тревожной мысли к другой.

Но Атлас в безопасности.

Мы уже трижды ускользали от Веспер и её Пожирателей Душ.

Сейчас мы в безопасности.

Я в безопасности.

Мне нужно уйти, пока он не почувствовал моё присутствие или, не дай бог, не открыл глаза и не увидел, что я за ним наблюдаю. Он бы мне это в жизни не простил.

Я уже разворачиваюсь к двери, но замираю, услышав:

— Это та самая ночь, когда ты решила отрезать мне яйца во сне?..

Его голос полон насмешки, даже несмотря на то, что глаза у него всё ещё закрыты.

Я вспоминаю, как пригрозила ему этим, когда он шлёпнул меня по заднице после того, как спас от змеи в джунглях, в ту самую ночь, когда я пыталась сбежать.

— Атлас… — мой голос срывается, и он мгновенно садится. Даже в темноте я вижу, что его взгляд устремлён прямо на меня.

Несмотря на все попытки скрыть, насколько я напугана, моя нижняя губа предательски дрожит, а по щеке скатывается слеза. Это заставляет его отбросить одеяло и, прихрамывая, подойти ко мне.

— Тебе нельзя вставать, — протестую я. — Финн сказал…

— Ты дрожишь. Что случилось? — он берёт моё лицо в ладони, поднимая мне подбородок, чтобы встретиться взглядом. — Ты ранена?

Я слабо качаю головой.

— Тогда в чём дело?

— Просто… просто кошмар, — мои щёки вспыхивают от стыда. Мне стоило подумать, прежде чем врываться в его комнату и будить его. Признаться, что я испугалась из-за дурного сна — унизительно. Я отступаю на шаг, качая головой. — Прости. Мне не стоило приходить…

Он хватает меня за запястье и притягивает обратно.

— У меня они тоже бывают…

Его признание будто снимает с моих плеч тяжёлую ношу.

— Что тебе нужно от меня? — спрашивает он.

— Ничего, — отвечаю я тихо.

— Ты пришла сюда не просто так, принцесса. Почему?

— В моём сне… они сказали, что причинили тебе боль, — шепчу я. — Что пытали тебя… — я глубоко вдыхаю, заставляя себя взглянуть ему в глаза. — И я видела, как Бастиан обратился… Я никогда не видела ничего более чудовищного, — моя рука инстинктивно тянется к шее, ощущая, как лезвие ножа рассекло кожу. — Веспер перерезала мне горло, а он просто смотрел. Ему было всё равно. Он даже не… — я сглатываю, остро осознавая, что Атлас всё ещё держит меня, и вспыхиваю от смущения. Что он должен думать обо мне? — Это всего лишь сон. Я не должна бояться сна.

Он поднимает мой подбородок указательным пальцем, заставляя меня снова посмотреть ему в глаза.

— Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

— Но если они захватят меня…

— Я приду за тобой, — отвечает он.

Я не понимаю, почему его слова одновременно успокаивают меня и тревожат. Я прикладываю ладонь к его тёплой груди, проводя пальцами по шрамам, зная, что к ним прибавятся ещё два — от метательных звёздочек.

— Видеть тебя на земле, истекающего кровью… — моя нижняя губа дрожит. — Я не хочу, чтобы они причиняли тебе боль.

Атлас медленно проводит ладонями по моим рукам, не отрывая от меня взгляда.

— Я должен поблагодарить тебя.

— Ты мне ничего не должен.

— Ты дважды встала на мою