Пылающая для Древнего. Пепел - Лаура Тит

Стража была тут как тут.

Массивная дверь валялась на полу, а проклятая медленно переводила взгляд на меня, затем снова на лежащую дверь.

Ее сухие губы нервно задрожали.

Она быстро рванула к вошедшим мужчинам и, пока им объясняла, как и что произошло, я жадно впитывала рельефные тела этих воинов, которые были в черном облегающем одеяние.

Низ живота заныл и блаженный стон вырвался сам из моих уст.

Эти трое на меня обернулись.

Недовольно надула губы.

— Твои волосы, — ошарашено простонала проклятая, — они багрово-красные.

Посмотрев на них, безразлично пожала плечами. Лучше, чем было, только и всего.

Сейчас меня волновал зверский голод. Животный, изнурительный и пожирающий своей похотью голод…

Мужчины почувствовали мое возбуждение. В их штанах затвердело, а взгляд потемнел.

— Пошли прочь, — прорычала Арда, прогоняя мужчин, буквально выталкивая из покоев.

— Старая ведьма, — раздраженно проговорила я.

Она очень быстро подобралась ко мне и, больно схватив за локоть, дернула на себя:

— Если он узнает, от тебя и горстки пепла не останется! — прокаркала она.

Отдернула руку.

На постели лежали готовые белоснежные платья. Я расправила первое… Восхитительно тонкое, почти прозрачное длинное платье. Надела на себя.

— Что ты задумала? — прищурилась старая ведьма.

Я хотела выйти, но стражник нас остановил.

Вздернула бровь.

— Сегодня вам туда нельзя. Вам велено ожидать здесь.

— Хорошо, — раздраженно дернула плечом я.

В коридоре промелькнуло золотистого цвета платье, от его блеска можно было ослепнуть.

На лице его обладательницы промелькнула ехидная улыбка.

Я улыбнулась в ответ.

Видело солнце, я ничего не планировала! Но моя кровь настолько отравлена, что в ней бурлила сама магма.

От моего жуткого оскала ее улыбка быстро слетела с лица. Она что-то прошипела своей служанке и скрылась в массивных дверях коридора.

Я ликовала.

— Найди мне музыкантов, кочевников, и пустынную ролку, — женщину, голос пустыни, их звуки… м-м-м, гортанные, протяжные и пронзают в самое сердце. Они могут призвать дождь, разгонять ветра, они мне нужны!

Арда молча кивнула.

Я перенюхала в покоях около тридцати различных склянок, разных оттенков масел и ароматов, остановилась на одной вытянутой, бледно-желтого цвета, что туманила мой разум своим ароматом…

— Вы уверены? — забеспокоилась девушка за моей спиной. — Из нее никто и никогда не наносил на свою кожу это масло, у него жуткий запах.

Мне стало интересно… На коже оно так же раскроется увяданием и сырой гнилью?

Нанесла каплю масла на запястье.

В нос ударил запах грозового дождя, плавно переходящий в мощный пряный аромат палящего солнца, распадаясь на свежие душистые оттенки.

Однозначно несокрушимый аромат.

У служанки от удивления расширились глаза. Я ощущала ее противоречивые чувства: влечение и наслаждение.

— М-м-м-м… — протянула я, — точно надо.

Я влюбилась в него.

— Это всё, что я нашла, — нерешительно промямлила темноволосая девчонка. — Украшений для вас господин не подготовил, только одежда.

Я попросила ее порыться в комнатах его любовниц и фавориток. Кого он имел в этом доме, я не знала, меня больше интересовали браслеты, монетки. Что-то гремучее, шумное, толстое, массивное, тяжелое, ощутимое.

Я вытряхнула из бархатного мешочка на стол всё, что она принесла. Серьги и кольца я отбросила сразу, изящные золотые браслеты… Всё не то, нет, это всё украшения а мне нужно для танца. Я подошла к окну, глаза резало от солнечного света, а сердце заходилось, словно гончая.

В дверях появилась Ардана:

— Все здесь. Они ждут, когда ты будешь готова.

— Я готова, — жестко ответила я.

Арда склонилась к моим ногам, защелкнув массивный браслет с бронзовыми монетами на одной из моих щиколоток, потянулась к другой.

— Где нашла, проклятая? — удивленно спросила у нее, рассматривая звенящее украшение.

— Это мой тебе подарок, — мерзко улыбнулась она, отползая назад.

— Открой врата и не закрывать их, — обратилась я к молчаливой служанке, всё это время наблюдавшей за нами.

Старуха вопросительно взглянула на меня. Захотела открыть рот, чтобы изрыгнуть свои бестолковые мысли, но я резко заткнула ее, посылая в ее сознание болезненный приказ: «Молчи, проклятая».

Перевела взгляд на лежащий на столе инкрустированный драгоценными камнями кинжал. Задумчиво провела ноготком по его острому лезвию.

Иштар… Иштар… как же быть с тобой…

По телу пробежал табун мурашек. Облизнув губы, надавила подушечкой пальца на острие кинжала.

Выступила алая капелька крови.

Поднесла солоноватую каплю к губам, мазнув по их сердцевине раненым кончиком пальца, тонкую красную вертикальную полоску.

Молодая девушка за моей спиной задрожала от ужаса.

Ее страх защекотал мои ноздри, а бешеный стук ее сердца подарил удовлетворение. Улыбнулась ей в отражении.

Она чуть вздрогнула. Сделала тихий вздох и шагнула ко мне, крепко сжимая в руках бронзовый поднос, на котором от ее дрожи подрагивали различные баночки с переливающейся пурпурной, серебряной и изумрудной жидкой пылью.

Хмыкнула, вздернув бровь.

— Госпожа…

Не удостоив ее своим вниманием, сразу опустила кончик пальца в понравившуюся склянку с мерцающей краской. Нанесла его тонкой изумрудной полоской на веки. Цвет завораживал своим искрящимся блеском. Подведенные углем глаза, обжигали холодом.

На меня теперь смотрела женщина со дна черной бездны. Я ощущала, как с каждым днем становилась жестокой, как бурлящая во мне жизнь испепелялась, превращалась в мертвую окаменелость. Сила, что жила во мне — отравляла.

Внутри промелькнуло какое-то другое, новое ощущение. Ровно на миг мое лицо показалось мне незнакомым, а глаза дразнящие своим кровавым закатом полыхнули ядовитой зеленью, но в ту же секунду помутнение прошло. Взгляд потух, а эти волнующие ощущения прошли. Живой взгляд сменился на пустой, леденящий. Хищные черты лица снова сквозили безразличием ко всему. Я получала наслаждение только от смерти и чужой боли. Проявляла интерес к обратной стороне жизни, а точнее, ее окончанию у существа. Мне казалось, что мое лицо бездушно выточили из молочного камня. Мягкий сексуальный изгиб губ гармонично сплетался с отчужденными глазами с вкраплениями жидкого золота. Волосы гибкими крупными локонами стекали вниз до середины спины. Я перевела взгляд на свое платье, взяв кинжал, срезала его вверх, оголяя грудь.

— Принеси мне бусы, много бус, плевать, у кого найдешь, но чтобы они были у меня, — предупредила служанку, раздраженно срывая с себя остатки платья.

— Ты нервничаешь? — осторожно попыталась узнать у меня проклятая.

Подумав над ее вопросом, не нашла для себя ответа.

Я не нервничала, но и в то же время не была бесстрастной…

Девчонка вихрем ворвалась в покои, прижимая к груди небольшой сундучок.

Посмотрев его содержимое, удивилась. Столько со вкусом подобранных украшений… Жаль, времени на восхищение дивными побрякушками его жены совсем не осталось. Пока Арда к отрезанной юбке прикрепляла золотистые